Что-то в тебе

Натан Дж.

— Что такое?

Она вновь подошла к кровати с села на край.

— Я хотела поблагодарить тебя.

— Поблагодарить меня? Что ты задумала? — издевался я.

— Правда хочешь, чтобы я напомнила, как сильно тебя ненавижу?

— Это была шутка.

Она покачала головой; надеюсь, ее это позабавило.

— Я хотела сказать спасибо. Такого невероятного праздника у меня никогда не было.

Я склонил голову, понимая, что это правда, и

ей, скорее всего, потребовались силы, чтобы зайти в мою комнату и признаться в этом.

— Да?

Она кивнула.

— Я не помню такого праздника, чтобы мне не приходилось готовить. И обычно еда оставалась только для меня, потому что отец отключался на диване ещё до ужина.

— Шей?

Она закачала головой, не желая слышать мое сожаление.

— И с рождеством то же самое. Когда мне было шесть — мама тогда только умерла, — Санта не пришел ко мне. Я убедила себя, что он просто пропустил мой трейлер. Но потом в семь лет он так же не оставил подарки, и я поняла, что что-то здесь не так, потому что дети из соседних трейлеров получили подарки.

— Шей, мне так жаль.

Она покачала головой, не нуждаясь в моей жалости.

— Я пришла не для того, что скинуть на тебя свою трагедию.

Шей начала вставать, но я схватил ее запястье, чтобы она осталась на месте.

— Я хочу больше о тебе узнать, Шей. Ты слишком много держишь в себе. Я рядом. Сделаю все, что тебе нужно.

Она закрыла глаза, явно терзаемая моими словами.

— В тебе будто два разных человека. И я не знаю, кто из них настоящий.

— Я только один.

— Но ты не можешь быть лживым и вероломным мудаком, которого я поклялась вечно ненавидеть, а потом вдруг становиться этим невероятно заботливым парнем, который приходит меня спасать. И давай быть честными: меня не нужно спасать.

Из меня вырвался смешок.

— Это более чем понятно.

— Кейсон, я серьезно.

— Я тоже знаю, что тебя не нужно спасать. И также знаю, что тебе нужно решить, как ты ко мне относишься. Но знай, что я четко понимаю, как отношусь к тебе.

Долгое время Шей молчала, и наконец встала.

— Спокойной ночи.

Она повернулась к выходу из комнаты.

— Эй.

Шей обернулась.

— Хочешь поехать со мной в горы утром?

— Зачем?

— Затем что будет весело.

— Смеяться надо мной? — спросила она.

— Даже не думал об этом.

— Зайди ко мне, прежде чем уйдешь. Если я встану, то подумаю.

Она подошла к двери и вышла из моей комнаты.

Она подумает? Мне никогда не приходилось умолять девушку провести со мной время. Что такого в этой Шей Миллер, отчего мне хотелось умолять ее?

ГЛАВА 22

Шей

— Напомни, почему я согласилась? —

спросила я, пока балансировала на сноуборде, вцепившись в руки Кейсона, и ехала рядом с ним, а он показывал, что делать на собственной доске.

— Шей, мы на склоне для новичков.

Мимо нас на лыжах пронесся ребенок не старше пяти лет.

Я заворчала, раздражаясь из-за того, какой неуклюжей была в то время, когда ребенок так непринужденно ехал. По крайней мере, мне было тепло в зимнем комбинезоне, который одолжила Жизель.

Кейсон рассмеялся. За пределами университета он был более беспечным и веселым. Ему спокойнее в кругу семьи. Ему это шло.

— Давай. Держись ровнее.

— Ровнее? Это самое неровное положение в моей жизни. Как ты вообще можешь делать флипы и подлетать на лыже?

— Подлетать на лыже?

— Ты понял меня, — бросила я, сосредоточив внимание на том, чтобы держать ноги согнутыми, пока доска скользила по снегу.

— Тебе и вправду нужно подтянуть свой лексикон по сноубордингу.

— Почему?

— Чтобы ты смогла поддержать меня на соревновании.

Я не ответила, потому что не знала, что принесет январь. С Кейсоном все непредсказуемо. Никогда ни в чем нельзя быть уверенным.

— Как только тебе надоест, я поднимусь на трассу и покажу парочку трюков.

— Мне надоело, — уверила его я.

— Ой, нет. Мы закончим только тогда, когда ты сама сможешь ехать.

А-а-а.

***

Час спустя мы вернулись в коттедж, чтобы я согрелась. Кейсон взял мне горячий шоколад и провел к месту у окна от пола до потолка, из которого открывался вид на горы. Отсюда просматривалась трасса для слоупстайла.

— Не сильно впечатляйся, — бросил Кейсон, прежде чем отправиться туда.

— Постараюсь держать себя в руках, — ответила я, снимая куртку и шапку Жизель и устраиваясь в кресле. Следующие минуты я наблюдала за людьми в переполненном коттедже. Дети с раскрасневшимися щеками в зимних костюмах гонялись друг за другом, пока их родители общались с друзьями и согревались горячими напитками у кирпичных каминов. Рядом вертелись сноубордисты, разглядывая красивых девушек, которые, похоже, делали то же самое. Коттедж то еще оживленное место.

Вскоре мой телефон завибрировал: Кейсон написал, что сейчас полетит, как я поняла, означало, что он спустится с горы. Поскольку на нем был уродский розовый шлем «Слоупс», его трудно было не заметить. Я встала с кресла и, прищурившись, попыталась разглядеть розовый шлем. Вот он! Кейсон зигзагом спускался с горы, прежде чем стал переворачиваться в воздухе и выполнять прыжки, которые я видела на его видео. И хотя я никогда ему в этом не признаюсь, но видеть его на сноуборде вживую впечатляло еще сильнее. Его талант неоспорим.