Чистилище
Шрифт:
– Птицы!!! – вопль Рогова потонул в хлопанье крыльев, и Димка резко развернулся, вскидывая «Дабл». Он успел выстрелить один раз, и поток черных пернатых тушек врезался в него, сбивая с ног. Что-то хрустнуло, больно обжигая лоб, и Димка покатился по асфальту, пытаясь сбивать с себя облепивших тело ворон. На вдохе в нос неожиданно хлынула вода, и он закричал от испуга, инстинктивно отплевываясь и размахивая руками. Вороньё отхлынуло, и Димка понял, что воды вокруг нет и он не тонет. Прямо перед глазами в лицевом щитке противогаза зияла острыми краями дыра во всё лицо, и он вдыхал уличный воздух, настолько мокрый, что Димка буквально почувствовал пропитывающую его инфекцию. Внутри всё оборвалось, и он похолодел, застывая на месте. Он заразился!!! Несколько секунд Димка лежал на спине, расширившимися от ужаса глазами глядя на огромную воронью стаю, грязно-черным потоком хлещущую из закопченной колокольни и яростно долбящуюся в танк. Ремонтная бригада уже была внутри боевой машины, в передние
Он понял, что сослуживцы знают, что у него разбился противогаз, иначе бы попытались затащить его в танк. Значит, сейчас его либо сожрет вороньё, либо застрелят свои же. Димка не Штурвал, его никто не побоится, а Рогову надо набирать очки перед полковником. Пока он лежит на месте, все думают, что вороньё заклевало его насмерть. Но как только птицы успокоятся, за его оружием и снаряжением вернутся, и тогда… Димка вскочил, прижимая к груди висящий на ремне «Дабл», и опрометью бросился в проулок между домов, ведущих к саду. В танке спохватились, и за спиной один за другим громыхнула пара выстрелов, выбивая из обожженных кирпичей фонтаны крошева, но Димка уже скрылся за углом. Кровь из рассеченного лба заливала глаза, водянистый воздух врывался в легкие, заставляя закашливаться, но он не останавливался, пока не достиг ближайших кустов. Димка запрыгнул в них, прижался к дереву и вскинул «Дабл», тяжело дыша и лихорадочно вертя стволом по сторонам. Вокруг было пусто, погони не наблюдалось. Несколько минут Димка, полуживой от страха, сидел, прижавшись к дереву, и ждал атаки со всех сторон. Искать его Рогов не решился, и вскоре в просвете между сгоревших зданий Димка увидел танки, уходящие дальше по дороге. После этого он сидел уже просто так, отсчитывая свои последние секунды. Инкубационный период инфекции двадцать четыре минуты, и скоро он станет мутом, плешивым и волосатым…
Спустя минут сорок ему стало ясно, что прямо сейчас он уже не мутирует. Натянутые до предела нервы неожиданно расслабились, и он заплакал от обиды. Себя было нестерпимо жалко, он должен был стать следопытом и богачом, он честно горбатился ради этого шесть лет, он не заслужил такой участи! Димка машинально отер слезы рукой, и кольчужная перчатка задела рассеченный лоб. Боль в ране вспыхнула с новой силой, заставляя его вскрикнуть, и стало не до слёз. Надо остановить кровь! Немедленно пришла мысль, что не надо ничего останавливать, потому что лучше умереть так, тихо и спокойно… Некоторое время Димка сидел, бездумно смотря в никуда прямо перед собой, потом кровь перестала течь, и он отрешенно подумал, что рана на лбу не может дать смертельной кровопотери. Зато если и дальше сидеть посреди леса, то его точно сожрет зверьё, стай бешеных собак в городе огромное количество, и никакие дожди на их популяциях не сказываются. Недаром на заготовку дров работяги выходят только под прикрытием отрядов, собранных исключительно из солдат. Охранников в такие экспедиции не посылают…
Что делать дальше, Димка не знал. Куда идти? Оставаться здесь нельзя, это ясно. Организм, немного освоившийся с дыханием влажным воздухом, стал различать запахи, и их букет оказался огромным и пугающе неизвестным. Димка вспомнил рассказы старослужащих, что-то болтавших на тему того, будто муты и зары жутко вонючие и зверьё чует их за километр, потому и успевает прятаться по норам, если окончательно оголодавшие мутанты выплескиваются за границы смертельной зоны. Насколько это правда, не знали и сами старослужащие, но сейчас ветер приносил множество запахов, и каждый из них казался Димке свидетельством приближающихся мутов. Он торопливо сбросил капюшон, снял шлем, стянул с себя разбитый противогаз, чтобы лучше слышать приближение угрозы, и надел шлем обратно. Слух действительно обострился, и это ещё более усугубило панику. Вдали, отовсюду, постоянно доносились какие-то звуки. Что-то потрескивало и чавкало, где-то шуршало, вокруг шелестело, стрекотало, попискивало, ворковало, чирикало. Димка понял, что находится в самом логове бешеного зверья, и бросился бежать к ближайшим развалинам.
Выгоревшее двухэтажное здание оказалось лишено крыши и почти всех перекрытий второго этажа. Густо покрытый сажей и копотью дом был завален обломками стен, рухнувшими балками и горами битого кирпича. Димка пробирался между ними с ружьём наготове и направлял стволы «Дабла» в каждый темный угол, ожидая нападения. Но труп здания оказался пустым и ненужным даже мелкому зверью. В одном из углов строения Димка нашел подобие укрытия, образованного кучей обломков, на которую сверху упала потолочная плита. Димка залез под этот навес, забиваясь в глубь тупика, занял там оборону и до наступления темноты пролежал за обломком балки в положении для стрельбы лёжа, двигая стволом на каждый шорох. Потом наступила ночь, и какофония звуков стала и вовсе ужасна. Из леса доносились звериные крики, несколько раз он слышал злобное рычание, переходившее в хрип и визг яростной драки. Где-то скрипело битое стекло и постукивал друг о друга катящийся щебень, потревоженный чьей-то лапой, ступающей по склонам гор обломков и грудам строительного мусора. Приближение врага чудилось даже в шорохе ветра, потом температура воздуха начала падать, и привыкший к теплу прокаленных помещений Димка задрожал от озноба. Наверное, нужно развести костер и согреться, но заняться этим Димка не решился. У него нет топлива, значит, надо вылезать ради него из убежища. А там бродят бешеные твари! И если ему всё-таки удастся зажечь огонь, не привлечет ли пламя голодных собак? Говорят, они костров не боятся! Димка инстинктивно сжался в комок, пытаясь хоть немного согреться, и не заметил, как донельзя переутомленная психика отключилась, погружая его в тяжелый сон, полный кошмаров.
Проснулся он от нудной боли в ребрах, уставших лежать на жесткой подушке из кирпичного крошева. На улице было уже светло, звуки ночной вакханалии стихли, и освещенные солнцем окрестности выглядели менее жуткими. Димка осторожно перевернулся на спину, расправляя затекшие плечи и конечности, и понял, что остро нуждается в санитарно-гигиенических процедурах. Несколько минут он прислушивался к окружающим звукам, после чего решился выползти из своей норы. Выгоревшее здание по-прежнему было пустым, и Димка, крадучись, поспешил в дальний угол. Потом выяснилось, что он не пил часов двенадцать и его мучает жажда. Трубка подачи воды оказалась забита грязью, но так как терять ему было нечего, Димка высосал из неё мусор, сплюнул под ноги и принялся пить. Сделав несколько больших глотков, он заставил себя остановиться. Воды осталось меньше литра, её нужно беречь до тех пор, пока он не найдет способ пополнить запас. Как это сделать?! К источникам воды не подойдешь, черпать из луж – так можно умереть от какой-нибудь гадости, не дожидаясь мутации. Наверное, надо собирать дождевую воду, но куда на время дождя деться самому?! Ему требуется надежное убежище! И отыскать его необходимо как можно скорее, пока среди хмурой облачности появилось солнце.
Это строение не подходит, от мутов за кучей мусора не спрячешься. Нужно искать что-то такое, где можно закупориться. Например, многоквартирный дом, недаром зары живут именно в таких зданиях. Там-то они его и убьют. Значит, нужно искать помещение в невысоких зданиях, вроде этого, только чтобы не были обрушившимися или дотла выгоревшими. Димка, держа «Дабл» наготове, осторожно выбрался из закопченных развалин и двинулся вдоль стены здания. Сразу же захотелось есть, и он понял, что не ел уже почти сутки. С этим проблем быть не должно. Как только подходящее убежище будет найдено, придется углубиться в лес, на поиски съедобной растительности. На сотнях заготовок дров он много раз видел среди деревьев растущие грибы, их можно сварить и съесть.
Около часа Димка исследовал ближайшие к растительности здания, но не смог найти ничего подходящего. Крыши прогорели, перекрытия обрушились, в проемах не осталось дверей. Куда ни спрячься, везде найдут. В конце концов, резь в пустом желудке стала слишком болезненной, и он решил, что сначала добудет немного пищи. После еды, со свежими силами, можно будет подобраться к домам соседних кварталов и продолжить поиски там. Заодно в лесу нужно будет собрать немного топлива, потому что в окрестных развалинах давным-давно выгорело всё, что только могло гореть, остались лишь стены из трухлявого кирпича. Несколько минут Димка вглядывался в кромку леса, но ничего подозрительного не обнаружил. Он взял «Дабл» наизготовку и медленно двинулся к краю растительности.
Идти оказалось сложно. Похоже, когда-то, в старое время, здесь были какие-то тротуары, газоны или клумбы, или ещё что-либо подобное. Но за тридцать лет всё вокруг поросло густой растительностью, и ноги постоянно запинались о незаметный в высокой траве бордюрный камень. Насквозь прогнившие остовы пары автомобилей, со всех сторон стиснутых деревьями, были обыденным зрелищем для любой московской лесной зоны, и Димка осторожно обогнул ближайший из них. Несколько грибов, растущих плотной группкой, он обнаружил прямо за ржавым кузовом, у подножия ближайшего дерева. Грибы были довольно похожи на те, что ему приходилось выращивать в Теплицах, и Димка решил больше не рисковать. Он торопливо сорвал найденное, запихивая добычу в подсумок, и поспешил обратно к развалинам, попутно подобрав несколько толстых веток.
Забравшись между двух куч строительного мусора, он принялся разводить костер. Сразу же выяснились две вещи: воды для кипячения грибов у него нет, а жертвовать последней питьевой глупо, и костер не загорался, хотя был должен. У Димки, как у любого солдата, имелся набор для поджигания горючей смеси, в который входила зажигалка, выдающая сноп искр при вращении колесика, и кусочек пропитанной горючей смесью ветоши, которая от этого снопа вспыхивала. Однако всё это неожиданно оказалось бесполезным. Ветошь вспыхивала от искр зажигалки, но её огонь не перекидывался на собранные Димкой дрова, хоть он и начинал запаливать с тонких веток, как учили на курсах охранников. Ветки вроде загорались, но стоило ветоши прогореть, как они тут же гасли. В итоге ветоши у Димки не осталось, и он решил разобрать картечный патрон от «Дабла» и попытаться использовать для поджога порох. Он удрученным взглядом проводил оседающий под дровами язычок пламени, слизнувший последний клочок ветоши, и полез в подсумок за патроном.