Честный враг – наполовину друг
Шрифт:
– Откуда у тебя такие точные сведения? – спросил я.
– Из разговора Людоеда с Иналуковым. Я же его прослушивал одновременно с чеченскими ментами. Через них на Иналукова и вышел, иначе ничего узнать бы не смог, потому что Людоед сменил сим-карту в мобильнике.
– А менты каким спутником пользуются? – задал я резонный вопрос.
– Они обращались в ГРУ, чтобы использовать спутники управления космической разведки. Им отказали в связи с проведением профилактических работ и перестройкой оборудования. Тогда они вышли на местного представителя оператора сотовой связи. Там отказать не посмели, несмотря на то, что на прослушивание требуется решение суда.
– Круто они взяли Людоеда в оборот. Опасная ситуация.
– Круто. Ему, однако, не привыкать. При этом обрати внимание на такую маленькую деталь. Антитеррористическое подразделение ФСБ Чечни в поиске не задействовано. И вообще ФСБ никакого отношения к этому делу не имеет, словно ловят карманного вора, а не беглого эмира большого и сильного отряда. Это тоже значительная информация к размышлению. Причины такого разделения пока назвать трудно, но, мне кажется, у того, кто над всем этим стоит, хватает власти не подпускать к делу ФСБ, потому что там слишком много прикомандированных и вообще не слишком лояльных к власти людей. Им не желают давать доступа к информации. И это к лучшему. С ментами справиться проще. Но я продолжаю... Иналуков спешил по своим делам посетить кого-то из сотрудников аппарата президента. За ним даже машину прислали. Но на обратную дорогу машину не выделили. И ему пришлось идти пешком. Далеко не ушел. На перекрестке его переехал самосвал с полным кузовом бетона. Водитель выскочил, взял у Иналукова папку с документами, а на него вывалил из кузова бетон. На глазах у многих людей. И на той же машине уехал. На лице водителя была маска «ночь». Опознать его было невозможно. Однако обвиняют в этом убийстве, как ты понимаешь.
Тут догадаться было несложно.
– Людоеда.
– Естественно, Людоеда. Теперь твоя задача... Исрапил сейчас «залег на дно». Его, насколько я понимаю из переговоров занятых в поиске ментов и следаков, не могут найти, и, похоже, не смогут. Несмотря на все давление сверху. Блокирование выезда из города ничего не дало, и скоро блокирование снимут. Он своей электронной почтой больше пользоваться не будет, поскольку я его предупредил о контроле. Но ты ею воспользуйся, пошли ему сообщение со своего старого почтового адреса.
– Зачем? Ты же сам говорил, что...
– Разве я отказываюсь? Да, они эту почту читают. Привезли хакера из Ингушетии. Он у них круглые сутки работает. Мальчишка совсем – пятнадцать, кажется, лет. Обещали озолотить. Хорошо, если не убьют.
– И что же?
– Сообщи Людоеду, что его дом в поселке Кирпичный завод блокирован, и туда показываться нельзя...
– Ты же говоришь, Людоед не читает.
– Они же не знают, что он не читает. Они подумают, что Людоед предупрежден, значит, в поселке не появится. Засаду с дома снимут, и ему можно будет ехать. Я не знаю, куда он поедет. А у меня нет возможности предупредить его иначе. Новый свой номер он еще не сообщил. Писать со своей почты я тоже не могу. Новое лицо. Это покажется подозрительным. Ты уже давал сведения. Дашь еще – это будет естественным.
– Да, – согласился я. – А что твой компьютерщик? Когда он заявится ко мне со своим антивирусником?
– Надеюсь, скоро. Я еще раз позвоню ему, потороплю.
– Хорошо. Сейчас съезжу к Андрею, отвезу ему кое-какой спортинвентарь. Потом сразу домой. Или сообщение нужно срочно отправить? Тогда могу...
– Срочности, думаю, особой нет. Дня три Людоед на улицу не выйдет. Это естественная предосторожность. Он знает, как блокируются улицы и выезды из города. И потому предпочтет переждать. Я так думаю. Да и спешить ему особо некуда. Срочных дел у него, я думаю, нет. Главная же его надежда похоронена под колесами самосвала и слоем бетона из кузова. И сейчас он должен слегка хандрить. Какие еще у него могут быть пути для поиска?
– Судя по его реакции на мой вопрос о старшем следователе, это один из его путей.
– Я думал об этом. Да, это реальный путь. Но Абдулкадырова в Грозном нет. Наверняка у Людоеда имеется осведомитель, который сообщит, когда тот приедет. Исрапил Хамзатович умеет находить себе умелых помощников. Не знаю уж, каким путем. Но, возможно, он будет дожидаться Абдулкадырова на месте. Не знаю, правда, что он может против того предпринять. Но предпринимать что-то будет. Впрочем, поживем, увидим. У Людоеда третьего пути нет. Третий путь только нам доступен...
– Ты имеешь в виду материалы из суда по поводу террористического акта?
– Именно это я имею в виду. Сейчас с осужденными проводятся повторные допросы. Но теперь допросы ведут не простые следователи, а сотрудники Интерпола. И они знают, что конкретно спросить...
– Результата пока нет?
– Если будет, я тебе сообщу...
– До связи.
– Пока.
В этот раз я не стал ставить машину под окнами. Слишком далеко пришлось бы нести тяжелые гантели. Каждая из них в сборе весила по двадцать килограммов, но в меньшем формате имела вес по пять килограммов. Естественно, переносил я все в сборе. Да еще и тренажеры сунул под мышку. Рассчитывал обернуться быстро. Хотел только отнести покупки, и сразу уехать.
Андрей оказался очень доволен тем, что я ему привез.
– Кровь застоялась. Накопившуюся силу требуется сбросить. Усталости хочется.
– Уставай на здоровье, – согласился я. – Я очень спешу, и потому...
Дом слегка содрогнулся, и послышался звон выбитых стекол. Но стекла, видимо, выбило в других квартирах. У Татьяны с Андреем окна были в порядке.
– Что так грохнуло? – спросил Андрей, хотя понимал что я знаю не больше чем он.
– Что-то во дворе. Пойду гляну.
Он остался в коляске, настороженный, потому как понимал еще с войны, что взрывы без причины не случаются, а это точно был взрыв.
В подъезде были выбиты стекла. Наверное, и в квартирах по эту сторону – тоже. Я выглянул из подъездного узкого окна, в которое еле-еле поместилась моя голова.
Моя машина горела, а рядом с ней, чуть в стороне, лежал человек. Мне показалось, он был без рук.
Подумав несколько секунд, я вернулся к Андрею.
– Не хотел тебе говорить, чтобы не волновался, но, видимо, необходимо. Только матери, если будет звонить, ничего не говори – война продолжается.
– С Людоедом?
– На его стороне против ментов и еще кое-кого, кого я не знаю. Только что взорвали мою машину. Но почему без меня. Меня должны были убить. Ладно, разберемся.
– Я могу чем-то помочь? – спросил Андрей, вцепившись в колеса коляски так, что пальца побелели.
– Может тебе нужно молчать. И маму не следует волновать. Ее через пару дней могут выписать.
– Уже?
– Она лучше себя чувствует. Но лучше было бы, чтобы ее продержали еще хотя бы недельку. Я поговорю с врачом.
Ангелу я стал звонить уже из подъезда, спускаясь по лестнице. Лифт после взрыва не работал. Наверное, что-то случилось в системе.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ