Что ты несёшь с собой. Часть I
Шрифт:
– Это не демон, – вырвалось у меня.
Вачиравит тем временем перемахнул через перила и помчался к твари.
– НЕТ!!! – заорала я, но, зараза такая, он же не слышал!
Я кинулась следом, настигнув его только у самой воды, вцепилась в локоть.
– Не нападай! – заорала я мужу в ошеломлённое лицо. – Нельзя!!!
Он скривил губы и рывком стряхнул меня, так что я чуть не упала в зловонную воду.
– Вачиравит, это не демон! – снова закричала я, стараясь попасть в поле его зрения, но он уже разгребал сапогами озеро, занеся меч. Рыбаки похватали вёсла, но не спешили нападать, то ли насторожённые моими
– Рехнулась? – рыкнул махарьят. Рыбаки загомонили по новой.
– Его нельзя убивать! – прокричала я. – Это хозяин озера! Если его убить, всех вокруг постигнет великие несчастья на три цикла перерождений!
– Убирайся, – сплюнул Вачиравит, даже не дослушав.
– Уходи, женщина! – крикнул кто-то из рыбаков. – Не видишь, он махарьят, он лучше знает!
– Вот именно, не лезь со своими суевериями!
– Это не суеверия! – надрывалась я, чуть не плача. – Это правда! Водяных хозяев нельзя убивать!
Мои слова потонули в криках и обвинениях со всех сторон. Вачиравит замахнулся мечом, и я отразила его удар. Он явно не ожидал – отшатнулся и чуть не сел в воду, но тут же кинулся на меня с новой яростью. Я увернулась и пнула его в бок, чтобы его удар не обрушился на водяного. Вачиравит успел перегруппироваться и развернулся ко мне, но теперь мы стояли на равном расстоянии от твари. Пришлось идти в наступление, чтобы его отвлечь. Мы схлестнулись – раз, другой.
– Пранья! – раздался где-то рядом голос Чалерма. Что «пранья»?! Вачиравита бы оттаскивал! – Что вы делаете?!
Мне было не до ответа. Вачиравит – сильный противник, и сейчас он был намного злее, чем когда мы с ним тренировались. Я едва успевала отбивать его удары, а в любую передышку нападала сама, чтобы он не дотянулся до водяного. У меня почти не было возможности схитрить или обмануть его, а он вскоре понял, что моя главная цель – отвести его от чудища, и больше не поддавался на уловки. В какой-то раз он оттолкнул меня сильнее обычного, я еле удержала равновесие, а когда перестала падать, он уже обрушивал удар на водяного. Я кинулась вперёд, кувырнулась в воздухе, оттолкнувшись рукой от дна, и приземлилась пятками Вачиравиту в бок, сбивая его с ног. Он упал в вонючую воду к ногам твари, и я умудрилась встать ему на руку с мечом. Тут водяной наконец очнулся от своего ступора – эти твари вообще небыстро соображают, и замахнулся огромной лапой с когтями-лезвиями.
На краю зрения мелькнула бирюзовая ткань – Чалерм стоял рядом со мной в воде, целясь мечом встретить лапу твари. И где взял-то его?! Но хозяина нельзя ранить! Он же взбесится и нашлёт на всю округу проливные дожди на несколько лет, тут жабы не выживут, не то что люди! Извернувшись, как смогла, я оттолкнула Чалерма, и когтистая лапа рухнула мне на плечо, впиваясь когтями в спину.
– Уйдите!!! – заорала я Чалерму, выставив вперёд меч другой рукой. Вачиравит подо мной пытался встать, и я пнула его в грудь, чтобы не рыпался, но сквозь броню много не напинаешь. Чалерм же развернулся и наставил меч на меня.
– Пранья, – холодно сказал он, и в глазах его не осталось и тени доверия или приязни. Узоры у него на лице не светились: в серьёзных
– Не могу, – выдавила я сквозь боль в подранном плече. – Он убьёт водяного.
Вачиравит рванулся и чуть не опрокинул меня. Я поневоле вцепилась в космы твари, чтобы устоять. Теперь оба мужчины наставили на меня мечи. Против Чалерма я бы вряд ли выстояла, ещё и раненая, а против двоих у меня не было шансов. За их спинами стояли наготове рыбаки с вёслами, отрезая мне путь на берег.
– Что ты за тварь? – прорычал Вачиравит, глядя мне в лицо. – Ты заодно с этими паскудами!
– Пранья, – всё так же спокойно сказал Чалерм. – Сложите оружие. Это последнее предупреждение.
Но я понимала, что стоит мне сдаться, Вачиравит кинется на хозяина. К глазам подступили слёзы: вот так втёрлась в доверие. Освободила амардавику и устроила жизнь в великом клане! На кой ляд я вообще пошла на эту охоту?! Но если бы я не пошла, Вачиравит бы убил водяного, и тогда на пару дней пути во все стороны люди погрузились бы в пучину бед и болезней, а сам Вачиравит… Но у меня не было времени об этом думать.
Единственное, что я могла, это бежать. Я всё ещё держалась за густую вонючую шерсть водяного. Сосредоточив махару, я зажгла третий глаз – не так, как обычно, а так, чтобы сиял ярче солнца. Мужчины отпрянули, заслонившись руками, и это выиграло мне мгновение, чтобы бросить меч на воздух, вскочить на него ногами и рвануть прочь, волоча водяного за собой.
Куда бежать – я не знала. Поднять эту тушу в воздух я бы не смогла, а озеро было совсем небольшое. Махарьятам и рыбакам ничего не стоило обежать его по берегу и поймать меня там. Сколько я буду метаться туда-сюда, пока махара кончится или иссякнут силы волочь водяного? Хоть бы тут речка какая впадала…
Это всё, о чём я успела подумать: когда мы вылетели на середину озера, водяной дотянулся и ухватил меня обеими лапами за плечи. Я неловко взмахнула ногой, теряя равновесие, а в следующее мгновение водяной, я и меч уже погружались в зеленовато-бурую вонючую воду.
Яд и мёд
Не знаю, что было бы хуже: тонуть или глотать загаженную воду. К счастью, узнать на своей шкуре мне не пришлось: едва надо мной сомкнулась вонючая жижа, я применила заклинание, создавшее вокруг моей головы воздушный пузырь. Это было изобретение моего отца уже от последних лет: заклинание использовало тончайший слой махары, который даже почти не тратился, просто выходил из тела и уходил обратно, а воздух просачивался внутрь прямо из воды, ведь он там тоже есть, только растворённый.
Водяной хозяин волок меня на дно, прижав к своему бочкообразному пузу. На ощупь он был прохладный и осклизлый, как затонувшая коряга. Удивительно, как мне удалось его за патлы оттащить так далеко – подсох, что ли, на солнце… Или сам что-то сделал, чтобы не оторваться от меня. И зачем я ему сдалась на дне? Он ведь не пытался меня топить. Я знала, как бывает, когда топят: обволакивают водорослями, опутывают, иногда ещё бьют или душат, а этот только немного меня придерживал, почти бережно, если учесть, какая в его лапах силища.