Четвертый оруженосец
Шрифт:
«Вот так… отлично, белка смотрит в другую сторону…»
Одним быстрым ударом она прикончила дичь и гордо вернулась к остальным, уже собравшимся возле палатки. Львиносвет принес жирную полевку, Когтегриву повезло поймать двух землероек, а Жабник притащил мышь. Белогрудка и Осока с трудом приволокли большого кролика.
— Вы непременно должны научить нас охотиться в паре, — восторженно сказал им Львиносвет. — Я уже вижу, что этот навык может сослужить нам хорошую службу.
Белогрудка слегка пошевелила ушами, и Голубичка догадалась, что ей не
Когда все расселись, чтобы приступить к еде, Чешуйник и Лепестянка смущенно отошли в сторону.
— Мы ничего не поймали, поэтому не будем есть, — тихо сказала Лепестянка, тоскливо глядя на еду.
— Что за глупости! — воскликнула Белогрудка. — Вы же не можете путешествовать с пустыми животами!
— Вот именно, — кивнул Львиносвет. — В этом путешествии мы будем все делить поровну. Идите сюда, еды хватит на всех.
Речные воители робко приблизились к ним, и Голубичка положила перед ними свою белку.
— Спасибо, — выдавил из себя Чешуйник. Голубичка почувствовала их стыд и неловкость, и ей впервые стало жаль бедных Речных котов, вынужденных зависеть только от одной рыбы. Неудивительно, что они совсем обессилели от голода, когда озеро обмелело!
Когда с едой было покончено, коты снова двинулись в путь. На этот раз впереди шел Жабник. Маленький отряд бесшумно шагал по пересохшему руслу, и все вдруг снова почувствовали неловкость, как в начале пути. Голубичке передалась нарастающая тревога соседей, и она знала, что каждый из них снова думает об одном: они идут в неизвестность, не понимая, что ждет их впереди.
Ее охватила паника.
«Они делают это только потому, что я так сказала! Но что если я ошиблась?» — в который раз подумала она.
Остановившись, Голубичка усилием воли отстранила от себя все звуки и запахи леса, а потом послала свои чувства к верховьям ручья. И тут же целый поток новых звуков хлынул к ней: скрежет, грызня, плеск запертой воды, тяжелые шаги крупных бурых животных, перелезающих через груду поваленных древесных стволов. Голубичка чувствовала напряжение их неуклюжих тел, тащивших в ручей все новые и новые ветки.
— Голубичка? — Она невольно подскочила, услышав за спиной голос Лепестянки, — Ты в порядке?
Голубичка открыла глаза и увидела, что Речная воительница, шедшая позади отряда, с тревогой оглядывается на нее через плечо.
— Да… Да, конечно! — поспешно пробормотала Голубичка, бросаясь догонять отряд. — Уже бегу!
Убедившись в том, что бурые животные по-прежнему существуют, она повеселела и быстро поравнялась с Лепестянкой. Зелень над головами котов стала заметно гуще, приглушая ярость солнечного света, так что теперь путники шли по прохладному, тускло освещенному туннелю. Повертев головой, Голубичка заметила под берегом лужицу воды.
— Смотри-ка! — крикнула она, дружески хлопая Лепестянку хвостом по плечу. — Может, там и рыба водится?
Голубичка всего лишь хотела пошутить, но Речная кошка сразу же насторожила ушки.
— Очень может быть!
Она
— Рыба? — спросил он, пошевелив усами.
— Да! — радостно взмахнула хвостом Лепестянка. — Тут есть рыба.
— И ты можешь ее поймать? — с любопытством спросил Когтегрив.
— Еще бы, конечно может! — с гордостью ответил Чешуйник.
— Все отойдите назад, — велела Лепестянка, взмахивая хвостом. — Если ваша тень упадет на воду, рыба сразу догадается, что ей угрожает опасность.
— Это то же самое, что стоять с подветренной стороны, когда охотишься на дичь, — прошептала Голубчика на ухо Львиносвету.
Чешуйник и Лепестянка уселись у края лужи и стали ждать, не сводя глаз с воды. Ожидание казалось бесконечным. Голубичка начала было нетерпеливо Переступать с лапы на лапу, но потом заставила себя замереть на месте, испугавшись, что рыба может почувствовать колебания почвы. Время тянулось очень медленно. Вскоре у Голубички затекли лапы, и мучительно зачесалось под шерстью. Она с трудом подавила зевок. «Неужели Речные коты все время так охотятся? — с тоской подумала она. — Ни за что не поверю, что рыба того стоит!»
Внезапно Чешуйник молниеносно сунул лапу в воду и зачерпнул оттуда маленькую серебристую рыбку, за которой тянулась целая дуга сверкающих капель. Рыбка шлепнулась на песок и забилась, но Лепестянка прикончила ее одним ударом.
— Ну вот, — довольно проурчала она. — Остальная рыба теперь попряталась в тень, но эта досталась нам!
— Идите, попробуйте, — пригласил котов Чешуйник. — Кто не пробовал свежей рыбы, тот, считай, и не жил вовсе!
Речные коты с гордостью смотрели на своих товарищей по путешествию, которые нерешительно переминались в сторонке. Белогрудка первой подошла к рыбе и осторожно откусила кусочек.
— Ой… нет, спасибо, — пробормотала она, быстро облизав губы. — Наверное, я слишком привыкла к крольчатине.
— И я тоже, — поддержала ее Осока, едва прикоснувшись к угощению. — Не хочу вас обидеть, но мне кажется, я никогда не смогу к этому привыкнуть.
— А я запросто смогу! — воскликнул Когтегрив, отрывая здоровенный кусок. — Ух ты, вкуснотища! — прочавкал он с полным ртом.
Дождавшись, пока Львиносвет и Жабник возьмут свою долю, Голубичка с опаской попробовала незнакомое угощение. Вкус оказался очень сильным, однако совсем не противным, хотя и не шел ни в какое сравнение с бельчатиной или мышкой.
— Спасибо, это очень… очень необычно, — поблагодарила Голубичка, уступая место Речным котам.
Когда они снова тронулись в путь, Голубичка поняла, что она от усов до лап провоняла рыбой.
«Мышиный помет! — выругалась она про себя. — Теперь я не смогу ничего учуять».
Чуть впереди русло ручья резко сворачивало в сторону. Жабник, шедший во главе отряда, вдруг резко остановился.
— Лезьте на берег, быстро! — приказал он.
— Почему? Что случилось? — крикнул Львиносвет.