Четыре жизни академика Берга
Шрифт:
КОМПЛИМЕНТ XX ВЕКА
«Пробивной человек» — этот комплимент, рожденный XX веком, подмял под себя комплименты французского галантного происхождения.
Берг всю жизнь «пробивает». Пробивание стало его обязанностью. В одном случае мешает бюрократизм, в другом – скептицизм, в третьем — кажущаяся очевидность.
Как раз с последним Берг столкнулся в борьбе за надежность, эту вечную, но полностью осознанную лишь недавно характеристику любого изделия. Надежность долгое время казалась синонимом качества, но это далеко не так.
— Вопрос о надежности, высоком качестве выпускаемой продукции —
Кибернетика, кибернетические машины — все это может оказаться пустой затеей, болтовней, если «думающие» машины не сумеют думать. Да что говорить о таких высоких материях!
Надежность должна считаться не менее важным показателем, чем экономичность любых машин и изделий, от особо важных до самых будничных. Представьте себе шофера, бедующего на северной трассе, машина которого испортилась, не проработав нормы. Груз не доставлен вовремя, что тянет за собой длинную цепь простоев и убытков. Машину нужно буксировать до мастерских, а это при тамошних расстояниях стоит не малого. Хорошо, если не пострадают при этом люди. А какие убытки мы терпим из-за ненадежности бытовых приборов — радиоаппаратуры, пылесосов, электрополотеров и многого другого, без чего немыслима жизнь современного человека! Затраты на оборудование и содержание многочисленных мастерских гарантийного ремонта соизмеримы со стоимостью иного завода, а чем измерить моральный ущерб, затрату сил и времени владельцев дефектных приборов?
— И, несмотря на жизненную важность первоклассного изготовления приборов, вопрос качества и надежности — наше больное место, и это надо коренным образом менять, ликвидировать раз и навсегда, — в волнении убеждал аудиторию Берг, а все переглядывались: чего, мол, тут не понимать? В чем здесь проблема? Конечно, надо делать хорошие приборы, а не плохие. Это ясно, чего тут волноваться.
В этом волнении — весь Берг. Многие понимают, но продолжают спокойно заниматься своими повседневными делами. Для него понять — значит начать действовать еще в одном направлении. И безотлагательно.
Во-первых, надо изменить поверхностное отношение к вопросу надежности. Доказать, что он только кажется элементарным (мол, захотим, и будем делать надежные приборы), на самом деле все не так просто. Хотя бы по двум причинам. Первая — машину изготовляет человек. И не один, а целый коллектив.
И в этом — неизбежный источник брака.
Статистика утверждает, что 50 процентов неполадок в современном сложном производстве — по вине человека (новая грань проблемы «человек — машина»!).
Пятьдесят процентов! Та часть этих процентов, которая произошла из-за плохого самочувствия рабочего — это еще понятно и оправдано. Но остальные? Те дефекты, что появились из-за халатности, недобросовестности?
— Они недостойны нас, — с гневом говорит Берг и своей важнейшей обязанностью считает пропаганду добросовестного отношения к делу.
Борьба за надежность становится на несколько
В Совете по кибернетике он добавляет секцию надежности и начинает кампанию за совершенно новый подход к оценке продукции. Во главу угла ставится не вал, не процент, а качество. Бездефектное изготовление, сдача продукции по первому предъявлению, без единого замечания, вот знамя, которое поднял Берг.
Кстати, надежность и долговечность машин — это тоже не синонимы. Совсем не всегда нужно добиваться, чтобы машина была «ноской», долговечной — при современных темпах прогресса станки, агрегаты, машины часто устаревают морально быстрее, чем физически. И невыгодно делать их на века. Тут нужно чувство меры, учет экономических и иных факторов.
И вот от проблемы добросовестности пора перейти к проблеме, ей сопутствующей. Вернее, ко второй причине того, почему вопрос надежности не так прост, как кажется с первого взгляда. Если даже предположить, что все рабочие завода, выпускающие электронные машины, будут сплошь ангелами и никто из них не допустит ни процента брака, если даже руководство заводом будет тщательно придерживаться технологии производства – надежную продукцию им все равно выпустить не удастся.
Не удастся до тех пор, пока они не овладеют наукой надежности. А это настоящая, серьезная наука, которой недавно не существовало и которую многие ученые пока упрощают или пренебрегают ею. Берг показывает сомневающимся переводные книги по надежности — они пестрят формулами, графиками, диаграммами, они написаны на основе самой современной математики.
— Я же говорю, это сложнейшая наука, а ею, как это ни парадоксально, еще слишком мало занимаются. Многие не считают ее настоящей наукой, и мы выбрасываем миллионы в мусорную корзину, — говорит Берг.
Помню одну из его лекций на эту тему. Он приводил такие примеры, такие парадоксы, что аудитория разражалась смехом, пожалуй, чаще, чем на иной кинокомедии. И действительно, указ Петра, который Берг где-то раздобыл для этого случая, великолепен:
«Повелеваю хозяина Тульской оружейной фабрики Корнилу Белоглаза бить кнутом и сослать в работы в монастырь, понеже он, подлец, осмелился войску государеву продавать негодные пищали и фузеи.
Старшину олдермана Флора Фукса бить кнутом и сослать в Азов, пусть не ставит клейма на плохие ружья.
Приказываю ружейной канцелярии из Петербурга переехать в Тулу и денно и нощно блюсти исправность ружей. Пусть дьяки и подьячие смотрят, как олдерман клейма ставит, буде сомнение возьмет, самим проверять и смотром и стрельбою. А два ружья каждый месяц стрелять, пока не испортятся.
Буде заминка в войске приключится, особливо при сражении, по недогляду дьяков и подьячих, бить оных кнутами нещадно по оголенному месту: Хозяину — 25 кнутов и пени по червонцу за ружье, старшего олдермана — бить до бесчувствия, старшего дьяка — отдать в унтер-офицеры. Дьяка — отдать в писари. Подьячего — лишить воскресной чарки сроком на один год.