Четвёртый долг

Винтерс Пэппер

В случае последней уцелевшей линии Альфреда «Орла» Хоука и Мелани Уоррен, наследование долга перейдет к Брайану «Стервятнику» Хоуку в связи с недавней кончиной его брата Питера Хоука.

Я нахмурилась, вникая в юридический язык.

Что это значит?

Я посмотрела в самый низ, втягивая воздух, пока не увидела женскую подпись.

Нет.

Мамина подпись.

–

Что?...

Я перечитал его еще раз. Как бы мне ни хотелось, чтобы это было неправдой, но это так. На бумаге стояла подпись моей матери, чопорная и правильная, в точности такая, какой я запомнила ее в письмах.

Прямо рядом с ней была подпись Ката.

В голове у меня все перемешалось, и я уставилась на Ката: - Ты не был первенцем.

Кат лукаво улыбнулся: - А я никогда и не говорил, что был.

Красные губы Бонни расплылись в усмешке: - Печальный день для всех участников.
– Она постучала пальцами по столу. - Я готовила своего первенца к тому, чтобы он стал достойным наследником. Питер был бы хорошим лидером, но обстоятельства, которые я не предвидела, вышли на свет.
– Ее взгляд был направлен на Ката, полный упрека.

Кат пожал плечами.

– Небольшое недоразумение. Вот и всё.

Бонни закашлялась.

– Называй это как хочешь. Я до сих пор не простила тебя.

Кат только рассмеялся.

Что же произошло в этом поколении? А как насчет возраста мужчин? Как Кату позволили заявить права на мою мать? Может быть, поэтому у нее были дети? Услышав, что первенец Хоук умер, поверила ли она, что не связана долгами?

Если это так, то откуда ей было знать, что ждет меня в будущем, если мне ничего не говорили, пока Джетро не появился в Милане? Текс скрывал это от меня. Эмма могла быть предупреждена заранее.

Так много вопросов. Так много вариантов.

Когда Питер Хок умер?

Если он умер, когда моя мама была маленькой, возможно, именно поэтому она так сильно влюбилась в моего отца. Опьяненная мыслью о свободе, она завела семью гораздо моложе, чем могла бы, думая, что мы все ... в безопасности.

Какая ужасная, ужасная шутка.

Вопросы плясали у меня на языке. Я выбрала самый случайный, но самый острый.

– А что будет, когда не будет Уивер для пыток? У меня не будет детей. У Вона тоже не будет. Что тогда?

Дэниэль засмеялся.

– Помнишь ту сестру, о которой я шутил?

О Боже. Так это правда?

Кат прервал его.

– У тебя нет других братьев и сестер, Нила. Я бы сказал тебе, если бы это было так. Это просто фарс.

Дэниэль нахмурился.

– Спасибо, что испортил мне всё удовольствие. Я заставлял верить её в это месяцами.

Я не верила в это...но мне было

интересно.

– Значит, это все чепуха?

Кат покачал головой.

– Не совсем. У тебя есть двоюродный брат. Он всё ещё носит имя Уивер. Мы рассматривали бы все возможные варианты, если бы это потребовалось.

Бедный кузен.

Меня переполняла ярость.

– Ты когда-нибудь слышишь, что ты несёшь? Ради бога, вы говорите о людях.

Если Кат готов был использовать моего кузен, то это не объясняло что происходило с предыдущими поколениями, которые не имели детей или умерли до продолжения рода. Как это продолжалось так долго, если рождение ребенка никогда не было гарантией?

Я знала, как. Они внесли поправки об этом. Они изменили так называемый неразрывный контракт, чтобы он соответствовал безумным идеалам Хоуков.

Маршалл вырвал листок из моих рук.

– Мне кажется, мы отклонились от темы, Мисс Уивер.

Помахав пергаментом, он сказал: - давайте сосредоточимся на сегодняшних темах. Счастливы, что теперь увидели доказательства собственными глазами?

– Счастье – это то слово, которое я больше не знаю. – Я оскалила зубы. - Она не подписала бы его, если бы ей не угрожали. Мне все равно, что вы говорите.

Мне вспомнился тот мимолетный день, когда мама вернулась домой, украшенная бриллиантовым ожерельем и так крепко обнимавшая меня. Она была напугана, но смирилась. Сломленная, но сильная. Тогда я этого не понимала, но теперь поняла.

Она достигла той же стадии, что и я. Стадии, когда ничто другое больше не имело значение, кроме как добиться справедливости.

В этой встрече был смысл.

Мое сердце замерло, наконец-то поняв.

– Я ничего не подпишу. Можете быть уверены в этом. С таким же успехом вы можете пойти на хрен, потому что я разорву на куски все бумаги, которые вы положите передо мной.

Жасмин зарычал. Кат только усмехнулся.

– Я уверен, что если бы ты так поступила, ты бы сделала Дэниэля самым счастливым человеком.

Дэниэль обнял меня одной рукой.

– О, пожалуйста, Уивер. Сделать это для меня. У тебя есть мое полное разрешение отказаться от всех поправок и исключить Жасмин из обновленных условий.

– Черта с два она это сделает.
– Жасмин агрессивно сцепила пальцы.
– Ты подпишешь, Нила. Вот увидишь.

Я не ответила, вместо этого уставившись на стол.

Маршалл перетасовал бумагу.

– Хорошо, давайте продолжим.

Схватив верхний лист с самой новой стопки, он подтолкнул его ко мне.

– Это последняя поправка, и она требует вашей подписи.

Моя кровь закипала в моих венах.

– Я же сказала…

– Прекрати это! – Жасмин выхватила бумагу – Подпиши! Это твой единственный выход.