Четвертая пуля [Похищение. Четвертая пуля. Пусть проигравший плачет]

Немур Пьер

Но подкрепление было уже в пути. Бригадир вошел в кафе. Фернан Локар неподвижно стоял все на том же месте в центре битвы. Полицейский знал его несколько недель, с тех пор как они оба заступили на свои посты в Ранжис. Они молча приветствовали друг друга, и бригадир огляделся, чтобы оценить ситуацию.

Раненый официант сумел подняться. Очень бледный, он опирался на остатки зеркала. Кассирша Мадо ударом ножа разрезала ему рубашку и перевязала плечо столовой салфеткой. Было видно мертвенно-бледное тело и кровь, капавшую мелкими каплями в такт с ударами

его сердца. Двое посетителей возились возле женщины, которую они усадили в кресло. Она была без сознания, голова клонилась на левую сторону, спутанные белокурые волосы покачивались в такт движениям. Казалось, что она ранена, так же, как и мужчина в разорванной одежде, тяжело стонавший. Он был весь покрыт кровью — именно он прошел сквозь разбитую витрину.

Бригадир сделал два шага вперед. Клиенты, которые не успели выйти, растерянно хлынули обратно в зал, толкая друг друга, — и парижские ночные гуляки, и работники Ранжис. В первом ряду оказалась странно выглядевшая среди группы людей, одетых в голубые блузы и свитера с круглым воротом, молодая женщина в черном мини-платье, очень хорошо одетая так, словно в начале вечера она намеревалась отправиться в театр. У нее были очень красивые длинные ноги, но лицо было как искаженная маска: она рыдала, слезы смывали тушь с ее ресниц и образовывали черные бороздки на щеках. Зрелище было ужасным.

Все присутствующие сбились в плотную толпу, чтобы оставить как можно больше места между собой и электрическим бильярдом, у основания которого, переломленное пополам спинкой стула, свисало тело Рене из Нанта, мертвые глаза его по-прежнему смотрели в потолок, а мозг продолжал медленно вытекать.

Бригадир не сказал ни слова. Он повернулся к двери, прошел в щель, оставленную его подчиненными, вышел на тротуар и снова взялся за радиотелефон.

— Две или три машины скорой помощи, — потребовал он. — И предупредите начальника. Есть один убитый. Убит выстрелом в голову. Конец связи.

— Вас понял. Конец связи, — лаконично подтвердил голос на другом конце линии.

Бригадир вернулся в кафе. Снаружи нарастал вой полицейских сирен. Толпа увеличивалась — теперь прибежали уже и из других павильонов. Весь Ранжис хотел видеть…

* * *

Комиссар Симонен был невысокого роста. Это не мешало ему обладать авторитетом, который, кстати, никто и не собирался оспаривать. Специальный комиссар Ранжис, он являлся безусловным хозяином национального рынка Франции. Он представлял Порядок и Закон с большой буквы и уверенно выполнял свои обязанности.

Бригадир доложил ему о своем решении перекрыть все выезды.

— Вы поступили совершенно правильно, — коротко сказал комиссар. — Я подтверждаю ваше распоряжение вплоть до нового приказа. Сначала наведите порядок. Поставьте восемь человек в оцепление вокруг бистро. Так, чтобы никто не приближался на расстояние менее десяти метров. Очистите полностью тротуар. Выполняйте.

Бригадир ушел с прибывшим подкреплением. Несколько

раз свистнув и отдав приказы, он расставил людей.

— А вы, Морель, — сказал комиссар, — возьмите двух людей и выпускайте всех по одному, проверяя удостоверения личности, и полностью освободите кафе. Понятно?

— Да, месье комиссар. Жендрон, Гарсия, пошли!

Симонен наконец вошел в здание и осмотрел представшую перед ним картину. Его взгляд остановился на Игроке.

— Ну, итак, месье Локар, — констатировал он. — Вы попали в серьезную переделку. Это настоящая бойня.

Локар устало махнул рукой.

— Поверьте, месье комиссар, что я здесь ни при чем.

— Конечно, я также надеюсь на это, месье Локар, — заверил его полицейский. — Но мы вернемся к этому позже. В настоящее время самым важным является эвакуация раненых.

Первая машина скорой помощи пробралась через толпу, оттесненную теперь на приличное расстояние, въехала на тротуар и остановилась перед разбитой витриной. Чтобы не терять времени, двое санитаров с носилками прошли прямо через витрину. Через пять или шесть минут трое раненых — официант, женщина и клиент — покинули место бойни, причем каждого сопровождал санитар. В дверях кафе бригадир Морель и двое его помощников записывали имена, адреса, номера удостоверений личности тех, кому было разрешено выйти.

Комиссар Симонен по-хозяйски завладел телефоном. Он разговаривал с людьми в своем бюро:

— Да. Криминальную бригаду. И экспертов с картотекой, фотографиями, отпечатками пальцев и со всем их имуществом. Понятно? Хорошо. Так, теперь я хочу знать ситуацию на выездах из района. Мне нужен полный отчет о всех подозрительных автомобилях, которые выехали из Ранжис за пять минут до приказа о блокировании выездов. Пошевеливайтесь!

Глава десятая

В ожидании криминальной бригады и экспертов комиссар Симонен приступил к опросу свидетелей. Меньше чем через десять минут он понял, какое разочарование его ожидает.

Свидетелей было превеликое множество. Прежде всего ими были все посетители, которые находились у стойки кафе в момент нападения. В последовавшие за этим секунды у всех у них была лишь одна единственная мысль: убежать отсюда как можно быстрее и как можно дальше. Освободившиеся теперь от своего страха и напряжения, они собирались маленькими группами на тротуаре и разглагольствовали к великому удовольствию вновь прибывших, которым не повезло присутствовать при схватке.

Постепенно паника исчезла. Наоборот, возникло отвращение и возмущение. Теперь остались только герои, которые в момент опасности с холодной проницательностью оценивали все аспекты возникшей ситуации. Чувствовалось, что отныне они будут годами говорить на эту тему. В их воспоминаниях их собственная позиция не замедлила трансформироваться и возвеличиться. В конце рассказа в более или менее отдаленном будущем окажется, что уже не один из них рисковал своей жизнью, чтобы обезвредить гангстеров.