Чище воды, острее ножа
Шрифт:
— Внизу, в зале. Он обычно у столов, где в «блэк джек» играют, тусуется. Он и еще пара его приятелей, не помню точно, как их зовут. Одного Андрей, кажется, а второго…
— Ладно, не мучайся, — прервала я бармена. — Лучше попроси кого-нибудь из своих знакомых, чтобы они мне этих ребят показали. Можешь?
— Лучше я сам, — опасливо сказал Паша. — А то поползут потом слухи, мало ли… Отлучусь на пять минут, ничего страшного.
Я кивнула, Паша вышел из-за столика, и мы с ним спустились на первый этаж. Паша, не выходя из-за угла, показал мне нужный карточный
— Вон видите, тот, в синей рубашке? Это Жора, а справа от него Андрей, и с ними третий, никак не вспомню, как его зовут…
— И не надо, — махнула рукой я. — Ладно, беги трудись, дальше я сама.
Паша послушно кивнул и удалился. А я вошла в зал и, отойдя к стенке, принялась наблюдать за играющей компанией. В первую очередь меня, разумеется, интересовал Жора, и я старалась составить о нем какое-то впечатление, чтобы было от чего оттолкнуться. На первый взгляд это был самый обыкновеннейший браток, словно однояйцевый близнец, похожий на ту парочку, которая сегодня пыталась спорить со мной за место парковки.
«Что ж, — подумала я, — с одной стороны, это упрощает дело. С подобного рода публикой можно особенно не церемониться, жаловаться в милицию он не побежит. Но, с другой стороны, плохо, прокурорские корочки на него вряд ли подействуют… Вернее, подействуют, но как красная тряпка на быка. Такие, как он, по вполне понятным причинам терпеть не могут наши доблестные органы правопорядка. Хотя вообще-то рядовой состав — а парнишка явно из рядовых — обычно оперов боится, так что можно попробовать его напугать. Но чуть позже, а пока стоит поговорить с крупье».
Я тут же привела едва оформившуюся идею в исполнение — подошла к одному из крупье и, предъявив корочки, сказала:
— Татьяна Иванова, следователь горпрокуратуры. Мне нужно с вами поговорить, давайте отойдем куда-нибудь.
Ошарашенный моим напором, парень, как и многие до него, совершенно не заметил, что срок действия моего документа давным-давно истек, и послушно проследовал за мной в дальний угол зала. Там я показала ему фотографию Лисовского и спросила, бывал ли он в их заведении. Крупье какое-то время пытался запираться — видимо, хозяева казино не очень-то приветствовали, когда их персонал общался с представителями властей, — но тут мне пригодилась информация, полученная от Паши, и с ее помощью я быстро приперла парня к стенке.
— Да, помню такого, — в конце концов кивнул он головой. — С Жорой они играли и еще с некоторыми ребятами. Но с Жорой чаще всего.
— А выигрывал он или проигрывал?
— Не знаю точно, — замялся парень. — Кажется, и так, и так бывало. Вообще, я точно не знаю, они в основном в карты играли, а я ими не занимаюсь, мое дело рулетка.
— Но слухи-то ходят какие-то! Да и глаза у тебя есть, ведь в одном зале сидите…
— Что знал, я вам уже рассказал. Оставьте вы меня в покое, пожалуйста, пока хозяева не заметили, что я с вами болтаю, вместо того чтобы работать.
— Отвечаешь на последний вопрос, и свободен, — решительно сказала я. — Кто тут из вашей братии карточными
— А вон, видите, как раз с ними сейчас и сидит парень в форме, как у меня? — Крупье показал на нужный мне столик. — Ну, не он один, конечно, нас тут много, а столики достаются когда какой, но чаще всего он.
Я кивнула и отпустила парня, умчавшегося от меня с такой скоростью, словно я была не красивой блондинкой с идеальной фигурой, а бабой-ягой с костяной ногой и в ступе. Впрочем, я полагаю, что довольно многие мои соотечественники предпочли бы общество бабы-яги обществу работника прокуратуры, будь он хоть трижды красивой девушкой. «Ладно, теперь я, пожалуй, знаю достаточно, чтобы поговорить с Бультерьером», — подумала я и решительным шагом подошла к столику, за которым сидел нужный мне парень.
— Ты Жора? — спросила я, трогая его за плечо.
Парень оглянулся, окинул меня недоумевающим взглядом и ответил:
— Ну я. А что? Какие проблемы, деточка?
Не люблю, когда меня называют «деточкой». Ну да ладно, на первый раз прощается.
— Давай отойдем куда-нибудь, поговорить нужно, — сказала я, умышленно не упоминая пока про прокуратуру и не тряся корочками. Оставим на крайний случай.
— О чем нам с тобой разговаривать? — удивленно спросил парень. — Я тебя не знаю.
— Вот поговорим, и узнаешь, — ответила я. — Пойдем.
— Ладно, давай, — здоровяк пожал плечами и, обращаясь к соседям по столу, сказал: — Я сейчас, выясню, что девчонке надо, и вернусь.
Мы вышли из зала, я прошла по коридору и свернула в укромный уголок под лестницей. Я уже не первый раз использовала это место для конфиденциальных переговоров и неплохо его знала.
— Ну, и какие проблемы? — спросил меня Жора, прислоняясь спиной к стене.
— Скажи, пожалуйста, — вежливо спросила я, — ты знаешь этого парня? — Я протянула ему фотографию Лисовского, но Жора грубо оттолкнул мою руку.
— Я не понял, чего тебе надо? Ты опер, что ли, вопросы такие задавать? Да пошла ты!.. — Далее последовало развернутое описание маршрута, по которому мне предлагалось проследовать вместо того, чтобы приставать к Жоре.
Признаться, я слушала его монолог даже с некоторым удовольствием. Своим неприкрытым хамством парень развязывал мне руки. Ведь просили его вежливо, а отказался — сам виноват. И хамить даме его никто не заставлял, так что пусть на себя пеняет. Я дождалась, пока фонтан Жориного красноречия иссякнет, а потом спросила:
— Ты все сказал? Вот и отлично. А теперь моя очередь, — с этими словами я довольно сильно пнула Жору носком туфли по голени. Если знать, куда бить, противник получает весьма болезненный удар, хотя и вполне безопасный для здоровья. Парень взвыл и согнулся, схватившись за ушибленную ногу. Я, не теряя ни секунды, пока он был в ошеломленном состоянии, одной рукой ухватила его за воротник и разогнула, а второй вытащила корочки и сунула ему под нос.
— Не стоит со мной так разговаривать, — прошипела я ему в лицо. — Худо будет. Понял меня?