Четыре повести о Колдовском мире
Шрифт:
Земля провалилась под ними. Они за что-то зацепились: мозг запутался в теле, а тело — в пустоте, рвущейся, как древний шелк.
Джованна задыхалась. Она была слепа, глуха, мертва.
Что-то шевельнулось рядом. Бледное пятно приняло ясные очертания и превратилось в слабо освещенное лицо. Она глупо уставилась на него. Лорик. Какое отношение имеет ко всему этому Лорик?
Потом обзор ее расширился. Гвенлиан шевелилась на расстоянии вытянутой руки. Северный Ветер и Оседлавшего Бурю она не видела. Но белая птица была у нее на уме, и она схватилась за нее в панике, не предлагая ничего,
Этого оказалось достаточно. Она села, проглотив горечь, скопившуюся во рту. Голова кружилась. Это была уже не вершина горы близ Равенхольда. На той вершине осталась лишь Сила, вызванная Гвенлиан. А здесь было место настоящей Силы. Она ощущала это всем телом.
Все было довольно просто: камни, уложенные в кольцо, а в центре — еще один камень. Он был старше других, хотя и те были древними. Им придала форму и обточила чья-то искусная рука. Цвет у камней был какой-то неопределенный. Возможно, синий. Или зеленый. Или цвет молодой луны. Главный камень на первый взгляд был таким, каким его создала природа. Но нет, и ему тоже была придана форма. А как давно это было, Джованна не стала и докапываться, но форма эта показалась ей странно знакомой. Вроде бы… ну да… похож на крылатое существо. На птицу, с клювом, с когтями… крылья наполовину расправлены, словно она хочет вырваться из своей тюрьмы. Камень светился. Пожалуй, для цвета этого свечения человек пока определения не нашел.
Сила была не от Тьмы. Но и не от Света. Она была где-то за, а может, и под ними. И была она огромной.
Тем временем начали подниматься и остальные. Лорик встал на ноги еще прежде, чем глаза его раскрылись. Рука Джованны помогала ему держаться прямо. Они поддерживали друг друга и смотрели, как Гвенлиан медленно приходит в себя. Увидев двоих, стоявших над ней, она открыла рот, словно желая что-то сказать, и с трудом снова его закрыла.
Колени Джованны подогнулись, и она повалилась наземь, увлекая за собой Лорика. Тот не стал сопротивляться. Взгляд его, однако, не отрывался от ее лица.
— Надеюсь, — сказал он, — что ты знаешь, что делаешь.
Гнев или ужас она еще могла бы перенести. Но недоверие… ей захотелось откинуть назад голову и завыть.
— Что ты здесь делаешь? — гневно спросила она.
— Я шел за тобой, — ответил он.
— Зачем?
— Я думал, что можешь во мне нуждаться.
— Дурак. Ты непроходимый дурак.
— А кто же тогда ты? — парировал он. — Как ты это называешь? Детской игрой?
Глаза ее сузились.
— Ты думал, что я солгал. После всего, что я сказал, после клятвы, ты решил, что я влюбился в женщину.
— Я думал, что ты замыслил что-то не совсем разумное.
Как он изящно уходит от ответа. Джованна уставилась на землю. Правда была для него не такой горькой, как он мог думать, но сознаться в ней она не могла. Это было бы почти предательством. Или, по меньшей мере, сумасшествием.
Леди Гвенлиан нарушила ее малодушное молчание.
— Мы заключили союз; — сказала она, — с тем, чтобы найти Силу, убивающую соколов. И, кажется, мы ее нашли.
— Или, скорее, она нашла нас, — спокойная реакция Лорика удивила и устыдила Джованну. Но, во всяком случае, об этом ему сказала женщина, да еще из Эсткарпа, а у них всякое
При его приближении камни становились ярче. Он пошел медленнее. Потом протянул руку.
Яркая вспышка света бросила его наземь.
Джованна, сама не зная, как, оказалась рядом с ним. В мозгу ее не было и не могло быть ни одной мысли, пока она не дотронулась до него и не узнала, что он жив. Он был контужен, оглушен, но постепенно приходил в себя.
— Стража, — сказал он. — Тюремщики. Но то, что они охраняют, сильнее их. Меня ударило. Если бы не стража…
Если бы не стража, он бы умер.
— Эта Сила хочет, чтобы мы были здесь, — сказала Джованна.
— Для того, чтобы ее освободить, — он сел, держась за голову, будто боясь, что она разобьется. Дыхание его вырывалось с шумом. — Силы! Неудивительно, что нас учат остерегаться колдовства. Я чувствую себя, как вабик, которого клюнул коршун.
— Но, похоже, на красноречии твоем это никак не отразилось.
Повернувшись, они увидели тень за сторожевыми камнями. Говоривший медленно шел мимо них, словно преодолевая сопротивление воздуха. Камни пылали. Он заслонил глаза рукой. Все же он улыбался.
— Какая приятная встреча. Надеюсь, ваше путешествие было не слишком скучным.
Теперь они уже все поднялись на ноги, покачиваясь и моргая.
— Вы, — сказала Джованна, прищуриваясь, чтобы лучше рассмотреть незнакомую тень. — Так это от вашего имени действовала Сила.
Он сделал еще шаг. Теперь она узнала его лицо и его легкомысленный холодный голос.
— В самом деле, сокольничий, — сказал лорд Имрик, — от меня. Я вас тут поджидал.
Собрав волю в кулак, она старалась казаться спокойной. Старалась не смотреть в сторону леди. Что за мысли сейчас у Лорика, она не знала. Учение опять оказалось правильным. Никогда, никогда брат не должен доверять женщине.
Голос Гвенлиан, который раздался за ее спиной, был резок.
— Поджидал нас? Что ты имеешь в виду?
— Сестричка, — молвил лорд Имрик. В улыбке сверкнули зубы. — Ты хорошо сделала. Но мне хотелось бы, чтобы ты сделала еще лучше. Здесь их только двое, да и сокола нет ни одного. Где же остальные?
Гвенлиан встала рядом с Джованной. Джованна, не удержавшись, взглянула на нее. Лицо леди было белым и напряженным, руки сжались в кулаки. Она промурлыкала:
— Ну уж нет, братец. Я не фишка в твоей игре.
— Разве? Ты пришла, когда я того пожелал. Ты оказала большую услугу моему союзнику.
— Да ты сошел с ума. Она засмеялся.
— Сестренка! Сестренка! Разве это поступок сумасшедшего — искать помощи большей Силы, чтобы укрепить наш дом? Эсткарп уже не тот, что прежде. Ведьмы потерпели поражение; границы открыты; на востоке открылось то, о чем уже давно забыли. Наша земля умоляет, чтобы ею правил сильный лорд.
— Ну а какое, — спросил Лорик с опасной мягкостью в голосе, — какое это все имеет отношение к убийству соколов?