Четвертый под подозрением
Шрифт:
Заметив выходящего Гунарстранну, Фрёлик, через трамвайные пути, зашагал ему навстречу. Гунарстранна пробился сквозь толпу стоявших на ступеньках репортеров и тоже направился к трамвайным путям. Они с Фрёликом встретились.
Гунарстранна явно пребывал не в самом лучшем настроении; он быстро зашагал вперед по тротуару. Фрёлик откашлялся и спросил:
— Как все прошло?
— Что именно?
— Заседание.
— Дерьмово.
— И что это значит?
Гунарстранна остановился, не обращая внимания на то, что очки сползли на самый кончик носа, и глухо проворчал:
— Тебя интересует, отправится ли ее братец за решетку? Или им всем придется сесть? А может,
— Скажи, как все прошло!
— Элвис покинул здание. [2]
— Что?
— Юнни Фаремо показал мне средний палец и вышел из зала суда свободным человеком. Потому что его сестрица, невинная овечка, в которую ты влюбился, утверждает: в то время как убили Арнфинна Хагу, ее братец и его приятели находились у них на квартире вместе с ней! — Последние слова Гунарстранне пришлось кричать, потому что мимо прогрохотал трамвай.
2
Фраза, произнесенная в 1956 году продюсером шоу Элвиса Пресли в городе Шривпорт (США), когда Элвис и его группа ушли со сцены. Обезумевшие фанаты, желавшие увидеть своего кумира, пытались прорваться к служебному выходу. После этого фраза стала нарицательной в мире шоу-бизнеса и за его пределами. В частности, ею часто пользуются в качестве кодовой телохранители или сотрудники спецслужб.
Фрёлик дождался, пока утихнет шум.
— Она сказала, что была в квартире с братом и его дружками после того, как ушла от меня?!
— Да.
— Значит, незаметно выскальзывает из моей квартиры, пока я сплю, идет по улице среди ночи, возвращается к себе в квартиру, где находятся ее брат, Ройнстад и Балло… и они веселятся до утра?
— Фрёлик, ты с ней что, вообще не разговариваешь?
Фрёлик не нашелся с ответом. Гунарстранна продолжал:
— Юнни Фаремо, Йим Ройнстад, Видар Балло и твоя… подружка… до утра играли в покер. В своих показаниях она упомянула и тебя.
Фрёлик почувствовал, как у него немеет лицо.
— Меня?!
— Она во всех пикантных подробностях описала ночь, проведенную с тобой, вплоть до партии в покер.
Фрёлик слышал в голове эхо собственного жалкого: «Меня?» Молчание стало неловким. Мимо них в обе стороны проходили люди. По улице медленно проехало такси. Водитель вопросительно посмотрел на них.
— Надеюсь, рассказу о покере ты не веришь? — спросил Фрёлик.
— Конечно нет.
— Почему меня не вызвали свидетелем?
— А ты мог бы точно сказать, во сколько она ушла? — язвительно поинтересовался Гунарстранна.
— Слушай, — возмутился Фрёлик, — мне все происходящее нравится не больше, чем тебе!
— Сомневаюсь!
— Не понимаю, почему судья ей поверил. Ведь ее показания шиты белыми нитками!
— Ты мог бы опровергнуть ее слова?
— Нет.
— Так зачем мне вызывать тебя свидетелем? Я понятия не имею, поверил ей судья или нет. Главное тут другое. Твоя подружка обеспечила алиби своему братцу и его дружкам. Значит, до следующего судебного заседания мне надо убедительно доказать, что банда Фаремо в ту ночь была в порту, и опровергнуть показания Элизабет Фаремо.
— Кстати, о каком времени идет речь?
Гунарстранна промолчал и глубоко вздохнул.
— В чем дело?
— Фрёлик, возьми себя в руки.
— Что ты хочешь сказать?
— С этой красоткой путаешься ты. Ты развлекался с ней в постели! А теперь стоишь, как осел, и спрашиваешь, когда что было. Я тебя не узнаю. Знаешь что? Отдохни. Съезди куда-нибудь на выходные, возьми отпуск. Ты, извини за выражение, трахаешь сестру рецидивиста… кстати, давно у тебя с ней роман? Несколько недель? Насколько мне известно, любить не запрещено никому, но ведь ты полицейский! Может быть, тебя специально подставили. Если ты сам не понимаешь, мой долг напомнить тебе, что и такое возможно. Скоро о твоих подвигах узнает все управление. И тогда тебя отстранят от работы. Ты, наверное, представляешь, с какой формулировочкой? Конечно, никому от этого не станет лучше — ни тебе, ни мне, ни полицейскому управлению. Так что не стой на пути стада слонов, которые растопчут любую преграду. Если не посторонишься, тебя раздавят в лепешку. И, что бы ни случилось, отпуск тебе не повредит. От тебя одна тень осталась!
Франк Фрёлик посмотрел Гунарстранне в глаза:
— О чем ты говоришь? Подстава?!
— Возможно, она все задумала с самого начала.
— Почему?
— Ты сам говорил, что прикрыл ее собой… в магазине Бадира… и вывел, когда началась операция?
— Об операции никто не знал заранее. Она очутилась в магазине совершенно случайно.
— Допустим, она зашла в тот магазин случайно. Но потом, когда началась стрельба и преступников арестовали… Ты ведь сам сказал, что она запихивала к себе в рюкзак сигареты! Должно быть, она нарочно так поступила, чтобы привлечь твое внимание.
— Понятия не имею, почему она так поступила.
— Дамочка с незапятнанной репутацией. Ни одного привода! Но когда вокруг свистят пули, она лежит на полу магазина под полицейским и вдруг начинает воровать… Тебе такое поведение не кажется странным?
Фрёлика прошиб пот.
— Согласен, она повела себя странно… Не знаю…
— А ты пошевели мозгами. Ты в дерьме по самые уши!
— Не понимаю, зачем ей надо было все рассчитывать и обдумывать заранее! Неужели она несколько месяцев спала со мной, отдавалась мне целиком только ради того, чтобы обеспечить своему братцу алиби на время убийства охранника в порту? Арнфинну Хаге было всего двадцать два года… Да и не работал он охранником постоянно! Он студент, а в той фирме только подрабатывал… Неужели ты не понимаешь, что твоя теория заговора — полный бред?
— Значит, ты считаешь, что она по-настоящему влюблена в тебя и дельце с братом чистое совпадение?
— Если честно, то да.
— Фрёлик, мы с тобой давно работаем вместе?
— Пожалуй, очень давно.
— Да, действительно. И мы вместе раскрыли не одно дело! И хотя я все время напоминаю тебе и себе, что двух одинаковых преступлений не бывает, сейчас я чую неладное.
— Верно! — рявкнул Фрёлик. — Но возможно и другое!
— Какое еще «другое»?
— Возможно, она действовала из лучших побуждений!
— Фрёлик, меня тошнит от твоей наивности! С твоей подружкой что-то нечисто! И как бы ты сам ни относился к тому, что ты тут мне наплел, по-моему, она аферистка!
Гунарстранна зашагал прочь. Фрёлик догнал его и сказал:
— Ну ладно, допустим, ты прав и она в самом деле аферистка. Если ты так в этом уверен, скажи, что ей было нужно? Что она планировала, лежа на полу в магазине? Здесь не убийство охранника. Тогда что? Может, она сразу решила меня подставить? К твоему сведению, есть много способов подставить полицейского, и убийство — не самый легкий из них. Неужели ты не понимаешь? Единственное, чего она добилась своими показаниями, — пробудила в некоторых моих сослуживцах сомнения. Теперь все гадают, способен ли я трезво отнестись к нашим с ней отношениям. Ну и зачем ей это понадобилось? Ты можешь сказать?