Четверо повешенных на пьяцца дель Пополо
Шрифт:
— Но никто им постоянной занятости и не обещал. Революция не ремесло, друг мой.
— Знаю, но они уже привыкли кое-что зарабатывать.
— Выход может быть только один: перманентная революция.
Меня подмывало остановиться и объяснить: революции нужны идеи, фантазия, воображение, поэтому делать ее надо было бы нам, писателям, недаром «культурную революцию» придумал поэт, хоть и китайский. Как бы там ни было, теперь я знаю, что мне надо спросить во время предстоящей аудиенции: что значит управлять революцией? Неплохо, да?
Руководитель принимает меня в своем рабочем кабинете. Вместо военной формы на нем кашемировый свитер. Сразу замечу: одна из характерных
Руководитель, в прошлом технократ, внушает уважение; он не здешний, не римлянин.
Ответил он мне, не дожидаясь моего вопроса:
— Всякая революция требует расходов. Велика она или мала, надо располагать денежными фондами. Революция, особенно если это революция современная, то есть начинание, которое нельзя пустить на самотек — элемент случайности, импровизации, стихийности тут недопустим, — предполагает тщательную предварительную подготовку, иными словами, детально разработанный технический и финансовый проект.
Отказавшись назвать мне, во сколько обойдется нынешняя революция, он продолжал:
— Буржуазная революция, то есть решительное вмешательство в ход истории, ставящее своей главной целью охрану частной собственности и обеспечение прибылей — основы основ экономики Запада, с грабежом, воровством, бандитизмом несовместима. Это был бы нонсенс: пришлось бы грабить жилища рабочих или экспроприировать батраков — не знаю, доходит ли до вас моя мысль. Наша революция побеждает благодаря тому, что протекает в условиях сохранения существующего строя и добивается торжества новой, просвещенной и высококачественной демократии.
Прежнюю демократию, делавшую ставку на количество, мы критикуем справа за то, что при голосовании она создала нелепую уравниловку между силами и группами, не равными по их роли, значению и заслугам. Вы поспеваете за ходом моего рассуждения? Нет? Подумайте: разве мог хозяин, располагающий всего одним голосом, противостоять голосам с обратным знаком, поданным его подчиненными?
Какое же это равенство, черт возьми?! Буржуазии приходилось поступаться значительной частью своего капитала, своих ресурсов, чтобы иметь возможность манипулировать сознанием. К каким только средствам она не прибегала! Тут и бесчисленные мероприятия, направленные на то, чтобы обеспечить себе поддержку так называемой «клиентуры», и увеличение разрыва в оплате, и шантаж занятостью — иначе говоря, угроза увольнений и искусное перетягивание кое-кого на свою сторону.
И все это ради того, чтобы заручиться голосами нескольких миллионов дураков!
У вас, в вашей великой стране, дело поставлено правильно: зачем голосовать всем? Голосует только тот, кто записался заранее.
Именем читателей, которых я представляю, людей, в политике не разбирающихся, я прошу этот разговор прекратить и цитирую мнение одного знаменитого директора газеты, согласно которому великий журналист — тот, который стоит на уровне самого отсталого, а не передового своего читателя.
— Правильно. Значит, революция — это не только глубинный толчок к обновлению, не только test [4] , которому нас подвергает история, но и задача управленческая: банковские счета, векселя... да, да, и векселя! В истории революций эти вещи не фигурируют, можно подумать, что революционеры питаются воздухом и песнями. В действительности каждый участник нам обходится свыше десяти тысяч лир в день: его надо прокормить, выдать ему жалованье, пособие, отдать ему его долю. Хорошо еще, что нам ничего не стоят солдаты. Наконец, планирование расходов дает нам то преимущество, что революция не продлится больше, чем это необходимо.
4
Испытание (англ.).
На площади Навона — она теперь уже не пешеходный островок, как раньше, — духовой оркестр из воспитанников военного училища исполняет допотопные (не иначе как времен Траяна [5] ) военные марши. Люди с улицы, безбородые, коротко остриженные, лакомятся мороженым и слушают музыку, контрапунктом которой служит привычная перекличка автомобильных гудков.
Ага, четверо повешенных, которых я мельком видел вчера вечером по дороге из Фьюмичино, все еще висят на пьяцца дель Пополо. Может быть, это просто куклы, пластмассовая реклама?.. И все-таки это не имитация, а настоящие рабочие.
5
Траян - римский император (род. в 52-м, ум. в 117 г, н. э.).
Сейчас я вам объясню, как было дело, — чтобы лучше понять сущность и внешние проявления этой революции, стоит послушать. Представьте себе завод с четырьмя сотнями рабочих; предприниматель захотел свое предприятие перестроить и довести число рабочих до ста; тогда рабочие решают завод занять (?), как будто он их собственность. Что оставалось делать бедняге предпринимателю? Он связался по телефону с революционной милицией, та вмешалась; но вместо того, чтобы прибегнуть к грубому насилию надо всеми без разбора, ограничилась тем, что путем жеребьевки из четырехсот имен отобрала четыре. (Понятно? Всего по одному из ста.) Эти четверо были арестованы и повешены — но не на месте преступления, а здесь, на пьяцца дель Пополо, дабы казнь послужила одновременно рекламным целям: действительно, на комбинезонах, в которые одеты четверо повешенных, крупными буквами значится название предприятия.
Таким образом, напряжение, создавшееся на одном из заводов, удалось снять, и притом не прибегая к крайностям; можно поручиться, что революционное движение экстремистского толка не колеблясь прикончило бы поголовно всех взбунтовавшихся рабочих, так беспардонно противопоставивших себя закону.
О революциях следует судить по их стилю — так считает ваш Джо.
В Трастевере царит порядок
Старуха Мэри отколола очередной номер — какой именно, неизвестно, так как этой ночью она в гостинице не ночевала и до сих пор о ней ни слуху ни духу. Я предпочитаю сидеть и выжидать, делая вид, будто ничего не случилось. Ну их к дьяволу, еще нарвешься на дипломатический скандал... Впрочем, если бы меня из этой вонючей помойки попросили убраться восвояси, я был бы только рад. Но тогда я нарушил бы данное вам, друзья-читатели, обещание! Воображаю, что бы с вами было, если, развернув газету, вы бы вдруг обнаружили, что ваш Джо вас обманул, не явился на тайное свиданье. Могу себе представить, какие оскорбления и угрозы обрушили бы вы на голову добряка директора!