Что было – то прошло
Шрифт:
— Мы почти на месте, а потом я тебя высажу.
Я стону в фальшивом протесте. Я пропустила, если это то, на что это похоже, когда его несут. Я чувствую себя невесомой.
— Знаешь, еще никто меня так легко не поднимал.
— Почему бы и нет?
— Не знаю, — шепчу я, — может быть, потому, что я довольно высокая.
— Почему это имеет значение?
Я пожимаю плечами.
Он смотрит мне в глаза. — Это их потеря.
Лука легко перемещается в нашу сухую гавань. Мой пульс учащается. Ладно, это официально, я хочу,
Добираемся до асфальта.
— Это было не так уж плохо, не так ли?
Он улыбается, одной из тех заманчивых улыбок, и кладет мое тело на ароматный тротуар.
Я поправляю ноги в своем новом кресле, вытягивая их на земле перед собой, но я не хочу ослаблять руки, обвившие его шею. Держаться за него — это все равно, что с утра первым делом обхватить руками дымящуюся чашку кофе. В нем есть комфорт, который поистине незаменим.
Я дуюсь от его объятий вокруг моего торса. — Это было классно. У тебя очень большие плечи.
— Тебе нравятся большие вещи, Эйвери?
— Да.
Подожди. Я сказала это вслух?
Он усмехается. — Хорошо.
Лука становится на колени перед моей ушибленной лодыжкой. Тыльные стороны его пальцев пробегают по моим икрам, оценивая любые другие повреждения, и я срочно хочу, чтобы эти теплые руки нашли путь вверх по моим бедрам к влажным лужицам на моих кружевных трусиках.
— Я не имела в виду, я просто…
Мои легкие резко вздымаются от его прикосновения. Ощущение его ласки меня катапультирует дрожь от основания позвоночника до ключицы, как от сильного удара на карнавале.
— Все хорошо?
Он начинает массировать мое колено, а другой рукой убирает влажные пряди волос с моих глаз.
Я киваю.
— Я только проверю, не опухло ли оно, хорошо? — спрашивает Лука.
Я снова киваю.
Лука расстегивает ремешок моих балеток, и его теплые пальцы заботливо гладят мою левую лодыжку. Ощущение настолько приятное, что у меня вырывается стон. Звук прорезает сильный дождь и эхом отдается под мостом, заставляя его полностью напрячься.
— Ты в порядке? — он спросил.
— Ага. Все в порядке, — говорю я, прочищая горло.
— Похоже на небольшой синяк. Он улыбается, и теплый цвет его радужных оболочек теперь наполнен знакомой тьмой. Лука берет мои руки в свои, складывает мои пальцы между ладонями. — Мне жаль тебя разочаровывать, но я думаю, что вы не так спортивны, как в дни своего талисмана,Carino.
Не могу не улыбнуться этому прозвищу.
Дорогая.
Его Carino.
— Привет! Я очень спортивная.
Я снова игриво шлепаю его по руке.
Он хихикает, как непослушный малыш. Эта мальчишеская ухмылка застыла на его лице. — Спорим, что нет.
— Ну, может быть, я упала нарочно, чтобы отомстить тебе за все те
Его лицо становится серьезным, и он проводит своими пальцами по подушечкам моих пальцев.
Я сказала что-то не то?
Мы сидим какое-то время, ни один из нас не в состоянии подобрать слова, пока мы слушаем, как капельки танцуют на тротуаре, и наши дыхания обмениваются одним и тем же воздухом. Запах его мускусного одеколона смешивается с влажным асфальтом, и я облизываю губы, желая попробовать.
Моя рациональность колеблется, когда я наклоняюсь к короткому разделяющему нас пространству.
— Эйвери, эта игра между нами, вероятно, подходит к концу, — шепчет он всего в нескольких дюймах от моего рта.
Мой позвоночник ударяется о кирпич, и безудержная дрожь наполняет мое сердце. — Какая игра?
— Наши игры, соревнования, ставки, — объясняет Лука. — Эти оправдания мы придумали, чтобы быть ближе друг к другу.
Я даже не могу возразить, потому что он прав. Игры не являются безобидной игрой, чтобы скоротать время, они не просто моя конкурентоспособная сторона, пробуждающаяся вокруг него.
Каждый раз, когда мы вцепляемся друг другу в глотки, я чувствую трепет, которого раньше не испытывала. Когда я проиграю, я знаю, что он начнет со мной еще одну игру. И каждый раз, когда я выигрываю, он готов принять новые вызовы. Акт превосходства друг друга стал одним из моих любимых моментов за последние пару месяцев.
Лука наконец говорит. — Почему ты отрицаешь, что здесь что-то есть?
— Я не… — я колеблюсь. — Я просто… я не готова сблизиться с кем-то. Я не там, где я хочу быть в своей жизни.
— Где ты хотела бы быть?
Я хмурюсь. — Я всегда ставила свою карьеру на первое место, и я думала, что многого добьюсь сама, прежде чем появится кто-то вроде тебя.
— Что бы ты ни захотела, Эйвери, мы могли бы сделать это вместе.
Я так долго полагалась на себя. Кроме Лили, никто никогда не хотела подталкивать меня к тому, чтобы быть лучшим, кем я могу быть, и делиться своими победами.
До Луки.
Он всегда показывает мне, что ему небезразличны мои худшие и лучшие моменты.
— Я не знаю, как ориентироваться в чем-то серьезном.
Его глаза сканируют мое лицо. — Тогда давай пока просто представим, что это одна из наших игр.
— Я думала, ты хочешь остановиться?
— Единственное, чего я действительно хочу, — это ты, — говорит он.
Я сижу здесь и просто смотрю на него. Дождь сейчас почти не идет.
— Мне нужно снова поцеловать тебя, Эйви.
«Эйви».
— Эйви, — повторяет он, смакуя имя во рту, как будто оно тает на языке.