Что случилось, дорогая?
Шрифт:
Внезапно я осознал, что забыл собранный ею пакет на работе. Травяная подушка, банка огурцов и постельное белье остались там.
Никогда не знаешь, какая мелочь может выбить из колеи, когда ты еле держишься. У меня последней каплей оказалась эта. Секунду назад я был вполне спокоен (внешне), а тут вдруг заплакал, как малое дитя. Не навзрыд, конечно, но слезы градом хлынули из глаз. Чтобы не привлекать внимания, мне пришлось опустить голову, прикрыть лицо ладонью и зашагать быстрее.
К тому моменту как я оказался дома, слезы закончились – осталась только усталость, напоминавшая похмельную. Я даже подумал, что, возможно, пить сегодня будет ошибкой, но уж решил так решил.
Хуже от алкоголя не стало. После нескольких банок пива Толик стал каяться, что почти не звонил мне в последнее время.
– Только не думай, что я о тебе забыл. Просто как-то растерялся. Тут такое… не знал, что и говорить тебе… и сейчас не знаю. Не укладывается у меня это в голове.
Я махнул рукой, что означало «забей», и потянулся к пакетику чипсов.
– У меня тоже не укладывается. Да и нет таких слов.
– Представил себя на твоем месте – волосы дыбом, – продолжал откровенничать друг.
– Не надо. У каждого место свое. Значит, так было суждено.
Я сам не верил в то, что говорил. Ляпнул, наверное, ради красного словца. Ну как такое могло быть суждено? Неужели в день, когда мы с Ниной встретились, что-то там, наверху, уже знало, что через шесть лет я потеряю ее вот так? И почему оно это допустило?..
– У нее была депрессия? Хотя что я говорю, какая депрессия у Нины… Не понимаю, почему она это сделала.
– Э! – я предостерегающе поднял указательный палец. – Она ничего не делала. Даже не смей думать, что она покончила с собой. Не смей!
Толик посмотрел на меня со смесью сочувствия и недоверия.
– Несчастный случай? Формально-то оно так, но…
Я помотал головой и произнес то, в чем уже был почти уверен:
– Убийство, дружище.
– Почему ты так думаешь? – резко выпрямившись в кресле, осведомился Толик. – И кто, по-твоему, мог это сделать?
– Я все взвесил. Она могла оказаться на этом балконе только вынужденно. Кто ее туда заманил и почему сбросил вниз – понятия не имею. Но я во всем разберусь. Если только успею.
– В смысле?
«Она звала меня к себе». Эти слова чуть не сорвались с моих губ, но я все же удержался.
– Так… плохие предчувствия.
– Ох. Тебе надо выпить.
– А я что делаю?
Мы перешли на коньяк, и мою голову уже начал окутывать тяжелый и плотный, в какой-то мере целительный туман, когда в дверь позвонили.
– Ты кого-то ждешь? – спросил Толик.
– Нет.
– Тогда, может, проигнорируем?
– Нет. Вдруг это как-то связано с Ниной. Открою.
Я двинулся в прихожую медленно, стараясь не оступиться. Видимо, я был пьянее, чем предполагал.
– Ох, бедняга, – вполголоса пробормотал Толик за моей спиной.
За дверью меня ожидала незнакомая женщина лет пятидесяти. Высокая, слегка полноватая, умело накрашенная, с короткой стрижкой на темных, слегка вьющихся волосах. Через плечо у нее была перекинута цветастая тряпичная сумка.
Гостья оглядела меня внимательными карими глазами и будто вынесла вердикт:
– Вы, видимо, Илья.
– Все так, – согласился я, – а вы?
– Меня зовут Зоя, и ваша мать назначила мне на десять вечера. Я пройду?
– Моя мать? Назначила?
На секунду в моей нетрезвой голове мелькнуло, что мама заказала мне проститутку. Но женщина производила совершенно другое впечатление, да еще была в возрасте. Скорее уж она походила на опытного врача: сильная энергетика, решительность в голосе. Словно пришла спасать пациента.
– Я медиум, – сообщила женщина. – Ваша мать сказала мне…
– Медиум?!
Я думал, они существуют только в кино, книгах и больной фантазии.
– …что вас беспокоит дух покойной жены.
– Нет, меня ничего не беспокоит. Это ошибка какая-то, – высказался я автоматически, даже не успев задуматься.
Наверное, протест возник потому, что из уст этой Зои фраза прозвучала примерно как «вас беспокоят тараканы». Я относился к этому несколько иначе.
– Мать предупреждала, что вы так и ответите.
В душе поднялась досада на маму (надо будет строго поговорить с ней) и эту нечуткую даму.
– Послушайте, Зоя… я во все это не верю.
– Ваше право. Но я, так уж случилось, всю жизнь на короткой ноге с потусторонним миром. Вот и использую это, помогая другим. У меня создается впечатление, что вам как раз нужна помощь. Но если действительно нет, я сразу же уйду. Кстати, все оплачено.
Теперь в ее голосе звучала бархатистая мягкость, почти участливость. Можно подумать, женщина меня гипнотизировала. Может, так и было?
Я тряхнул головой, точно сбивая наваждение.
– Сейчас я с другом. Может, мы после как-то… поговорим? Да и поздно уже.
– Я всегда работаю вечерами, а то и по ночам, когда духи активизируются. Скорее всего, это не займет много времени. Не беспокойтесь.
Я не видел причин не беспокоиться, особенно в пору особой активности духов, но что-то похожее на любопытство заставило меня кивнуть:
– Ладно, проходите.
Если эта вызванная без моего разрешения медиум и правда чего-то стоит, может, я узнаю хоть немного больше о смерти Нины?
Зоя прошагала в комнату. Остановилась, закрыв глаза и, видимо, сосредоточившись, а потом начала слегка раскачиваться. Затем достала из своей тряпичной сумки маятник на тонкой цепочке, и раскачиваться – мерно, по часовой стрелке – стал уже он.
Я присел на прежнее место и терпеливо наблюдал за происходящим.
– Это что, а? – шепнул обалдевший Толик, потянувшись за коньяком.