Четвертый с Фринагара. Ад во мне. Дело вкуса. Пропавший Ромни. Охота за сокровищем.
Шрифт:
Белден ничего не объяснял, только просил сделать это ради него, и она согласилась. Сегодня — впрочем, уже вчера, — он предложил ей участвовать в приеме на «Фринагаре». Элейн опять-таки не знала, чем вызвано приглашение. И вел он себя очень странно, был расстроен и встревожен. Поэтому она позвонила мне и назначила встречу на яхте.
— Так, — сказал я. — Похоже, что это действительно по моей части. И вдобавок еще история с бумагами и прокурором… А не мог Крейг быть замешанным во что-нибудь
— Я даже и мысли не допускаю… Впрочем, он всегда был очень азартным и любил рисковать. Спокойная работа с небольшим, но верным доходом — не для него. Он пускался во многие рискованные аферы и почти всегда терпел крах. Правда, в последнее время у него, кажется, водились деньги. Купил новую машину, стал хорошо одеваться, несколько раз ездил играть в Лас-Вегас.
Я хотел задать Элейн еще несколько вопросов, но увидел, что силы ее на пределе. Она сидела, откинувшись на мягкую спинку дивана. Голос ее звучал тихо и устало:
— Я, наверное, требую от вас слишком многого. Мы едва знакомы… Может быть, вы теперь и не захотите вмешиваться во все это. После того, что произошло…
— Не будем об этом! Я все равно замешан в эту историю по самые уши. Кроме того… — Я посмотрел на валявшихся гангстеров. — Кроме того, сдается мне, что ваши заботы одновременно являются и моими. И клянусь вам, меня это вполне устраивает!
Не знаю, что на нее так подействовало. Вероятно, почувствовав тепло и поддержку после всех этих ужасных часов, просто не выдержала.
Огромные черные глаза наполнились слезами, и она уткнулась лицом в мою грудь. Я осторожно обнял ее. Все было нормально и естественно. Я должен был ее успокоить и привести в норму.
Через несколько минут ее рыдания прекратились. Элейн прерывисто вздохнула и посмотрела на меня.
— Спасибо!
Всего одно слово — мягкое, тихое, чуть хрипловатое.
Должно быть, я совсем забыл, где нахожусь, забыл обо всем, что произошло, забыл о двух гангстерах, лежавших на полу, забыл даже о том, что живу на грешной земле…
Внезапно что-то грохнуло, раздался залп нечленораздельных возгласов и междометий, и на меня посыпалось такое количество ударов, что на мгновение я подумал, будто это вскочили оба гангстера… Но потом, когда обернулся, то понял, в чем дело.
Передо мной стояла пылающая негодованием Банни. Сердито топнув ногой, она драматическим жестом наставила на меня палец.
— Вы! — воскликнула она.
Потом снова топнула ногой и торжественно изрекла:
— Вы — двоеженец!
Глава 7
Она назвала меня двоеженцем! Я так растерялся, что на мгновение даже поверил в это, но к счастью, быстро опомнился.
— Не говорите чепухи, Банни! Что это вдруг на вас нашло?!
Элейн с удивлением наблюдала за этой сценой. А глаза Банни метали молнии — то на Элейн, то на меня, то снова на Элейн.
— Так вот оно что! Так же, как и на борту! Деловое свидание!
Она вся дрожала от злости.
— Вы ничего не понимаете, Банни!
— Вот как? Ничего не понимаю?
— Объясните, ради Бога, что все это значит? — растерянно проговорила Элейн.
Наконец я окончательно оправился от растерянности:
— Взгляните-ка сюда, Банни! — сказал я.
Я указал ей на двух гангстеров, лежащих на полу.
Она взглянула на них, нахмурилась и немного поутихла.
— Кто это? — фыркнула она. — Ее бывшие кавалеры?
— Несколько минут назад эти люди попытались убить меня. И поверьте, когда меня пытаются убить, я забываю обо всем на свете.
— Как же они собирались это сделать?
— Вот этим ножичком! — я кивнул в сторону кофейного столика. — А если бы он не помог, в ход пошли бы эти большие пистолеты.
Но Банни не так просто было убедить. Она взглянула на Элейн и, не сводя с нее глаз, спросила:
— А чем она хотела убить вас? Каким оружием собиралась воспользоваться?
Наступило неловкое молчание. Но тут в поединок вступила Элейн.
— Только что убили моего брата. Я пришла к мистеру Скотту за помощью и, кажется, разревелась…
Выражение лица Банни мгновенно изменилось.
— Убили вашего брата? О, бедняжка! Извините меня, ради Бога! Я так глупо вела себя.
Мне показалось, что настал подходящий момент покончить с этим делом. Гангстеры должны были скоро прийти в себя, а я не мог бесконечно бить их по головам, как звонарь в колокол.
— Познакомьтесь, пожалуйста! — сказал я. — Бернайс Уэйд или Банни… Элейн Эмерсон. Когда-нибудь мы, возможно, и соберемся вместе, но сейчас мне пора уходить… Пока сюда не явились полицейские. Ведь я должен позвонить в полицию и рассказать о случившемся.
— А мне что теперь делать? — спросила Элейн.
— Ничего. Сидите дома и только ни в коем случае никому не рассказывайте того, что рассказали мне. Это может быть очень… э-э… опасным.
— Да, да, понимаю. Когда я получу от вас известие?
— Как только у меня будет о чем сообщить. В любом случае, сегодня днем я должен буду еще раз с вами побеседовать.
Мне действительно было необходимо задать ей кое-какие вопросы. Да и Банни тоже. Но не сейчас. Я повернулся к Банни.
— Я бы хотел увидеться и с вами. Кроме всего прочего, меня очень интересует, как будет вести себя ваш партнер, когда вы с ним встретитесь.