Четвертый хранитель

Святополк-Мирский Роберт Зиновьевич

Именно эти вериги и привели Савватия к открытию великой тайны, но случилось это далеко не сразу.

Еще задолго до этого разгадал Савватий секрет воды из бьющего ключом источника и ручья.

Во-первых, оказалось, что вода вызывает способность узреть будущее лишь у очень немногих людей, которые ее пьют — примерно у одного из ста. Савватий проверил это, предлагая воду сотням посетителей, и лишь очень-очень редкие из них имели после этого какие-то пророческие видения.

Во-вторых, видения эти всегда касались только будущего и, как правило, относились к будущему того человека, который воду пил — иногда это был застывший неподвижный миг, иногда какая-то картинка в движении, но неясная, расплывчатая, очень короткая, без

сопровождающих звуков и лишь в редких случаях — красочная и со звуками. Из этого Савватий заключил, что это не сама подземная вода действует — просто, есть в ней какие-то вещества, которые побуждают и усиливают возможность заглянуть в будущее, но только у тех людей, кому изначально Господь даровал такое умение. Люди эти порой до конца жизни сами не обнаруживали его в себе, а вода источника могла помочь сразу определить — имеет человек такой дар или нет. Впоследствии Савватий широко использовал воду для выявления людей с этим даром, и если находил таковых, то всячески склонял их к избранию пути служения Всевышнему и часто оставлял у себя в скиту как своих сподвижников и учеников. Может быть, именно поэтому из Саватьевой пустыни вышло впоследствии такое большое количество православных подвижников…

В-третьих, обнаружилось, что при кипячении вода полностью теряет свои необычные свойства и становится обыкновенной чистой и очень приятной на вкус ключевой водой. По-видимому, решил Савватий, огонь и высокая температура уничтожают в воде тот неизвестный элемент, который выявляет в человеке способность узреть грядущее.

Время неумолимо, и медленно утекало год за годом, унося с собой казавшуюся со стороны однообразной и скучной, но на самом деле богатую, увлекательную, насыщенную молитвами, размышлениями, открытиями и духовными озарениями жизнь отшельника Савватия.

В 1404 году спустя 14 лет с того момента, как он поселился в своей пустыни, Савватий совершил свое самое великое открытие.

Произошло это так.

В том месте, где Савватий обосновался, было очень мало камней. Сначала он собрал все большие и маленькие валуны и, дробя их на части, вкладывал в подвески на веригах.

Спустя несколько лет вдруг снизошло на него озарение, когда припомнил он длинное путешествие из Святой Земли до самой Москвы с иконой «Неопалимая Купина» и, вспомнив чудный и прекрасный свет духовного озарения, исходящий от нее, решил он соорудить маленькую часовенку в благодарность Богородице, которую особо почитал за все ее милости.

Однако, вскоре обнаружилось, что камней поблизости больше нет и тут случилось маленькое чудо: прошел сильный дождь с грозой, часть дерна со склона холма сползла, и тогда Савватий увидел краешек большего белого камня, глубоко вкопанного в землю.

Восприняв это как знак свыше, Савватий принялся за работу. В течение последующих пяти лет кропотливого труда, откалывая от белой глыбы каждый день по несколько маленьких кусочков, Савватий приближался к окончанию своей работы. К 1404 году часовенка была завершена, осталось сложить несколько камней, чтобы закрепить простой медный крест, привезенный им из Иерусалима.

И тут случилось очередное чудо.

Откалывая эти последние камни от белой глыбы, Савватий вдруг почувствовал, что земля уходит из-под его ног и, действительно, часть почвы осела, и очутился он внезапно в большей темной пещере.

Когда полчаса спустя Савватий вновь пробрался туда с факелом в руке, его взору представилось мрачное зрелище.

У остатков костра, разведенного много лет назад, лежали в странных позах шесть людских тел, и выглядели вначале так, будто только что прилегли отдохнуть. Однако, по мере проникновения в пещеру свежего воздуха, тела эти на глазах Савватия стали чернеть и превращаться в прах, так что в течение четверти часа от каждого из них осталась лишь горка серо-черного пепла. И лишь драгоценный восточный сосуд все еще наполненный до половины ароматным

старым вином, которое неизвестно как сохранилось в нем, напоминал о незавершенном пиршестве покойников.

Савватий никогда в жизни вина в рот не брал, потому тут же крепко закрыл сосуд притертой медной пробкой, лежащей рядом.

Свершив молитву за упокой душ умерших здесь рабов божьих, Савватий осмотрелся.

Шестнадцать тяжелых, кожаных мешков покрылись от времени зеленоватым, скользким налетом, но были целы и крепки.

Савватий развязал их один за другим по очереди и, упав на колени, горячо зашептал слова молитвы.

Факел давно потух, прошло несколько часов, а Савватий все еще стоял на коленях и так же горячо молился Господу и Пресвятой Богородице, чтобы они дали ему больше знаний, разума и силы духа, дабы понять и осмыслить то, что случилось.

Когда стало темнеть, Савватий выбрался из провала возле белого камня и начал действовать.

Первым делом он аккуратно заложил дерном провал, чтобы он был снаружи незаметен.

Затем он покрыл ветками, листьями и травой сам камень, чтобы его вовсе не было видно со стороны.

Наконец, отступая шаг за шагом к подножию холма, Савватий аккуратно заложил дерном и травой тропинку, которую вытоптал за много лет в своих походах за строительным материалом.

Впоследствии он посадил на склоне холма, поросшего мелким лесочком, прямо над невидимым камнем густой кустарник, так что теперь, даже если кто-нибудь бы и знал место, где когда-то находился вход в тайную пещеру, он вряд ли нашел бы его.

Несколько последующих лет Савватий истратил на осторожные расспросы всех, кто мог что-либо рассказать.

Ему удалось выяснить немного, но, сведя воедино крохи полученных сведений, он довольно верно восстановил картину событий.

Теперь он не сомневался, что в пещере, о существовании которой никто, кроме него не знает, находится то самое сокровище баскака Амрагана.

Перед ним встал вопрос, как поступить с этой чудесной находкой. Разумеется, первым и естественным движением души Савватия было отдать все на укрепление родной греческой православной церкви, однако, некоторые сомнения все же закрались в его душу. И тогда, наложив на себя строгий пост, он встал на непрерывное трехдневное молитвенное бдение.

На третьи сутки, смочив потрескавшиеся и пересохшие губы каплей воды из того самого источника, он получил ответ, о котором молился.

Чудным и страшным было видение, которое перед ним открылось. Полыхали там пожарищами огромные грядущие битвы, людей косили кровавые распри, несчастья, мор и голод, повсюду лежала покрытая сотнями тысяч мертвых тел разоренная земля и, казалось всем, что нет надежды на ее возрождение. И вдруг дивной чистоты голос (не посмел даже подумать про себя Савватий — чей) открыл ему, что громадное сокровище это, очистившись от грязи, крови и скверны, молитвами праведников, послужит святому делу возрождения, когда иссякнет человеческая надежда и когда будет на то воля Всевышнего. Его же, Савватия, долг и предназначение беречь тайну эту до конца дней своих, и найдя достойного преемника передать только ему одному с тем же наказом. И да будет так из поколения в поколение, до тех пор, пока великий покровитель Руси, святой апостол Андрей, не даст знака очередному посвященному, что настал час привести волю Господню в исполнение.

Горячо возблагодарил Савватий Господа за просветление души и, как бы забыв на некое время обо всем, что видел в черной дыре пещеры, сокрытой в недрах, поросшего молодым лесом холма, водрузил крест на куполе часовенки, воздвигнутой на его вершине, и смиренно приступил к своим повседневным занятиям.

Но с этого мгновения он никогда ни на секунду не забывал, о том, что теперь на него возложена еще одна миссия, которую он должен добросовестно и прилежно выполнить.

Эту миссию он определил для себя одним простым, но емким словом — ХРАНИТЕЛЬ.