Честное слово вора
Шрифт:
Только иногда скрипел зубами. Ну, Медведь, ну, сука… В честной борьбе победить не сумел и решил выиграть с помощью подлого удара. Второй раз эта мразь поднимает руку на его сына, второй раз! И на этот раз живым ему не уйти, нужно только спасти Рашида, а потом… Потом Медведь умрет так, что больше ни одна сволочь в мире не осмелится и пальцем притронуться к его сыну!
Все люди ингушской группировки бросили свои текущие дела и кинулись искать Рашида. Гамзаев в тот день уехал домой рано. Он весь вечер ждал звонка от похитителей, но так и не дождался. Ему было очень плохо в этот
Всю ночь ему снились кошмары. Утром следующего дня он приехал в офис и сразу же позвал своих ближайших соратников на совещание. Он хотел узнать, что уже успели узнать его люди и как движутся поиски. Гамзаев перестал кружить по комнате и сел за стол. Нужно держать себя в руках – кругом его люди, и он должен показать, что он не только отец, но и лидер.
Сидевшие за столом Зелимхан и Шамиль молчали. Они понимали, что нужно дать Расулу успокоиться и справиться с эмоциями. Гамзаев был благодарен им за это. Он несколько секунд спокойно сидел за столом, стараясь дышать ровно и размеренно, а потом поднял голову и резко спросил:
– Как это случилось, выяснили? Как они попали в квартиру?
– Дверь не взламывали, – ответил Зелимхан, который кроме всего прочего занимал в группировке пост начальника службы безопасности.
Сейчас Зелимхан про себя был очень рад, что организацию охраны сына Расул Гамзаев никогда не доверял никому другому, этим он всегда занимался сам. Получалось, что и виноватых сейчас в группировке не было, кроме лопухнувшихся Рината и Сулеймана, которым уже ничего не предъявишь.
– Это я и сам знаю, – огрызнулся Гамзаев. – Я дома был, видел! Так как они вошли в дом?
– Видимо, охранники открыли дверь добровольно, а в нее вломились боевики, положили их и вывезли мальчика.
– Ринат и Сулейман не могли открыть дверь незнакомому человеку! Они были опытными бойцами, – возразил Шамиль, на секунду опередив самого Гамзаева. – Соседи говорили, что приезжала медицинская машина с красным крестом. На ней потом мальчика и увезли, это многие видели. А сначала из машины вышла только девушка в белом халате и с чемоданчиком. Наверное, та самая медсестра, которая делала твоему сыну уколы, Расул. Поэтому-то ей и открыли.
– Если это была настоящая медсестра, то она бы спокойно пришла, сделала уколы и ушла! – ответил Гамзаев. Обсуждение всего этого немного успокаивало его, заставляло думать более профессионально, с минимумом эмоций, а именно это ему сейчас и было необходимо. – Вы проверяли в поликлинике, настоящая она или нет?
– Я уже разослал повсюду людей, в поликлинику тоже, – кивнул Зелимхан. – Туда поехал Аюб. Он мне уже звонил, говорил, что медсестра с уколами оттуда и правда выезжала, кто-то из наших парней даже звонил, уточнял ее приметы.
– Вот! – воскликнул Гамзаев. – Так они и должны были делать! Значит, они могли открыть только той медсестре! Нужно ее найти!
– Этим сейчас Аюб и занимается, – кивнул Зелимхан. – Я с минуты на минуту жду его звонка.
– Ясно. А самого мальчика кто ищет?
– Почти все остальные. Командует Исрапи.
– Правильно. Он найдет, если это вообще возможно. Что пока известно? Кто-нибудь видел, как Рашида вывозили? На чем? Куда? Номера автобуса известны?
Зелимхан подумал, что на часть этих вопросов он уже отвечал, но говорить об этом вслух не стал.
– Видели многие. Из дома вышли несколько парней в камуфляже с большими спортивными сумками, попрыгали в микроавтобус. За ними из подъезда вышла девушка в белом халате – та самая медсестра. Она везла коляску с мальчиком. Он то ли спал, то ли был без сознания.
– С-суки… – сквозь зубы прошипел Гамзаев. Ему невыносимо хотелось кого-нибудь убить, как только он думал о своем бедном мальчике. – Вкололи что-то, наверное.
– Скорее всего, – кивнул Зелимхан. – Потом коляску погрузили в микроавтобус, и он уехал.
– Куда?
– Неизвестно. Соседи показали только в какую сторону, но с этого толку мало. Номера автобуса у гаишников есть, они его ищут, но пока результатов нет. Проблема в том, что номера сменить – десять минут, и они наверняка так и поступили. А по цвету и марке машины особенно не поищешь. Медицинские микроавтобусы все стандартные.
– Что-то я не понимаю, – вмешался Шамиль. – А когда из этого медицинского автобуса выгружались парни с сумками, ну, боевики, я так понял, что никто на них не обратил внимания и ничего не заподозрил? Ну, ладно соседи, но Ринат с Сулейманом-то?
– А выгружались они не из автобуса, – отрицательно покачал головой Зелимхан. – Выходила из автобуса только девушка в белом халате. А они, скорее всего, по одному в подъезде собирались, подходили с разных сторон, в разное время, чтобы незаметно было.
– Тогда девчонка наверняка их сообщница.
– Может быть.
– Расул, а они тебе пока не звонили? – осторожно поинтересовался Шамиль.
До прихода Гамзаева они с Зелимханом как раз обсуждали, чего потребуют похитители и насколько много можно будет им дать. Проблема была в том, что они опасались, что отцовская любовь затмит Расулу Гамзаеву рассудок, и похитители начнут вить из него веревки.
– Нет, – покачал головой Гамзаев. – Почему, сам не знаю. Может, Рашид еще не отошел от снотворного, а они же понимают, что я потребую, чтобы мне позволили с ним поговорить.
Раздался звонок сотового. Зелимхан вытащил телефон из кармана и поднес его к уху:
– Да? – прикрыв микрофон рукой, он сообщил: – Это как раз Аюб. – После этого Зелимхан довольно долго слушал, а потом сказал: – Ясно. Пока продолжай.
– Ну, что там? – спросил Гамзаев, едва Зелимхан отключил телефон.
– Ничего. Медсестра, видимо, была настоящая, она как сквозь землю провалилась. Не иначе медведевские ее подкупили. Аюб ее сейчас еще ищет, но это, скорее всего, бесполезно. Не дура же она. Или уже на материк свалила, или, если спортсмены пожадничали, скоро ее труп найдут.