Шрифт:
Глава 1.
Что есть Добро?
Для тех, которым всё от века ясно,
Недоуменья наши – праздный бред.
Герман Гессе.
Бабло побеждает зло?
У нас очень много любителей порассуждать о природе зла. По вопросу о зле есть разные точки зрения и оживленная полемика на сей счет век от века не ослабевает. Но почему-то ни кому не интересно рассуждать о природе добра. Не настолько увлекательная тема. А тема эта очень сложна и совершенно не разработана.
Говорят, что зло – это
Подать милостыню нищему, это проявление добра? Но в наше время нет нищих, которые, не получив милостыню, останутся голодными. Дающий, как правило, беднее получающего. Сеть попрошаек всегда контролирует организованная преступность, значит, подавая милостыню, вы финансируете криминалитет. Очевидно, на это можно посмотреть иначе, но в том-то всё и дело, что на это можно как угодно посмотреть.
А если человек на самом деле голоден, то накормить его – безусловно добрый поступок? Но если он потому и голоден, что не хочет работать, а накормив его, вы помогаете ему оставаться тунеядцем? Есть уверенность, что, накормив голодного, вы совершаете добрый поступок? Это с какой стороны посмотреть.
Вовсе не говорю, что не надо подавать милостыню и кормить голодных. Тут личный выбор каждого, а я советов не даю. Я лишь утверждаю, что эти действия не могут являться бесспорными примерами добрых дел, они являются таковыми лишь при определенных условиях, то есть это условное, а не абсолютное добро. Мы же хотим определить в чем самая суть добра, что является добром в любом случае и не зависимо ни от каких условий? Что есть добро абсолютное?
Хирург, делающий операцию, которая спасет человеку жизнь, совершает добрый поступок? Конечно. А шофер, который везет на стройку машину с кирпичами? Вроде бы это не про добро. Но ведь и хирург, и шофер делают одно и то же: выполняют свою работу за вознаграждение. Почему же первый совершает доброе дело, а второй нет? Может быть, хирург творит добро, если делает операцию бесплатно? А шоферу грузовика что надо делать? Неужели это такая проклятая работа, которая не позволяет творить добро? А если хирург, увлекаясь бесплатными операциями, оставляет свою семью голодной, он точно идет по пути добра? Как посмотреть…
Однажды Дон Кихот спас мальчика от безжалостной порки, но когда он, довольный собой, удалился, хозяин выпорол мальчика с утроенной жестокостью, то есть рыцарь, будучи уверенным, что творит добро, умножил зло, и мальчик потом проклял его за это. Воистину, Дон Кихот был рыцарем Печального Образа. Можно уточнить: печального образа действий.
Но спасти жизнь человека, это ведь безусловное добро? Нет, это опять добро условное. Спасая жизнь человека, мы, может быть, продлеваем его страдания. Спасая жизнь злодея, мы, может быть, продлеваем страдания его жертв. Не говоря уже о том, что максимально длительное биологическое существование не для всех людей является высшей ценностью. Если христианин готов умереть за Христа, а его другу – гуманисту удалось уговорить его отречься, то друг будет считать, что сотворил самое большое доброе дело: спас человеческую жизнь. Но для христианина отречение от Христа – нечто куда более страшное, чем биологическая смерть, и с этой точки зрения друг – гуманист совершил величайшее зло. А если спасти жизнь самураю, отговорив его от ритуального самоубийства? Жизнь в позоре для самурая гораздо страшнее, чем смерть. Мы думаем, что спасли жизнь и совершили добро, но любой самурай скажет нам, что мы совершили зло.
Так что же такое добро? Как его определить? Может быть, добро это то, что человек хочет? Если нам предписано не делать другим того, что мы не хотим себе, тогда давайте делать другим то, чего мы себе хотим. Может быть, это и будет добро? Но разные люди хотят разного. У людей очень разные представления о том, от чего им будет хорошо.
Дайте сигарету человеку, который бросает курить, и вы увидите, как после первой же затяжки его лицо расплывается в блаженной улыбке. Ему явно было плохо, и явно стало хорошо. Но будет ли у вас уверенность, что вы совершили доброе дело?
Дать алкоголику опохмелиться, значит продлить его запой. А если не дать ему опохмелиться, он может умереть. Что есть добро, а что есть зло в данном случае? Если же вы будете ориентироваться на то, чего он хочет, добро предстанет во образе бутылки пива. Сомнительный образ.
Скажите иному мужику: «Все красавицы в мире – твои», и по его реакции вы не усомнитесь, что это для него самое большое в мире добро. Но добро ли это?
Для очень многих людей добро – это много денег. Но дайте человеку миллиард, и вы погубите его жизнь. А, может быть, и не погубите. Но у вас в любом случае будет повод задуматься: неограниченный доступ к материальным благам, это добро или нет?
В акунинском «Статском советнике» между Пожарским и Фандориным происходит интересный диалог:
– Как вы думаете, Фандорин, кто мы такие?
– Полагаю, охранители добра.
– Вот именно! Охранители добра! Поколения наших предков скопили много-много добра, а мы с вами это добро охраняем.
Язык безжалостно фиксирует народные представления о добре. Если «безо всяких философий», то добро – это материальные ценности. Сравните с приевшимся лозунгом: «Добро пожаловать». Изначальное его значение очевидно: некий князь, встречая гостя, приказывает слугам пожаловать, то есть подарить ему некое «добро» – может шубу, а может – кошель с золотом. Вот вам и все «общепринятые представления о добре».
Смысл понятия «добро», который кажется нам очевидным и само собой разумеющимся, на самом деле очень условен и относителен. То есть условны и относительны наши представления о добре. То есть они недостаточны. Они очень субъективны. Неужели не существует объективного, абсолютного критерия определения того, что есть добро?
Кто-то скажет: «Зачем мудрить? Неужели не достаточно просто быть хорошим человеком? Неужели надо обязательно задумываться о вторых и третьих смыслах добрых дел?» Конечно, можно, ни о чем не задумываясь, просто быть хорошим человеком. А можно бездумно попасть в такую ловушку, что потом будешь рвать на себе волосы и дико выть: «Я столько зла натворил, но ведь я же хотел только добра». Сколько человеческих судеб оказалось покалечено под лозунгом: «Мы хотели тебе добра». Четкое представление о добре необходимо для того, чтобы этого избежать.
Фандорин уверен, что служит добру, потому что ловит преступников, а они – носители зла. Но его главный антагонист Грин тоже уверен, что служит добру, потому что хочет избавить Россию от кровопийц-эксплуататоров, а они – носители зла. И вот два нормальных мужика сживают друг друга со света и каждый – во имя добра. Как же мы определим, чьё добро добрее? То, в котором меньше примесей зла? Но примеси зла есть в любом человеческом добре, а больше или меньше – практически невозможно определить, во всяком случае, процесс подсчета будет очень субъективен.