Что это было?
Шрифт:
– Ты опять за свое? – Строго сказал отец. – Что теперь за каждой вороной будешь гоняться?
Он пошел в сени и на ходу буркнул:
– Собирайся в лес пора!
Мне стало немного обидно, что отец так и не поверил моему рассказу о девушке и ее свите. Больше того, эта тема раздражала и подчас выводила его из себя. Мне же она была дорога. И даже эта залетная птица, напоминающая мне ворона, доставляла мне приятные воспоминания о Даше.
Уже в лесу, когда в санках у нас лежали два, пойманных зайца, отец заговорил:
– Ты, сынок, на меня не серчай,
– Все нормально, батя. – Ответил я, а он возразил:
– Где же нормально я, что слепой, Витя? Придумал себе девушку и страдаешь!
Он оставил санки и присел на ствол поваленной сосны.
– Ты, Витя, присаживайся рядом – в ногах правды нет! Я, конечно, понимаю, что мы одичали в тайге, понимаю, что природа берет свое, понимаю, что хочется и все такое… Но зачем так мучить себя, зачем издеваться над собой?
– Ты мне не веришь. – Как-то по-детски упрекнул я отца.
– Эх, Витя, Витя! – Сказал отец и похлопал меня по плечу. – Такой большой и такой глупый? Ты, сынок, влюблен в любовь. В твоем возрасте так бывает…
– Это как? – Спросил я.
Отец промолчал, а я продолжил:
– А что такое любовь?
Поправив шапку на голове, он переспросил:
– Любовь?
– Ну, ты же любил маму? – Спросил я.
– Конечно, любил!
Помолчав, отец ответил:
– Мне кажется, что любовь – это когда она одна, когда все для нее, когда с нею все хорошо. Когда не наполовину, а на всю катушку, когда благодаришь Бога за чудо и когда боишься ее потерять, потому что жить без не можешь.
Голос отца задрожал, и он замолчал. Было видно, как тронули его воспоминания.
– Мне кажется, Витя. Что любовь – это самый дорогой подарок для нас грешников.
– Тебе не кажется, батя! – Ответил я ему.
После небольшой паузы, отец встал с бревна и сказал:
– Ну хватит лирики, надо дела делать!..
Я позвал Белку и последовал за ним. Собака не послушалась меня, а продолжала крутиться у большой березы, разрывая лапами снег. Я не стал ее уговаривать и сам подошел к ней.
– Ты чего здесь нашла?
Белка ответила мне лаям, а я увидел следы волка.
Я окликнул отца, и он раздраженно спросил:
– Что там еще у вас?
– Вот! – Я указал на следы, а он сказал:
– Это волк и что? Только зачем он нам? Пошли, Витя!
– Батя, это следы крупного волка…
– Сынок! Ты опять за свое?! Хватит, пошли.
Я подозвал Белку и громко сказал:
– Ты слышала – зачем он нам? Пошли, дела надо делать!
Отец оглянулся на мою шутку и строго посмотрел на меня. Я опустил голову и поспешил за ним, волоча за собой санки.
На поляне у большого валуна мы остановились, чтобы определиться с дальнейшими действиями.
Отец быстро распределил обязанности и сказал:
– Ты, Витя, пойдешь к молодняку и проверишь петли. Только иди прямо и никуда не сворачивай, а я пойду проверю яму вдруг там что-то есть. Все понял?
– Обижаешь,
– Встречаемся здесь! – Сказал отец и мы расстались.
Уже на полпути до молодого леса меня догнала Белка. Она ткнула меня носом в ногу и стала нарезать круги по глубокому снегу, оглушая меня своим звонким лаем.
– Ты откуда взялась?
Собака только взвизгнула от радости и хватая снег на лету, бегала между деревьев.
– Что так и будешь бегать от меня до бати?
Она будто услышала мой упрек и, сделав круг между берез, с лаем убежала прочь. А я продолжил свой путь дальше.
На обратном пути я остановился у старого кедра, чтобы поправить снегоступы. Вдруг сверху на меня что-то упало. Это «что-то» сбило меня с ног и сорвало шапку. Это была рысь.
Крупная кошка рвала своими когтями мне одежду и пыталась вцепиться в горло. Окровавленными руками я сдерживал натиск зверя. Мои ноги были скованны снегоступами и мешали борьбе. Когда силы стали меня оставлять, зверь вдруг отступил.
Рысь пригнула голову и грозно зарычала. Оголив свои клыки, она смотрела в сторону, где в шагах десяти от меня стоял волк. Он, размахивая своим коротким хвостом, уверенно приближался к кошке. Та не сдавала свои позиции и, топчась на месте, готовилась к прыжку. Еще мгновение и два зверя должны были сойтись в смертельном поединке. И пока этого не произошло, я воспользовался моментом и, освободив ноги от снегоступов, достал нож.
Готовый защищаться, я посмотрел на хищников. Они сходились, и никто не хотел уступать. Оставалось совсем немного до начала поединка, как вдруг раздался лай собаки и громкие крики отца. Он шел мне на помощь и я, расслабившись, вздохнул. Поединок двух хищников закончился так и не начавшись. Рысь запрыгнула на кедр, а волк подошел ко мне. Он спрятал свои клыки и посмотрел на меня своими желтыми глазами. В них я увидел свое отражение.
Чуть слышно я проговорил:
– Спасибо тебе, «Серый»!
Услышав приближающийся голос отца, волк скрылся в зарослях молодняка, а с ветки вспорхнула большая черная птица.
– И ты здесь! – Сказал я и проводил ворона взглядом.
* * *
Уже дома, когда отец обрабатывал мне раны, я спросил:
– Теперь ты мне веришь?
Отец, не отрываясь от дела, ответил:
– Ты о волке? А я и говорил, что волк непростой…
– Я сейчас не о нем, батя.
– Ты о девице? Незнакомец – это она? – Ухмыльнулся отец.
– Так ты веришь или нет? – Настаивал я на ответе.
– Верю я, верю! Только где твоя Даша?
Я пожал плечами и опустил голову.
– Ты, сынок, не горюй. – Успокаивал меня отец. – Если дружки ее здесь, значит и она где-то неподалеку.
Отец подошел к иконе и перекрестившись три раза сказал:
– На все Божья воля, Витя. Бог даст – встретитесь.
Меня это мало утешало, но от таких слов мне стало легче на душе. Отец мне поверил и признал Дашу. И теперь в нем я видел своего союзника и друга.