Чисто русское преступление
Шрифт:
Дамский угодник Туровский, перед которым сдавали позиции супермодели со всемирной славой, оказался несколько обескуражен поведением Виолетты и попытался оправдать ее холодность уважением к его сыскной деятельности. Получалось слабовато, но ничего другого не оставалось, кроме предположения, что сердце Снежной королевы уже было занято.
Черт! Черт! Кто их разберет, этих провинциальных красавиц?! Он потратил целый вечер на бесполезный флирт, вместо того чтобы заниматься расследованием.
С такими грустными мыслями он поднимался к себе в номер, когда на лестничной
– Нужно с ним поговорить, – пробормотал сыщик, глядя Барклаю вслед.
Он решил основательно переключиться на другую волну – деловую. Чем быстрее он разберется в этом деле, тем быстрее вернется к своим, таким понятным супермоделям.
Глава 4
ЯД КУРАРЕ? ПРОЩЕ ПРИСТУКНУТЬ МОЛОТКОМ ПО ГОЛОВУШКЕ
День обещал быть безоблачным и теплым, но Елена Ивановна, собравшаяся после обеденного перерыва на работу, все-таки решила прихватить с собой плащ. Возвращаться вечером она планировала поздно, нужно было проведать заболевшего внука: они хоть и виделись накануне, но больному важно постоянно чувствовать поддержку и внимание. Нужно было зайти в магазин, купить курочку и сварить Семену вкусный супчик, внук совсем потерял аппетит. Еще немного, и от него останутся лишь кожа да кости и он станет похож на мумию важного сановника, не к добру та будь помянута.
Внук и мумия! Елена Ивановна остановилась как вкопанная возле вешалки с плащом.
Мысль, пронзительная и ясная, как этот день, пришла внезапно и озарила дело с похищением «Жития» новым светом.
И свет этот, к большому сожалению Елены Ивановны Бубенцовой, был весьма неприглядным.
Стараясь избавиться от навязчивой идеи, Елена Ивановна покачала седой головой. Но ничего не получалось. Воспоминания жгли ей мозг каленым железом. Она, словно наяву, слышала зловещий чих мумии и такое же чихание собственного внука! Чихи были похожи как две капли воды. Эта небольшая протяжка «ч-ч-ч», а за ней пронзительное, звонкое «...хи!»
Этого не может быть! Елена Ивановна горестно вздохнула и опустилась на стул.
Записывающий прибор, вмонтированный в игрушечного ежа, дело рук умельца Семена, ее внука, ее кровиночки. Мальчик, увлеченный техникой, решил совершить кражу в музее ради чистого интереса? Зачем Семену «Житие»? К чему? Он и знать-то о нем ничего не хотел, когда Елена Ивановна рассказывала о пропаже. Неужели ее внук – беспринципный грабитель? По городу уже разнеслась весть о том, что ограбили и областной краеведческий музей, и там тоже украли рукописную книгу. Мальчик начал живо интересоваться историей родных мест? Но далеко уехать Семен не мог, он болел! Или обманывал доверчивую бабушку? Нет, чихал внук очень натурально.
Значит, Сема попал под постороннее влияние и совершил кражу исключительно по чужому наущению. Он еще такой наивный! Ах, Сема, Сема, что теперь делать Елене Ивановне? Бежать к столичному хлыщу и во всем признаваться?!
А такой хороший мальчик был – умный, воспитанный, организованный. Семена на работе отмечали как лучшего мастера... Ах, что же он такое смастерил на ее седую голову! Нет, Сема попал под влияние. Его шантажировали чем-то, и он согласился помочь преступникам. Но чем же его могли шантажировать? У него нет ничего ценного, кроме...
Елена Ивановна ахнула еще раз. Самым ценным у Семена была она, бабушка! Семушку шантажировали ею, вот отчего ее добрый, воспитанный мальчик позволил себе связаться с преступниками. Раз так, она должна ему помочь выпутаться из этой заварухи. Пусть мальчик, не таясь, расскажет ей все, что знает, они вместе вернут «Житие» и заживут прежней спокойной жизнью.
Елена Ивановна потянулась к телефону, намереваясь переговорить с внуком немедля. Раз уж догадалась она, так столичный сыщик тем более догадается. А если экспертиза покажет на мнимом ежике отпечатки пальцев Семена, то пиши пропало. Нужно успеть, опередить.
Но телефон внезапно зазвонил сам.
Бубенцова сняла трубку и услышала спертое дыхание. Но, поддаваясь своему тревожному состоянию, она не стала кидать трубку обратно на рычаг, ругаться на шутников, она догадалась: что-то произошло.
– Сема, – прошептала срывающимся от волнения голосом Бубенцова, – это ты?
То, что это звонил внук, можно было понять по определителю, который услужливо высветил номер Семена Бубенцова.
– Семочка, – разволновалась еще больше старушка, не слыша, кроме хрипа и стонов, больше ничего. – Что с тобой, детка?!
– Она, она... – прохрипел внук.
– Ты о книге?! – догадалась Елена Ивановна. – Брось, не переживай! Я все знаю! И лечу к тебе, мой мальчик!
Елена Ивановна схватила плащ и выбежала из квартиры, затем внезапно остановилась и через мгновение неслась обратно к телефону, намереваясь вызвать внуку на квартиру скорую помощь. Боясь, что врачи приедут, а Семен не сможет открыть им дверь, она с невесть откуда взявшейся в ее старческом теле девичьей прытью побежала к внуку.
Известие о том, что Семен Бубенцов с острым отравлением доставлен в городскую больницу, застало сыщика Туровского в краеведческом музее. Аркадий Аркадьевич сообщил ему эту печальную новость от Елены Ивановны вместе с тем, что пожилая дама настроена решительно с ним поговорить о важном деле. Андрей поехал в больницу, где возле постели внука неотлучно находилась Бубенцова.
Но, прежде чем переговорить с ней, Андрей поговорил с лечащим врачом. И очень удивился тому, что от него услышал.