Что-то в тебе
Шрифт:
— Линия, проходящая через точки Р и G… — Я указала на схему кончиком ручки и провела им по линии между точками. — Она определяет угол наклона сноубордиста.
— Ты сама это нарисовала? — спросил Кейсон, склонившись над рисунком.
— Да. — Я постучала ручкой по странице, пытаясь привлечь его внимание. — G — это центр масс системы, которая состоит из сноубордиста и сноуборда, которые вместе можно рассматривать как твердое тело.
— Он очень хорош, — объявил Кейсон, не обращая внимания на все, что я только что объяснила. — У
Я бесшумно вздохнула, моля Господа дать мне сил вынести его СДВГ, который у него точно был в дополнение к дислексии.
— Р — это приблизительная точка соприкосновения между сноубордом и снегом. L — расстояние между точками Р и G, которое, как ты видишь, находится примерно на центре живота сноубордиста.
— Вот здесь? — Он указал на линию, протянувшуюся от доски до сноубордиста.
Я кивнула.
— Больше смахивает на пупок.
— Что?
— G.
— Ладно. Пусть G его пупок.
Кейсон усмехнулся, получая удовольствие от того, что добился своего. Он и не подозревал, что я пыталась покончить с этим и сейчас согласилась бы на многое, лишь бы он удалил видео.
— Так, это центростремительное ускорение точки G…
— Пупок?
Я фыркнула. Он, правда, думал, что я желала сидеть здесь? Он, правда, думал, что мне доставляет удовольствие объяснять основы физики человеку, который шантажировал меня?
— Это ускорение находится в Х-направлении и указывает на центр поворота, в данный момент. F1 — это контактная сила в Х-направлении со снегом, действующая на сноуборд в точке P.
Он внимательно смотрел на рисунок, пока я обводила область, на которой хотела сосредоточить его внимание.
— N1 — контактная сила в Х-направлении со снегом, действующим на сноуборд в точке P.
— По-моему, у меня голова взорвется.
— Она не взорвется, — заверила его я.
— Откуда ты знаешь?
— Всего лишь шесть человек умерли от разрыва головы, поэтому, со статистической точки зрения, когда на планете живет более семи миллиардов людей, уж очень невелики шансы, что это произойдет с тобой.
— Ты лжешь, — заявил он.
— Нет. Это произошло с шахматистом из России в девяностых. Называется это гиперцеребральный электролиз. Считается, что страдающие ГЦЭ очень образованные люди с великолепной концентрацией… так что тебе не о чем беспокоиться.
Он рассмеялся.
— Я все равно тебе не верю.
— Посмотри в интернете. Такое происходит, когда цепи мозга перегружаются собственным электричеством тела. Считается, что взрывы происходят во время интенсивной умственной деятельности — как во время игры в шахматы, — тогда сквозь мозг проходит избыточный ток.
— Ого. Ты не шутишь.
Я отрицательно покачала головой.
— Нет, это довольно страшно.
— По-моему, ты претендент на ГЦЭ, — объявил он.
— Ты беспокоишься, что я запачкаю тебя своими мозгами?
Он поморщился.
—
Я прыснула со смеху.
— Ты это начал.
— Это что, смех? Малышка действительно только что рассмеялась?
— Больше такое не повторится.
— Надеюсь, повторится.
От того, как его глаза пристально смотрели в мои, у меня возникли странные чувства. Привлекательные парни не смотрели на меня в упор. И только потому, что этот парень тот еще засранец, не значит, что я ничего не почувствую.
— Ты сдал тест Реймонда? — спросила я, ловко меняя тему разговора.
— Я не говорил? У меня тройка. Наверное, он поставил ее только потому, что я был последним в аудитории, а он хотел уйти домой.
— Ну, ты сдал. И сдашь следующий, если сосредоточишься. — Я постучала ручкой по странице с рисунком, возвращая его внимание к линии, которую обводила моя ручка. — Заметь, что v — это мгновенная скорость центра масс G. Эта скорость направлена за пределы границы. Центр масс G обладает нулевым ускорением в У-направлении. Таким образом, силы в У-направлении, действующие на систему, должны быть равны нулю.
— Хорошо.
Я вскинула брови.
— Ты понял?
— Нет. Мне нужно отдохнуть, голова болит, но мы оба знаем, что она не взорвется, так что мне нужна передышка.
Я рассмеялась, а это подсказало мне, что я тоже нуждалась в передышке. Я не находила парней, типа Кейсона МакКлауда, смешными. Я ненавидела парней, как он. Особенно его. Я отодвинула стул и встала.
— Ты же не уходишь? — спросил он.
— Скоро вернусь.
Я взяла телефон и направилась в туалет. Если он считал, что отдохнуть нужно ему, то понятия не имел, как трудно сидеть рядом с ним и каждые пять минут не умолять его удалить видео.
Воспользовавшись туалетом, я купила попить в торговом автомате и совершенно не спешила вернуться, чтобы полностью расслабиться, потому что стоило мне подумать о видео, как мой уровень стресса взлетал выше крыши.
Когда я вернулась к нашему столу, на нем сидела красивая брюнетка и смеялась над какой-то фразой Кейсона. Я покашляла.
Она повернулась ко мне.
— Да?
— Ты сидишь на моей работе.
Она опустила взгляд на бумаги, на которых восседала.
— Упс. — Хихикая, она съехала со стола. — У тебя есть мой номер, Кейсон.
— Наберу тебе в выходные, — сказал он.
— Тебе стоит.
Она развернулась и ушла за угол книжного стеллажа.
Я распрямила бумаги на столе, раздраженная вторжением.
— Какое чудо, что она нашла тебя аж здесь, — пробормотала я, прежде чем сесть.
— Как это понимать?
— Ну, раз мы прячемся здесь, чтобы никто не увидел нас вместе…
— Неправда, — заявил он.
— Еще какая правда. Я не хочу, чтобы люди видели нас вместе.
— Ну, а мне наплевать, если нас увидят вместе, — ответил он.