Честь и верность
Шрифт:
— Здесь оператор, — сдержанно произнес Муванг.
— Что там у тебя, сержант?
— Тревогу поднял компьютер, сэр, — ответил сержант. — Мы пытаемся определить источник… Сигнал не исходит от наших охранников.
— Ложная тревога? — с надеждой в голосе поинтересовался японец.
Муванг нахмурился. Ватанака смутился и, пытаясь скрыть свои чувства, потер лоб. Он заранее знал, какой получит ответ, так почему же так явно обнажил свою растерянность?
— Кто-то ввел код «Индия», сэр, — медленно ответил сержант. — Компьютер не мог сам вызвать тревогу.
— Тогда иди к Тресси и узнай у него, — приказал Ватанака. — И прикажи сержанту Глоссеру,
— Есть, сэр, — отдал честь сержант. Экран померк.
Ватанака устало опустился в кресло. Ему казалось, что из него высосали все жизненные соки. «Что мне делать, чтобы сохранить самообладание?» — задавал он себе один и тот же горький вопрос. Год назад ему не о чем было беспокоиться. Тору Ватанака имел репутацию спокойного, рассудительного и уравновешенного человека. Таким он проявил себя во всех критических ситуациях — мудрым и компетентным командиром взвода.
Но c тех пор Тору Ватанака сильно изменился.
Он быстро натянул на себя дюравилевый комбинезон, застегнул ботинки и надел берет. Мысли его были прикованы к последнему году службы. Для человека, закончившего Академию, было довольно необычно завербоваться в Пятый Иностранный Легион. Но, исполненный решимости пойти по стопам своего отца, Тору хотел поддержать славные традиции Легиона. Он не стал нарушать многовековой уклад и дослужился до командира взвода.
Затем было сражение на Ханумане [14] . Длительное отступление с боями по территории противника, после того как в результате государственного переворота рота [15] Браво оказалась отрезанной от внешнего мира. В отчаянном марш-броске легионеры выстояли против многократно превосходящих сил противника. Практически весь взвод Ватанаки погиб у него на глазах. Каким-то чудом ему удалось выжить в кошмаре похода и непрекращающихся сражений, но он хотел верить, что такое больше не повторится.
14
Хануман — четвертая планета звезды Моррисона, ранее колония Конклава Семти. Теперь — член Содружества.
15
Рота — мельчайшее независимое воинское подразделение Содружества Земли. Стандартная пехотная рота Пятого Иностранного Легиона содержит три взвода плюс лэнс-отделение управления из четырех человек (исполнительный офицер, ротный НСО и два ком-техника). Кроме того, в состав роты входит дополнительный персонал: ответственные офицеры, транспортные подразделения, саперы и т.п. Обычно рота насчитывает 109 офицеров и солдат.
Настоящая война сильно отличалась от тех сказок, которые показывали голо-видео. Реальный бой мало походил на маневры и контрманевры, описанные в учебниках по тактике. Чтобы управлять людьми в сражении, нужно обладать невероятной храбростью, для этого мало личной отваги, необходимо мужество офицера отправлять других на смерть. Тору Ватанака не был уверен, что у него осталась хоть капля этого мужества.
Но если тревога настоящая, возможно, ему скоро представится шанс возвратить себе былую удаль.
Переполненный сомнениями и опасениями, Ватанака вышел из каюты и отправился в Операторский Центр — лишенное окон помещение, расположенное рядом с казармами Легиона, который обычно называли «ком-кубом».
«Циклоп Морферм» был воистину огромным кораблем, первоначально рассчитанным на то, чтобы вмещать несколько тысяч тоэлджуков, отправлявшихся в длительное путешествие. После того как корабль был перестроен, в нем оказалось больше чем достаточно места для взвода Легиона из тридцати четырех человек — причем каждый получил отдельную каюту, — а также для тренировочных комплексов, оружейных складов и многого другого, необходимого для путешествия по открытому морю.
Заметив вошедшего Ватанаку, сержант Муванг оторвал взгляд от дисплея.
— Сэр, Тресси не отвечает. Более того, его нет среди собравшихся.
Ватанака пересек забитую аппаратурой комнату и склонился над монитором.
— Ты вызывал его каюту?
— Она пуста, сэр, — ответил Муванг, указав на экран монитора, где отображался интерьер небольшого кубрика. В помещении никого не было, кровать аккуратно заправлена. Распахнутая дверца обычно запиравшегося на ключ шкафчика позволяла видеть, что он совершенно пуст.
— Черт побери… — прошептал Ватанака и набрал код, позволяющий связаться с коммуникационной системой в шлеме легионера.
— Маяк не отвечает, — механическим голосом ответил компьютер. — Шлем или повреждён, или отключен.
Муванг и Ватанака обменялись задумчивыми взглядами.
— Дезертирство, — предположил оператор. — Похоже на дезертирство…
Ватанака опустился в кресло перед пультом управления.
— Он выбрал чертовски неподходящее место, чтобы дезертировать, — произнес он.
Сержант выразительно пожал плечами.
— Cafarde, — ответил он.
Ватанака кивнул. Французское слово «lе cafarde» значило «таракан» и выражало неподдающийся никакому объяснению хаос, царящий в Легионе практически с самого момента его основания. В этом слове смешались все оттенки скуки, смятения и нестабильности, которые пробуждали в человеке желание действовать самым невероятным образом. Этим словом легионеры называли самоубийства, драки и большую часть дезертирства — люди попросту сходили с ума — все это было «cafarde». Суеверные легионеры утверждали, что «lе cafarde» — это какое-то насекомое, которое по ночам заползает в ухо человека и разговаривает с ним.
На Полифеме «lе cafarde» стал настоящей проблемой, поскольку монотонная рутина службы буквально сводила легионеров с ума. Однако Тресси не походил на человека, способного сломаться.
Муванг отвернулся, чтобы набрать на панели новую команду. Он приложил к уху наушники.
— Сержант Глоссер сообщает, что его люди готовы, сэр, — произнес он. — Какие будут приказания?
Ватанака не отрывал взгляд от монитора. Он растерянно вглядывался в изображение пустой каюты. Тресси был вместе с ним на Ханумане, был одним из немногих выживших. Он сам назначил Алана на должность ком-техника. Это выглядело как предательство…
— Сэр? — настаивал оператор.
Ватанака взглянул на сержанта.
— Может, Тресси любил прогуливаться перед сном по платформе, чтобы побыть наедине с собой? — осторожно спросил он. Муванг колебался.
— Да… сэр, возможно. Правда, я не знаю, по какой именно…
— Тогда проверь изображение с камер всех платформ, сержант, — возбуждение делало его голос резким. Если он прав…
Муванг начал быстро набирать серии команд на пульте.
— Ничего… ничего… Черт! От камеры, установленной на кормовой платформе, не поступает изображение. Должно быть, она выведена из строя.