Чистый воздух
Шрифт:
Я похлопал его по плечу и пожелал счастья в браке, хотя сам считаю, что брак – суррогат любви.
– Знаете, что мне вчера сказала Барбара? – Спросил нас Даррелл.
Барбара – его очередная любовница.
– Ну? – Поинтересовался я.
– Вся в гневе, бушуя, она сболтнула, чтоб я сдох. Представляете?
– Это за что тебя так? – Спросил Андерсен.
– Она случайно увидела, как я целовался с другой девушкой.
– И как ты отреагировал? – Полюбопытствовал я.
– Ответил, что не дождётся. Вот скотина, да?!
Мы с Андерсеном промолчали, поняв, что лучше не лезть в любовные дела друга. Даррелл – сторонник полигамии, однако своим барышням об этом говорит не всегда.
Я решил перевести тему разговора и осведомился у Андерсена:
– Сколько лет ты уже работаешь на станции?
На радиовещании он получает неплохие деньги, как я думаю благодаря тому, что стал достаточно известным в городе вследствие непрерывного труда на протяжении нескольких лет.
– Окончив школу в 2089 году, я сразу пошел туда. – Ответил Андерсен. – Получается, около десяти лет. А что?
– Зачем ты так долго работаешь? Нуждаешься в деньгах?
– В какой-то степени.
– Сколько тебе надо? – Спросил я на полном серьезе.
– Каждый раз как выпьешь, ты предлагаешь поддержать меня финансово. Однако забываешь, что я тебе повторяю из раза в раз – меня устраивает созданный мною мир: работа – по будням, отдых – по выходным.
– Кажется, у тебя закончилась выпивка. – Начал на что-то намекать Даррелл, поглядывая в мою сторону.
Я понял, что случайно начал обостренную для них тему, но почему-то не хотел уходить от ее обсуждения. Мне не нравилось устройство существующего общества: отдых за работу. По-моему, это давно устаревшее мировоззрение. Почти все могут делать машины – век кибернетики, все-таки. Так зачем людям нужно работать? Одно дело – для себя, но другое – ради денег. Я против такого расклада.
– Даррелл, сколько ты заработал за июнь?
– Где-то сто тысяч рублей.
Притом, что буханка хлеба стоит пятьдесят рублей, зарплата Даррелла среднестатистическая. Он – автомеханик, а они работают не покладая рук, но не могут получить свыше определенной суммы, так как им просто не хватает часов в сутках. Кстати, мой редкий автомобиль нашел и технически оснастил именно Даррелл.
– Заканчивай, Эзра. Мы не хотим ни слова слышать о работе. – Заявили они оба. – Мы же не говорим, откуда у тебя такое странное имя.
– Оно понравилось родителям. Вот меня так и назвали. – Начал я обороняться и понял, что задел их за живое, раз они решили атаковать.
– Почему именно так? – Поинтересовался Даррелл.
– Отец сказал, что только потому, что это имя понравилось им, не в честь кого-то и, тем более, не из-за иудейского первосвященника.
Образовался пробел в разговоре – я обнаружил, что сцена пуста и музыка играет в колонках. Мне захотелось пропустить стопку водки.
– Я сейчас подойду. – Пояснил я друзьям и направился к барной стойке.
Своим кивком они показали то, что поняли меня. Пока я дошел до бармена, протрезвел и понял, что слегка обидел друзей.
– Хорошо, что они не такие уж и гордые. – Пробурчал я. – Подойду и попрошу прощения. Вот только выпью.
Я посмотрел на настенные часы и натолкнулся на мысль «сесть в автомобиль и уехать», но услышал голос бармена, который прозвучал, как напев бога Диониса и его Вакханок, влекущих меня напиться:
– Вам налить что-нибудь?
Я хотел сказать «да» так же, как и «нет». В этот момент я услышал крики на улице.
Друзья подбежали ко мне, и мы вместе вышли из бара. Фонари еле освещали улицу. То, что я увидел, взбудоражило мое воображение.
Люди в страхе неслись в разные стороны, как угорелые. Чтобы выяснить, по какой причине они паникуют, я попытался остановить несколько человек перед тем, как один пробегавший мимо прояснил ситуацию – через пару минут промчится некая газовая волна с западной стороны.
– Откуда ты это знаешь? – Спросил я его.
– Меня предупредил московский знакомый. – Крикнул он издалека, убегая прочь.
– Нас кто-то атаковал? – Вопрошал Даррелл.
– Это террористы? – Пытался услышать ответ Андерсен.
Я понял, что если воспринимать слова пробегавшего за правду, то мне нужно действовать, не медля ни секунды. Отчеканив «все в мою машину», я запрыгнул в автомобиль и убедился, что друзья рядом. 12-цилиндровый двигатель Bentley мощностью шестьсот лошадиных сил зашумел на всю округу и слился с криками перепуганных людей. Что есть мочи, я повел машину в свою крепость.
– Хоть бы Келли была дома, и с ней все было в порядке. – Думал я.
Прошло две минуты – я боялся, что не успею спасти себя и сестру. Обезумевшие люди выбегали на автомобильную дорогу, и мы стали свидетелями, как молодую девушку на высокой скорости сбил внедорожник и поехал дальше. Я хотел ей помочь, но понимал, что, по всей вероятности, она мертва. Пробираясь на машине сквозь толпу, наконец, я выехал на открытую дорогу и понесся с максимальной скоростью. Подъехав к дому, я выскочил из машины, не закрыв переднюю дверь, и стремительно помчался в убежище. В моей голове промелькнула мысль: «А что если стены и окна не помогут? Вдруг они пропустят газ?» Я понял, что не смогу спасти своих друзей.
Мы забежали в дом, я захлопнул дверь и увидел, стоящую передо мной Келли. Выдохнув, я почувствовал облегчение. Сестра вопросительно смотрела на меня и не понимала, что происходит.
– Ты не в курсе? – Поинтересовался я второпях.
– Нет. – Ответила Келли. – Что стряслось?
Я забежал в кладовую и взял три имеющихся противогаза.
– Одному не хватит. – Горько промолвил я вполголоса.
Андерсен и Даррелл понимали, что два противогаза достаются мне и моей сестре, а один они делят между собой.