Четвертое измерение - 2
Шрифт:
Этим всем занимался государь, изредка консультируясь у меня, да и то даже не у меня, а в моей библиотеке, где фактически прописался. Я же был направлен поднимать Российскую науку во всех сферах. Правда я выставил условие, часть знаний вроде медицины должны стать общедоступным, и пусть теперь СЮДА едут иностранцы, чтобы учиться. А так как я сам в этих делах мало разбирался, всё школьные уроки уже выветрились из головы, то просто отдал настырным профессорам, академикам и другим учёным весь учебный материал в книгах. Химия, физика, медицина, машиностроение и многое другое, вот что их интересовало. Так же я отделался от музыкантов
Так как сейчас основной удар приняли на себя полиция и находящаяся в стадии формирования Охранка, то первые поставки новейшего вооружения и учебные материалы с грифом 'секретно', шли им. Практически все карабины 'Мосина' и револьверы 'Нагана', были переданы этим службам. Причём, реорганизация и формирования в этих службах шла тоже не без дела. В каждом управлении полиции или Охранки теперь было по стрелковому отделению, которые были жёстко ориентированы на захват подозреваемых. То есть потери среди спецов, которые зачастую выезжали брать подозреваемых, свелись к минимуму, теперь для этого были созданы специальные команды из ветеранов войн.
Винтовки 'Мосина' поступили в гвардию, казакам и во флот, где формировались новообразованные батальоны морской пехоты. Пока два. В артиллерийский полк, что стоял под Питером поступили новейшие орудия из трёхдюймовок и шестидюймовок. Пока они осваивались. Тут я тоже помочь ничем не мог, но выдал офицерам учебные пособия. Они у меня тоже были. Не зря Михась настаивал на их приобретении.
В общем это всё что произошло за эти три месяца, если считать с того дня когда мы встретились с Александром Вторым. Ах да. Эсминец я передумал передавать, а за часть вооружения и помощи взял себе небольшую десятипушечную шхуну загруженную и вооружённую как полагается. Были и другие приобретения, в виде запасов продовольствия. Брал я в основном свежей убоиной. При мне кололи, разделывали туши, давали замёрзнуть и я убирал их За Пазуху. Двенадцать тысяч свиней, около ста тысяч кур и петухов. На мой взгляд, припасы приличные. Причём я не посчитал баранины, и рыбы.
Ещё я понял свою ошибку насчёт иностранной прессы, и каждый вечер давал им двухчасовую пресс-конференцию, подтверждая всё видеоматериалами с большого телевизора. Больше всего были опечалены американцы, в наших газетах были заголовки, 'Белые поработители, будущие рабы негров'. Послы и корреспонденты плевались глядя на демонстрации гей-парадов в Европе, Англии и Америке. Я специально прокручивал с такими местами, где те в засос целовались. Многие из иностранных зрителей хватались за головы, а вот русские подданные брезгливо глядели на своих соседей опустивших до такого. На то, что это будет в будущем, они внимания не обращали. В России с моих слов гей-парадов не было, да и брезговали русские общаться с подобными ГОМО-сапиенсами. Вот так я теперь каждый день изгалялся над разными послами и представителями прессы, в основном выдавая весь негатив, что их ждёт. Вот такие дела. Да мелкий я пакостник, мелкий.
После Москвы, там задержались всего на три дня, мы отправились в Питер, в Царское село, где и живём по сей день. Только вот охраняют теперь нас кроме гвардейцев ещё и полк казаков вооруженных новейшими винтовками. Тут мы и работаем, тут же отдыхают дети вместе с местными. Горка тут мелкая, после Владимира откровенно разочаровывающая, но детям всё равно нравится.
Замерев, я смотрел на закрытую дверь, в которую только что в моём виденье вбегала дочь. Тут она распахнулась и в спальню забежала Анна.
— Папа смотри, что мне дядя Император подарил, — воскликнула дочка радостным голосом и покрутилась, показывая коралловые бусы.
Я же улыбнувшись, прошептал:
— Заработало… Что ж, пора домой.
Подхватив дочурку на руки, я закружился с ней, отчего та восторженно захихикала. Поставив дочку на ноги, потрепал по макушке Дениску, который подбежал возмущенный, что играют без него, и выставил детей из комнаты. Михась, то есть моё кратковременное умение заглядывать в будущее, вернулся. Пять лет прошло с момента моего попадания в этот мир, прежде чем За Пазуха заработала, и дополнительно полгода, прежде чем появилось второе умение. Это меня беспокоило, если я буду искать туннель обратно в свой мир и перейду в него, то За Пазуха и Михась снова исчезнут? Я из двадцатилетнего крепыша опять превращусь в пятнадцатилетнего недоросля? А дети? Как они перенесут путешествие? И, наконец, где откроется ближайший коридор в мой мир?
На все эти вопросы 'я', то есть, то моё отражение из будущего, которого я прозвал Михасем, отвечал с подробностями. С За Пазухой проблем больше не будет, она полностью срослась с моей скажем так аурой. С умением заглядывать в будущее возможны кратковременные проблемы после перехода. Да, при переходе возраст любого человека сбрасывается до полового созревания. Детей это не касается, переход через туннель никак на них не повлияет, кроме того, что потеряют одежду. Ближайшие координаты туннеля находятся…
Быстро достав ноут, я вбил в него координаты и скривился:
— Опять Америка. Куда попал оттуда и выход что ли?.. Хм, а когда туннель открывается?.. Через девять дней?!.. Чёрт!
Задумчиво постучав пальцами по столешнице стола, я мельком посмотрел на заглянувшую в дверь Анну и поманил её пальцем. Та сразу подбежала и позволила посадить себя на колени, снова начав хвастаться бусами.
— Ань, где остальные?
— На улице.
— Ясно, — пробормотал я, поцеловав дочурку в макушку и мельком посмотрев на наручные часы. — Беги собирайся, остальных позови. Мы сегодня улетаем.
— На море? — с любопытством спросила та. Ласковые воды тропических морей она помнила хорошо.
— Возможно и на море тоже. Всё, беги.
Я быстро убрал всю современную технику из своей спальни, после чего заторопился к Государю. Выданные мне апартаменты были трёхкомнатные, спальня, детская и гостиная. Я вышел из своей спальни в гостиную и направился к входным дверям, посмотрев в открытую дверь детской, как там собирается Анна, ей в этом активно 'помогал' Денис. Дочка, кстати, за братьями и сёстрами что играли на улице, не отправилась, а напрягла для этого слугу, что всегда дежурил снаружи у дверей. Его не было на месте.
Денис, заметив, что я выхожу, догнал меня и, уцепившись за штанину, отправился следом. Подхватив его на руки, я энергично зашагал по коридору, уже не так разглядывая лепнину и позолоту, как-то пообвыкся, кивая на ходу знакомым офицерам.
Государь, как и ожидалось, был у себя в кабинете, время полдесятого утра, он всегда в это время тут. Адъютант доложил обо мне и после разрешения я вошёл в кабинет.
— Доброе утро, Александр Николаевич, — поздоровался я. Сегодня мы ещё не виделись.