Что играет мной? Страсти и борьба с ними в современном мире

Калинина Галина Вячеславовна

Как правило, человек, чье сердце оконча­тельно ожесточилось и пребывает в окамененном нечувствии, говорит: «Ну и пусть попаду в ад. Зато здесь нормально поживу». Надо отме­тить, что для них не встает вопроса, куда попадет душа их после смерти. Эти люди потеряли на­дежду. Они подобны человеку, которого уговари­вают бросить пить, на что он говорит:

— Уже поздно.

— Никогда не поздно, — возражают на это ему.

— Ну, тогда я брошу как-нибудь потом, — отвечает он.

Эти люди похожи на приговоренного к смер­ти, который в последние минуты стремится по­лучить от жизни как можно больше и преступа­ет все человеческие законы, потому что все равно умирать, а вместо угрызений совести чув­ствует злость на мир, который обрекает его на

смерть. Только он в своем безумии, ослепнув и оглохнув от своего отчаяния, не хочет слышать того, что ему обещают помилование, если он изменится.

Уныние выражается в скуке и вечно плохом настроении, в депрессии, в постоянной усталос­ти, в ощущении бессмысленности всего и тщет­ности попыток что-то изменить. Столь популяр­ный вопрос о смысле жизни есть по сути своей вопрос уныния.

Бес уныния лишает человека способности радоваться. Одержимый унынием перестает ра­доваться даже удовлетворению своих страстей, понимая в глубине души, что удовольствие это преходящее, минутное, не может заполнить тот внутренний вакуум, который образовался в душе. Одиночество становится невыносимым. Окру­жающие люди нагоняют скуку и тоску. Человек не может долго находиться без движения, все время стремится к перемене места жительства, работы, учебы, к смене круга общения. Он не может подолгу заниматься одним делом: хвата­ется то за одно, то за другое. Не может долго оставаться в состоянии собранности и сосредо­точенности.

Страсти уныния противопоставляется доб­родетель трезвения, путь к которой лежит через труд, молитву и воздержание, а рождают трезве-ние смирение и терпение.

«Одному брату перед бдением внушал по-мысл: «Сегодня дай себе отдых и не вставай на бдение». Но он отвечал помыслу: «Кто знает? Завтра, может быть, и не встанешь; потому надо встать сегодня». И за работой тоже внушал ему помысл: «Дай себе отдых сегодня, а завтра пора­ботай». Он же опять отвечал: «Нет, сегодня поработаю, а о завтрашнем дне попечется Гос­подь» (прп. Ефрем Сирин).

Таким образом, первая и главная защита от уныния — это постоянное памятование о смерти и страх Божий.

«Если брат при нашедшем на него унынии продолжает трудиться, то, при содействии бла­годати, отгоняет тогда от себя уныние», — учит прп. Ефрем Сирин.

Вспомним наш обычный день. Садимся за работу, и все как будто не клеится. Там болит, здесь ломит, спать хочется. Вот и думаешь: «Луч­ше не буду сегодня работать, отложу все на завтра». Удивительнее всего то, что назавтра повторяется та же история. Более того, оказы­вается, что заставить себя работать вдвое слож­нее. А послезавтра будет еще сложнее. Как часто слышишь от людей о сильной занятости. И почти всегда люди эти (сильно занятые) за день не успевают почти ничего сделать. И на­оборот, люди, обладающие большой произ­водительностью труда, всегда найдут время по­мочь другу или встретиться с близким чело­веком.

Чем больше на день запланировано дел, тем больше ты успеваешь сделать, да еще время остается. Если же день посвящен в основном отдыху и сделать надо всего пару мелочей, то, скорее всего, либо времени на них не останется, либо весь день уйдет на эти самые мелочи.

Бывает, что, сидя за работой, чувствуешь усталость, но по причине срочности работы не можешь позволить себе отдохнуть, и вскоре ус­талость проходит, открывается как бы второе дыхание.

Уныние часто проявляется в сонливости. Так, читая книгу, склоняешься ко сну, особенно если книга эта душеспасительная. Существует масса способов стряхнуть с себя сон, чтобы продол­жить чтение: полить себя водой, открыть в ком­нате форточку, чтобы было прохладно, читать стоя или стоя на коленях и т. д. То, что молитвы принято читать либо стоя, либо на коленях, тоже во многом связано с тем, что в расслабленной позе человек бывает не способен сосредоточить­ся на молитвенном тексте. Потому же особенно начинающим советуется читать молитвы вслух, чтобы сосредоточиться на них.

«Бог никого не оставляет. У Него все дети.

Нет пасынков. И тяжелейшие случайности и состояния — все на добро нам направляется. Если бы вы могли узреть это, не было бы ни в чем тяготы. Но вы, кажется «узрели это» — порешили всего себя и все свое предать на волю Божию. Помоги вам, Господи, пребывать так. И когда тягота одолевать начнет, вызы­вайте сие чувство и утвердите его посреде между вами и тяготою, и чувство сей послед­ней или утишится, или совсем исчезнет. Уповающего на Бога милость обыдет. Упова­ние не посрамит... Пойте: «Заступнице усерд­ная...», «Блажим Тя вей роди...», «Тебе необо­римую стену..»

Свт. Феофан Затворник

Многие считают, что ценна только та молит­ва, которая идет без понуждения, прямо из серд­ца, а если нет желания молиться дома или в храме, так лучше и не делать того совсем, пока не ощутишь потребности к молитве. Позиция эта в корне неверна. Дело в том, что наше естес­тво, испорченное грехом, привыкшее потакать страстям, потеряло, заглушило в себе «ин­стинкт» правильной жизни.

Представьте человека, который много лет пролежал на диване, не вставая с него. И вдруг в какой-то момент он испытывает желание начать двигаться. Но мышцы его не привыкли к работе. От движения он не испытывает никакой радости, а воспринимает его только как тяжкий труд. И вот он думает: «Если движение кажется мне тяжким трудом, значит, оно противоестественно для моего организма, а, следовательно, продол­жу я лучше лежать на диване». Но если он преодолеет первые тяжелые дни, поборет уста­лость и заставит себя ходить, то потом уже движение начнет доставлять ему удовольствие, и он будет удивляться, почему он лишал себя та­кой радости.

Некий старец рассказывал: «Когда я бесе­довал с некоторыми братиями о пользе, на них нападал такой глубокий сон, что не могли дви­гать веками. Желая обнаружить действие де­мона, я заговорил о пустом предмете. Они об­радовались — и сон тотчас прошел».

Кто хочет победить беса уныния, тот должен соблюдать следующее:

— воздерживаться от празднословия;

— иметь мирные отношения с ближними и членами семьи, несмотря на их «непонима­ние» безусловно «глубоких и трагичных» обсто­ятельств;

— исполнять свои родительские обязан­ности не только в материальной заботе о чадах, но и в их душевном воспитании и любви.

— посильно исполнять свои трудовые обя­занности;

— вести домашнее хозяйство, заниматься рукоделием;

— читать Слово Божие (Священное Писа­ние и Евангелие, отцов и подвижников Церкви);

— принуждать себя к молитве;

— помышлять о смерти и о утешении и радости в Царствии Небесном.

Знаете, почему Золушке некогда было уны­вать, несмотря на ужасные жилищные условия, скверных родственников и бесперспективную работу прислуги? Потому что, прежде чем по­пасть на бал, ей надо было прибрать в комнатах, вымыть окна, натереть пол, выбелить кухню, выполоть грядки, посадить под окнами семь ро­зовых кустов, познать самое себя и намолоть кофе на семь недель!

Так что, если вы решите сознательно выпол­нить хотя бы половину того, что вы должны делать из приведенного выше списка, вам не то что унывать, вам зевать будет некогда! Конечно, это немножко шутка, но в качестве утешения тем, кто все-таки полагает, что «Бог забыл обо мне» и жалуется на множество неурядиц, мы приведем еще одну цитату:

«Мачеха: Золушка, Золушка, нехорошая ты девочка! Я забочусь о тебе гораздо больше, чем о родных своих дочерях. Им я не делаю ни одного замечания целыми месяцами, тогда как тебя, моя крошечка, я воспитываю с утра до вечера. Зачем же ты, солнышко мое, платишь мне за это черной неблагодарностью?» ^[69]

69

Е. Ш в а р ц. Золушка.