Четвертый кодекс
Шрифт:
Вдруг Илону охватило невыносимое удушье, она широко отрывала рот, но воздух едва проходил в легкие. В голове стало пусто и гулко застучало, из сжавшегося горла вырвался хрип, лицо словно стало расширяться изнутри. Один из великанов молниеносно, словно атакующая змея, обернулся. Его одежды всколыхнулись, подобно крыльям фантастической птицы, доспехи блеснули в лучах светила.
Но Кэрол с силой схватила Илону за плечи и затянула внутрь, оттащив вглубь помещения и развернув лицом к себе. Двери закрылись сами, вновь настал полумрак.
Илоне
– Я же говорила – это штранное мешто… - произнесла Кэрол, вновь пришепетывая.
Илона уже и забыла о ее существовании, но теперь вспомнила.
– Это все на самом деле? – с отчаяньем спросила она ведьму.
Она не доверяла Кэрол и опасалась ее. Но все-таки та была человеком, и Илона инстинктивно подалась к ней под защиту.
– Бессмысленный вопрос, - холодно произнесла Кэрол, пожимая плечами. – Все, что происходит, происходит на самом деле.
Она снова произносила слова правильно.
– Это хорошо, что ты меня боишься и не доверяешь, - продолжала она. – Замкнутость и недоверие совершенно естественны для этого места. Ты расскажешь мне то, что было в рукописи, когда осознаешь это.
Илона, вновь отвердев душой, упрямо покачала головой. Но тут Кэрол прошептала:
– Смотри, - и указала за спину Илоны.
Двери сарая слегка приоткрылись. Илону вновь окатил страх – она решила, что сейчас в сарай ворвутся жуткие существа снаружи.
Однако это были не они.
Она увидела мальчишку. Обычного земного мальчишку.
Он был худ, явно устал и напуган, одет в грязную серую робу и мешковатые штаны в репьях. Кое-где на одежде виднелись темные пятна, очень напоминавшие кровь. Черные жесткие волосы на голове были растрепаны, в них застряли травинки и листья.
Илона вздрогнула, увидев на его высоком лбу уродливую вмятину.
– Женя? – она было подалась к нему, но Кэрол железной рукой остановила ее.
– Не подходи, он не здесь, - прошептала она.
Мальчишка растерянно оглядывался в сарае, пытаясь привыкнуть к полутьме. Его взгляд безразлично скользил по двум женщинам, хотя они стояли в двух шагах от него.
Наконец он, похоже, что-то решил, бросился в дальний угол и стал ковырять цемент между двух валунов у основания строения.
– Это Женя... Что он тут делает? – прошептала Илона.
– Это странное место, - вновь произнесла ведьма. – Перекресток миров.
Тем временем мальчик – Илона уже не сомневалась, что это юный Кромлех – вытащил из-за пазухи пенал и стал с силой засовывать его в отковырянную им между камнями щель.
Илона Максимовна уже видела этот пенал. Она не могла забыть его.
Новый порыв броситься к мальчику сразу же сник. Да и сам мальчик исчез – вместо него был другой человек.
Нет, тот же – Илона поняла это, когда Евгений… или его призрак… вновь повернулся. Он был старше – не сильно, но заметно. Исчезли обтерханные штаны и роба, на нем были нелепой ширины брюки, двубортный пиджак с наплечниками, большой воротник рубашки был самым вульгарным образом вытащен наружу и распластан по вороту пиджака.
Тут она поняла, что Женя достает пенал, а не прячет. Деревянный ящик был у него в руках.
Неожиданно молодой Кромлех резко обернулся и окинул встревоженным взглядом сарай. Но женщин он по-прежнему не увидел, вновь перевел взгляд на пенал, открыл его и извлек рукопись…
– Что. Там. Написано? – гулко вопросила Кэрол.
Речь ее изменилась снова – жутким образом. Она стала какой-то скрипучей и механической, словно говорила заедающая машина. Но в тоне присутствовала некая тяжелая повелительность, которой, как Илона тут же ощутила, было очень легко покориться.
Забыв о призраке Кромлеха, она повернулась к противнице лицом. Это почему-то оказалось страшно трудно.
А еще труднее было посмотреть в лицо Таш.
Впрочем, Илона понимала, что это никакая уже не Кэрол Таш, и вообще не человек, а олицетворение невероятно древней и враждебной силы. Это была совершенно ясная убежденность, возникшая неведомо откуда и непонятно почему. Лицо ведьмы нисколько не изменилось, но страшно поменялось ощущение от ее личности. Илона и раньше чувствовала окружающую ее упругую ауру, ничего общего не имеющую с физической силой. Но теперь это было ясное осознание невероятной, тяжелой мощи. Даже не злобной – просто могуществу такого уровня нет никакого дела до людей, их чувств и желаний, и обвинять ее в жестокости по отношению к людям, все равно, что обвинить в том же человека, походя раздавившего крохотного жучка в траве.
– Ты. Скажешь. Нам, - констатировало существо тем же жутким голосом. – Или. Умрешь.
Илона дрожала всем телом, глядя на чудовище в образе обнаженной женщины. Порывалась бежать, но босые ноги словно бы приросли к полу. Однако сил покачать головой у нее хватило.
– Нет, - произнесла она еле слышно и повторила уже гораздо тверже. – Нет!
– Посмотри. На. Меня, - велела тварь.
Илона не хотела смотреть, но делала это против своей воли.
– Я. Человек. Я. Женщина, - проскрипело в ушах Илоны.
Существо схватило ее руку и положило себе на грудь. Илона ощутила упругость плоти и жесткость соска. Пыталась вырваться, но изящная кисть держала ее нечеловеческой хваткой.
Лицо существа вплотную приблизилось к лицу Илоны. Ее глаза, казалось, заполонили все пространство. Уже не горящие жаждой крови глаза хищника, а гигантские вращающиеся огненные колеса, со страшной скоростью затягивающие в себя Илону, несмотря на все ее сопротивление.
Ее губы ожгло, как огнем, когда в них впился чужой рот. Илона было решила, что тварь будет ее насиловать, и испытала пароксизм ужаса. Но еще больший ужас охватил ее, когда она поняла истинное намерение противника.