Чингисхан. Демон Востока
Шрифт:
— Как я могу понять, что это всё не какая-то подлая уловка? — поинтересовался Квинтилл.
— Никак, — пожал плечами Эйрих. — А даже если уловка — что ты поделаешь с этим? Если бы мне нужно взять ваш город, я бы точно не стал убеждать тебя, что мне это не надо. Я бы просто смастерил осадные орудия из ближайшего леса, подогнал бы своих легионеров к вон тем дряхлым вратам, спалил бы их и оказался в городе. У тебя недостаточно людей, помощи ждать неоткуда, поэтому я мог бы взять город с минимальными потерями. Но у меня Аларих на хвосте, поэтому как-нибудь в другой
Примипил обернулся посмотреть на северную стену города, где наблюдалось издалека видное ветшание надвратной пристройки. Видимо, он счёл доводы Эйриха достаточно убедительными.
— Сколько вы хотите? — спросил он.
— Чего? — удивился Эйрих. — Я не собираюсь брать с вас дань! Но я хочу купить у вас провиант, лошадей и телеги.
Грабёж города в его планы не входил, не до того сейчас да и добыча весит очень много, а Эйриху ещё бежать аж до самой Фракии. Ноги жутко болят, но он терпит. Легионеры держатся — он должен быть не хуже, а даже лучше. Именно поэтому он не взбирался на Инцитата уже который день.
— То есть вы хотите, чтобы мы дали вам провиант, лошадей и телеги? — переспросил римлянин.
— Квинтилл, я сказал, чтобы вы продали их мне, а не дали просто так, — вздохнул Эйрих. — И желательно, чтобы делали это побыстрее, потому что я плачу золотом и очень тороплюсь.
Ни один из местных городов не компенсирует остготам те потери, которые они понесли из-за решения Эйриха. Индийские сантал и красное дерево, приобретённые для торговли с гуннами, перец, римская мебель — это принадлежало державной казне, а Эйрих просто дал приказ и все эти безумно дорогие ценности остались визиготам. Решение, если с точки зрения обычного обывателя, сомнительное, но не с точки зрения стратега. Это можно назвать новой стратегемой, потому что Эйрих ещё не читал о том, чтобы кто-то умышленно оставлял телеги ценностями, дабы противник замедлился.
Новых встреч с визиготами больше не было, они держались на дистанции или безнадёжно отставали, но тыловой дозор шерстит пространство на десятки миль назад, докладывая о любых замеченных людях. Пока что, им встречались лишь торговцы, селяне, везущие свои нехитрые грузы куда-то, а также перехожие калики. Ничего необычного, хоть и настораживает то, что Аларих не стал направлять никого, чтобы отслеживать перемещение вражеского войска.
— Я сообщу о твоём предложении совету куриалов, — произнёс примипил городской когорты. — Ответ об их решении пришлют через гонца.
— Поторопитесь, потому что мы здесь, максимум, на сутки, — сказал на это Эйрих. — Моим воинам нужно отдохнуть, а потом мы пойдём дальше.
— А куда вы направляетесь? — спросил Квинтилл.
— Этого тебе знать не надо, — покачал Эйрих головой. — Но поверь, не с завоевательными или грабительскими целями. В ваших краях нет ничего достаточно ценного, чтобы я утруждался. У меня всё. А у тебя?
Примипил вернулся к своей делегации, запрыгнул на коня и поехал обратно в отлично видный отсюда город. Эйрих сидел на своём раскладном стуле и наблюдал за его возвращением.
На зрение он никогда не жаловался, даже отмечал неоднократно,
Лагерь был поставлен в течение трёх часов, которые Эйрих провёл, лёжа в своём шатре, держа ноги поднятыми в воздух. Ему посоветовал так сделать центурион Ортальд, командующий первой центурией второй когорты. В его словах чувствовался опыт, поэтому Эйрих последовал совету и сейчас лежал на кровати, блаженно прикрыв глаза.
Часы шли, легионеры отдыхали, потому что Эйрих приказал не ставить укреплений, ведь угрозы со стороны нет, а дозоры оповестят о врагах заблаговременно. Единственное, караульные подразделения несли службу, но их Эйрих тоже разрешил сменять чаще, потому что понимал, что все практически истощены тяжёлым переходом.
Настало время ужина, Эйрих вышел из шатра и сел на свободное место у ближайшего костра. Охотничий отряд, следующий за передовым дозором, настрелял местных кабанов, поэтому на ужин жёсткое и пахучее мясо, вкус которого можно перебить только перцем, сухим хлебом и вином.
Легионеры вокруг были довольны, потому что впервые за эти дни они знали, что сегодняшний отдых будет роскошным и долгим. Целые сутки, чтобы выспаться и отлежаться — это много.
Но не успел Эйрих сжевать пятый кусок кабанятины, как караул сообщил о прибытии новой делегации римлян. Пришлось вставать и идти.
— Совет куриалов принял решение, — обозначив рукой приветствие, начал примипил Квинтилл. — Они готовы начать обсуждение расценок за провизию, лошадей и телеги.
— Я думал, что они придут ко мне сами, — огляделся Эйрих.
— Меня уполномочили договариваться, — ответил примипил.
— Не меня бояться надо, а Алариха, — вздохнул остготский претор. — Ладно, мне нужно тридцать телег с двойными упряжками, а также декадный провиант на девять тысяч человек. Сколько ваш город хочет за всё это?..
/24 июля 409 года нашей эры, Восточная Римская империя, диоцез Мёзия, на тракте/
— Вот уж не ожидал, что ты так быстро нас догонишь! — воскликнул отец, размыкая объятия.
— А я ожидал, что вы будете идти быстрее, — ответил на это Эйрих. — Но я рад, что мы увиделись. Как обстановка?
— Римляне очень боятся нас, но торгуют, ведь золото не пахнет, — усмехнулся Зевта. — Чего мы стоим посреди дороги? Поехали в лагерь!
Эйрих жестом дал знак примипилу Альдрику, чтобы принимал командование и занимался обустройством легиона, а сам пошёл вслед за отцом.
Теперь, когда они догнали племя, истощающих маршей больше не будет, потому что нет смысла бежать впереди, но есть смысл держаться позади, ведь Аларих придёт оттуда.