Что там, за чертой?

Шадоу Мунлайт

— Ты устал… но поработай еще немножко, — сказала она, глядя в его безумные глаза, и начиная медленно двигаться на нем… — Можешь меня погладить… можно…можешь скользнуть руками вверх… по телу… только сейчас, в этот раз… можешь потрогать грудь.

Откинувшись назад и опершись руками о кровать, она медленно двигалась своей киской вдоль его язычка к носу и обратно… Слишком поздно она поняла, когда дрожащие руки прикоснулись к ее бедрам, талии и наконец груди, что она сводит с ума парня похуже подруги. Саша был совершенно дезориентирован. А тут еще и Вика…

Если честно, Вика вовсе не собиралась играть с попой Саши. Настроение было совсем не то. Но эти поднятые ноги, да

откровения подруги, в часы их бесед… «Если хочешь сломать и поработить парня сделай так что бы вначале каждый его оргазм с тобой был связан со стимуляцией анала. Во-первых, это совершенно перекроит его линию поведения, покажет кто тут главный. Ибо главный тот кто берет, а подчиняется тот кто отдается. Во-вторых ты закрепишь иные цепочки получения удовольствия. И со временем он просто не сможет без этого, да и без тебя». Порабощать Сашу навсегда девушка может и не желала, а вот сделать зависимым… он это заслужил тем что натворил сегодня утром. Да и тем, что понравился ей. Вообщем, Вика взяла игрушку «Черного Кота», вибратор состоявшего из все увеличивающихся в размере сфер, осторожно погрузила его полностью в глубь парня и лишь изредка надавливая на основания, занялась ласками Саши. Она ласкала ему руками живот, бедра, мошонку, член.… В результате он и ее подруга кончили одновременно.

На этот раз кормить парня белковым коктейлем собственного приготовления не стали, обошлись салфетками. Когда Саше отвязали ноги, он долго не мог пошевелиться от истощения, а когда попытался встать — чуть обратно не упал на кровать, хорошо что Аня успела его подхватить.

— Ну раз так, то хватит! На сегодня хватит! Подкрепись как чаем с бутербродами и домой. Но вначале — выслушай задания. Первое — приходи завтра к девяти. Не к забору к, калитке. Это раз. Далее — на голодный желудок. Третье — постриги свои лохмы на лобке и ниже. Только не порежься. Брить тебя будем уже сами. Четвертое — ты чем рисуешь?

— Я красками рисую. У меня есть небольшой мольберт, Анна, кисти… Ай!

— Я кажется говорила, что только в гостиной во время обеда, можешь звать меня так. На иное разрешение небыло! — сказала сурово Аня отвесив полновесную пощечину. — На колени! Проси прощения!

— Простите меня пожалуйста, госпожа Анна! Я забылся! — сказа испуганно Саша опустившись на колени.

— Что же, за то что так хорошо лизал я тебя прощаю. На этот раз. А то я думала уже, что завтра тебя вместо того, чтобы отшлепать и выпороть мягкой плеточкой придется пороть тяжелой плетью. Что уставился? Пороть тебя будут ежедневно. За подглядывание ты еще совсем не прощен. Ты думал из-за того что мы непозволительно ласковы с тобой, все забыто? Вовсе нет. Захвати мольберт и краски. В-пятых — вечером перед сном прогулка. Завтра рано утром небольшая пробежка и зарядка. К девяти ждем тебя. И да. Ты конечно можешь не прийти за дальнейшим наказанием и испытанием… и просто больше никогда не увидеть нас… но ты ведь прейдешь?

— Да, Госпожа Анна! Я обязательно приду к Вам и повелительнице Виктории!

— Вот и замечательно. Забей наши номера телефонов себе в смартфон. А то мало ли. Но звонить только в экстренном случае — если не сможешь явиться.

Выпроваживая одевшегося парня за порог, Аня позволила поцеловать себе руки, а Вика приказав Саше замереть и не двигаться поцеловала его глубоким поцелуем в расслабленные покорные губы, после чего развернула и со словами:

— А теперь шагом марш! — наградила его звонким шлепком по мягкому месту.

Ей предстоял серьезный разговор с подругой. Многое в ее поведении было непонятно…

– ---------------------------------------------------------------------

У

меня вопрос к Вам, читатели! Какой Вы хотите видеть Свету, впервые упомянутую в этой главе?

Вика — спортивная стройная высокая брюнетка. Анна — огненная аппетитная леди среднего роста. А Света? Ей 18. Она должна быть спортивной. Я представляю ее скорее худенькой и невыысокой (но это неточно). А волосы? Какого цвета волосы хотите увидеть у Светы? Шатенка, блондинка? Или еще какие либо детали? Как любит одеваться? Ничего не обещаю, но постараюсь учесть Ваше мнение…

Понравилась глава? Подпишитесь! Поставьте сердечко. Добавьте в библиотеку. Это стимулирует больше писать и меньше заниматься всякой ерундой.

Глава 10. Вика

Чуть позже, когда женщины отдыхали на диване держа в руках бокалы с игристым, Вика спросила подругу:

— Аня у меня к тебе вопросы. Для начала — не перебарщиваем ли мы с этими обращениями типа «госпожа», «повелительница»? Ты же сама всегда смеялась над этими обращениями как над противоестественными. Зачем все это?

— Ты права, подруга. Все так, обычно это совсем не нужно, и даже лишнее. Но ты, да-да, именно ты решила взять мальчика в оборот. Парня, который еще сегодня утром не знал ни про подчинение, ни про наказание, ни про порку. Если ты хочешь, чтоб, со всем этим не знакомый человек подчинялся тебе во всем, ты его должна немножко сломать… нет, не сломать, согнуть. Он должен приучиться во всем подчиняться тебе. Слушаться тебя. А для этого важно чтобы он всегда видел в тебе главную. Госпожу. Повелительницу. Богиню. Поэтому он должен всегда помнить о дистанции. Даже когда ты ласкова с ним. А не просто видеть перед собой соблазнительную женщину, за которой он подглядывал, спалившую и наказавшую его. Обращение заставляет его помнить кто он, а кто мы. Ты ведь не хочешь же, чтобы он смотрел на тебя как просто на милфу, выпоровшую раз его?

— Нет, конечно. Ты правильно поняла. Мне захотелось им повелевать. Захотелось чтобы он стал моей восхищенной игрушкой. На свою беду он полез к тебе во двор и понравился мне!

— Вот именно. Конечно, чтобы его приручить есть и иные методы. Быть очень строгой. Обойтись без ласки вообще. Но во-первых жалко… Он такой милый и старательный — хихикнула Аня. А во-вторых, так можно или сломать мальчика, или он сбежит. А сейчас… как ты думаешь, сбежит?

— Как же! Мне кажется он сейчас если сказать ему «Иди и не возвращайся» на коленях приползет, и попросит чтобы его и ремнем выдрали, и согласится на застегивание ремешков, лишь бы его не гнали. Ну а все эти расспросы про девушку? Зачем мольберт? Портрет наш нарисовать? А зарядка и пробежка? Зачем?

— Видишь ли, моя девочка, ты решилась инициировать девственного мальчика. Девственного. Я бы на такое никогда не решилась бы. Ты понимаешь, что это огромная ответственность?! При этом парень стеснительный, робкий. И так точки опоры в жизни лишился. А теперь у него будет вся жизнь кувырком. Ведь я тебя вижу насквозь, Вика. Ты же на этом не остановишься! Ты замыслила помимо всех развлечений, его также банально ванильно трахнуть…

— Ну не так уж ванильно… — усмехнулась Вика.

— Не увиливай! Ты меня прекрасно поняла! Да хоть разложив на аппликаторе Ляпко, надев на голову маску, предварительно оттрахав в зад и выпоров. Ты собралась его лишить девственности полноценно. Явно решив поскакать на его молодой плоти! Так?! В голосе Ани звучал сдерживаемый гнев на безответственность подруги. И своего рода ревность.