Что-то вроде романа
Шрифт:
– Тогда я не смогу работать с вами. Я закрытый человек, оберегающий свою частную жизнь, и не смогу эффективно работать, постоянно опасаясь того, что вы начнете…
– Начну что?
– Вмешиваться в мою жизнь только потому, что вас это забавляет.
У нее глаза совсем не карие, как он думал. Они, оказывается, светло-коричневые с вкраплениями зеленого и золотистого. А он и не замечал. Впрочем, как он мог заметить, когда она очень редко смотрит ему в глаза?
Райан отступил и открыл кухонную дверь, чтобы пропустить Джейми с подносом. Еда была встречена аплодисментами и одобрительными восклицаниями. Соседи хотели было отказаться, но легко дали себя
К пяти тридцати индейка была съедена, и Джейми принялась убирать со стола. Усталость сказывалась свинцовой тяжестью в ногах, но она знала, что вызвана эта усталость отнюдь не приготовлением праздничного стола и обслуживанием гостей. Это был результат эмоционального состояния, с которым справиться было намного труднее. Разговор с Райаном в кухне, собственная неожиданная несдержанность, похожая на взорвавшуюся в руках гранату, истощили ее душевные силы.
Впервые в жизни Джейми позволила себе вот так непростительно расслабиться. Если бы она могла повернуть время вспять.
Джейми скосила глаза и украдкой посмотрела на Райана. Он любезно помог ей убрать посуду, как, впрочем, и другие гости, кроме ее сестры, а теперь весело смеялся с парнями-программистами. Несомненно, он уже выбросил из головы их разговор, она же… Джейми видела, как Джессика, хихикая и покачивая бедрами в ритме музыки, делает ему призывные жесты, увлекая в центр комнаты, под ветку омелы.
Райану явно не нравилась эта ситуация, и Джейми была готова кинуться к Джесс, чтобы спасти ее от самой себя, но передумала. Если Джессика хочет выставить себя дурой перед гостями, пусть. Джейми и так уже потратила свою молодость на то, чтобы оберегать сестру и заботиться о ней, безуспешно пытаясь справиться с ее взбалмошностью и эгоизмом.
Господи! В этой борьбе она совсем забыла о себе, своих чувствах и потребностях. Джейми словно запечатала свои эмоции в бутылку и умудрилась выдернуть пробку только раз, этой ночью перед своим боссом.
Джейми развернулась, чтобы скрыться в спасительном убежище – кухне, и в этот момент взглянула в окно, на котором никто не удосужился задернуть шторы.
Из старенького «лендровера», который Джейми хорошо помнила, выбирался Грег, ее зять.
Несколько мгновений она не могла поверить своим глазам. Джейми очень давно не видела Грега, предпочитая забыть о своей любви к нему, призвав на помощь гордость и достоинство. Пока он с трепетным поклонением обхаживал ее сестру, она не могла находиться рядом с ним из-за страха выдать свой секрет, а это было подобно смерти.
Грег не изменился за прошедшие годы. Светлые волосы по-прежнему падали на лоб, он остался таким же долговязым и чуть неуклюжим, как и раньше. Джейми без труда разглядела все это даже в тусклом свете уличного фонаря.
Обернувшись на сестру, она увидела, как Джессика кладет руки на плечи Райана. В панике Джейми подумала, что сейчас Грег увидит эту сцену через незашторенное окно.
Одним рывком она бросилась через комнату. Ею двигал инстинкт, подогреваемый желанием уберечь Джесс от того, чтобы потерять то единственное, по-настоящему ценное, что подарила ей жизнь, – Грега.
Джейми схватила Райана за плечи и развернула к себе, успев увидеть в его глазах удивление и облегчение от того, что кто-то вовремя помог ему избавить Джессику от неловкости быть прилюдно отвергнутой.
– Что…
– Омела! –
Райан мягко рассмеялся и обнял Джейми за талию, теснее прижимая ее к себе. Он не знал, что стало причиной изменения настроения Джейми, но был рад этому. Ему было очень приятно прижимать к себе ее тело, поначалу напряженное, а потом расслабившееся, обмякшее. Райан чувствовал ее груди, плотно прижатые к его груди; ощущал чистый, легкий цветочный аромат, исходивший от ее волос. Он видел ее полуприкрытые глаза и приоткрывшиеся губы. Это был самый эротичный момент в его многоопытной сексуальной жизни.
Разве мог он противостоять такому искушению?
Райан прижал Джейми к себе еще крепче и поцеловал долгим, глубоким поцелуем. Он начал целовать ее медленно и нежно, затем настолько увлекся, что забыл о зрителях. Очнулся он только тогда, когда Джейми вывернулась из его рук, и, приходя в себя, он обвел взглядом присутствующих, потом посмотрел туда, куда были направлены все взоры.
В дверях комнаты стоял высокий белокурый мужчина с дорожной сумкой в одной руке и букетом цветов в другой.
Глава 4
Райан посмотрел на часы и нахмурился. Офисы были еще пусты. У своих компьютеров сидели, в основном, энтузиасты-программисты, тестирующие новые игры.
Но волновало его не это.
Дело было в том, что часы показывали уже пятнадцать минут одиннадцатого, и Джейми должна была быть на работе вот уже час и пятнадцать минут. Рождество прошло, и она не просила никаких дополнительных дней отдыха.
Райан закинул ноги на стол, свалив попутно на пол стопку бумаг, и уставился в огромное окно, за которым открывался вид на серые, унылые лондонские улицы, тихие и пустынные в этой части города. К большому своему неудовольствию, он то и дело возвращался мыслями к событиям рождественской ночи. Идя в гости к Джейми, он хотел удовлетворить свое любопытство и получил впечатлений сполна – от разговора в кухне и неожиданного поцелуя под омелой до кульминационного появления на пороге дома высокого светловолосого мужчины.
Все это напоминало комедию в трех актах, но Райану почему-то не хотелось смеяться. Снова взглянув на часы, он уже хотел позвонить ей, но тут дверь распахнулась, и на пороге появилась Джейми, на ходу расстегивающая пальто и стаскивающая шарф с шеи.
– Это входит у тебя в привычку, – резко заметил Райан вместо приветствия, снимая со стола длинные ноги, обтянутые джинсами. – Только не надо мне рассказывать истории о проблемах с электричками.
– Хорошо, не буду.
Райан почувствовал, что в ней снова что-то изменилось, вернулось на круги своя. И оказался прав. В течение полутора нервных дней, прошедших после рождественской вечеринки в ее доме, она мучительно размышляла и решила, что для нее единственная возможность продолжать работать с Райаном – забыть об их разговоре в кухне. Что же до поцелуя…
Ужас, который она испытала в момент, когда увидела идущего к дому Грега, и который заставил ее решиться на такой шаг, не отпускал ее до сих пор. Поцелуй тем более нужно забыть…
Ей не без труда удалось выдержать взгляд, которым Райан пристально следил за тем, как она снимает перчатки, пальто, шарф, идет к своему столу и включает компьютер.
– Послушайте! Я приношу извинения за то, что опоздала, – произнесла она, когда напряженная тишина стала совсем уж невыносимой. – Это не станет привычкой. Я охотно задержусь сегодня, чтобы компенсировать эти два часа.