Четыре ночи
Шрифт:
Он в самом деле красив, подумала Мэгги, припарковавшись рядом с тремя автомобилями на мощенной гравием площадке.
Парадные двери были широко открыты, как бы приглашая потенциальных покупателей, а в холле на пыльном столе лежала стопка брошюр с описанием лотов.
Особняк, парк, угодья и хозяйственные постройки Мэгги не интересовали, у нее и денег-то таких нет. Надо быть очень и очень богатым человеком, чтобы приобрести целиком такое поместье. Заветный Вдовий дом фигурировал в брошюре как лот № 4. Соответственно под номерами 1, 2 и 3 шли георгианский особняк, в котором она сейчас находилась, примыкающие к нему конюшни и гаражи,
Филип, увидев Мэгги, поспешил ей навстречу, приветливо поздоровался, представил свою помощницу и немного рассказал об остальных. Грузный мужчина, рассматривающий желтые выцветшие шелковые обои на стенах, — строительный подрядчик, рядом с ним его секретарь. Мужчина надеется приобрести особняк с конюшнями и гаражом для последующей перестройки. Старик у окна, глядевший на улицу, был фермером, желавшим купить землю. Он приехал на аукцион с уже не молодым сыном. Юные супруги, явно чувствующие себя не в своей тарелке и нервно переминающиеся с ноги на ногу, рассчитывали на один из коттеджей.
— Обычно, когда мы проводим аукцион в городе, собирается довольно много народа, в большинстве своем просто ради развлечения; сюда тоже пришли бы любопытствующие, если б распродавались мебель и вещи, но на этот раз обстановка идет вместе с домом да и не представляет особой ценности.
Филип умолк и посмотрел на часы. Аукцион должен был вот-вот начаться, и Мэгги показалось, что агент чем-то озабочен. Она поблагодарила его за информацию и отошла.
Там, где на стены падали солнечные лучи, желтый шелк выцвел и потускнел. В гостиной было прохладно, в воздухе стоял запах затхлости и плесени. К удивлению Мэгги, ее вдруг охватило какое-то непонятное сочувствие к старому дому, как будто он раскрыл перед ней свою душу, дал понять, что хочет, чтобы его любили, ухаживали за ним, наполнили его жизнью.
Мэгги была так поглощена этими живыми и волнующими ощущениями, что даже не услышала, как агент объявил о начале торгов.
Она поспешила занять один из стульев, стоявших полукругом перед столом аукциониста, и вдруг заметила, что Филип пристально смотрит куда-то поверх ее головы.
Мэгги обернулась и оторопела. В дверях стоял Финн. Ее сердце гулко забилось. Мэгги не знала, что делать. Как он ее нашел? Мэгги изо всех сил старалась успокоиться, взять себя в руки. Она, слава богу, почти подавила сладкое и сильное, почти до боли, волнение и… радость. Нет, ну как он посмел выслеживать ее?
Она не справлялась со сладостной дрожью, охватившей ее при виде Финна. Ладно, пока что она не станет с ним разговаривать. Пусть подождет до окончания аукциона, а она за это время успеет вновь обрести твердость духа…
— А, Финн, как хорошо, что вы пришли. А я уж подумал, вы решили не участвовать.
Дружелюбный тон говорил, что агент явно обрадован приездом Финна. Мэгги была поражена. Открытие крайне неприятное, но факт оставался фактом — Филип знал, что Финн собирается приехать, и ждал его.
— Извините за опоздание, — непринужденно произнес Финн, переводя
Помощница агента, которой явно не терпелось броситься Финну на шею, с улыбкой до ушей устремилась к нему, чуть не опрокинув Мэгги вместе со стулом, и, подбежав, остановилась, едва не прижавшись к нему всем телом. Мэгги хмуро наблюдала за тем, как девица игриво переговаривается с Финном, не отрывая от него восхищенных глаз.
А он весь расплылся от удовольствия. Да и какому мужчине не понравится такое обожание?
Мэгги холодно смотрела на Финна и девицу, когда он внезапно взглянул на нее. Так внезапно, что Мэгги не успела отвести глаза в сторону.
Какими словами можно было описать то, что она увидела в его серо-голубых глазах? Насмешка, высокомерие, презрение, гнев — все было в них. Плюс враждебность и подозрительность, на что Мэгги ответила таким же неприязненным и гордым взглядом. Но почему-то она никак не могла оторвать от него глаз, предоставив Финну первым прекратить эту молчаливую игру «в гляделки».
Аукцион начался, и Мэгги заставила себя сосредоточиться. Подрядчик начал торг за главный дом с такой суммы, что Мэгги от удивления широко раскрыла глаза, но удивление это не шло ни в какое сравнение с тем потрясением, какое она испытала, когда, поняв, что аукционист смотрит куда-то за ее спину, повернулась и увидела, что Финн предлагает за дом еще больше. Финн, безземельный фермер-арендатор, претендовал на особняк, цена которого уже достигла двух миллионов фунтов стерлингов!
Схватка за дом продолжалась, цена росла, и Мэгги оставалось лишь с недоверием наблюдать, как Финн, который, как она думала, находится в стесненных обстоятельствах, продолжает повышать стоимость, которая теперь приближалась к трем миллионам.
На трех миллионах с четвертью подрядчик переглянулся со своим помощником и объявил, что выходит из борьбы.
Мэгги, которой все еще не верилось, что это происходит на самом деле, услышала, как агент прежде, чем перейти к другим лотам, радостно поздравляет Финна. Следующими шли сельскохозяйственные угодья.
Ну, если Финн думает, что она тоже станет его поздравлять, то он ошибается, сердито сказала про себя Мэгги и повернулась к нему спиной. Может, теперь, получив что хотел, он исчезнет? Мэгги вспыхнула, вспомнив, что она подумала вначале, увидев Финна. Она, дура, решила, что он разыскивает ее. Слава богу, хоть не выдала себя. Вот уж он позабавился бы!
Финн хмуро следил, как Мэгги старательно прячет от него глаза. Он не мог забыть потрясения, которое испытал, когда, войдя, вдруг увидел ее и понял, что она находится здесь совсем не из-за него, как ему невольно подумалось в самое первое мгновение.
Финн рассеянно кивнул аукционисту, показывая, что претендует и на землю. Во всем виновата Мэгги: из-за нее он опоздал на аукцион. Беспокойная ночь, наполненная обрывочными, но яркими и волнующими сновидениями, в которых фигурировала она, закончилась тем, что он проспал. С самого первого дня, когда Финн узнал о том, что поместье выставляется на аукцион, он был полон решимости его купить. Это приобретение стало бы успешным завершением его десятилетних поисков. И вот, пожалуйста, вместо того чтобы сосредоточиться на торгах, он все время думает о Мэгги.