Что видела собака: Про первопроходцев, гениев второго плана, позд-ние таланты, а также другие истории
Шрифт:
«Итак, — начал я, — вот что я думаю. Это старшеклассник лет шестнадцати-семнадцати. Неопрятно одетый, с лохматыми нечесаными волосами. — И продолжил: — Он одиночка, со странностями, без подружки, таит в себе огромную злость. Он проникает в дом пожилой леди. Знает, она одна. Может, выполнял для нее какую-то работу в прошлом».
Дуглас нродолясает:
«Я сделал паузу в описании и сообщил детективам, что где-то есть человек, соответствующий данному описанию. Если они смогут его найти, он и будет преступником.
Детективы переглянулись. Один из них заметил с улыбкой:
— Дуглас, вы часом не экстрасенс?
— Нет, — ответил я, — но будь я им, моя работа была бы гораздо проще.
— Просто пару недель назад к нам приходила медиум Беверли Ньютон, и она говорила то же самое».
Возможно, вы подумали, что Дугласа оскорбило
«Получая новое дело, я впитываю в себя все свидетельства, с которыми мне предстоит работать... после чего интеллектуально и эмоционально пытаюсь проникнуть в сознание преступника. Я стараюсь мыслить, как он. Как это происходит конкретно, я не могу сказать, я знаю об этом не больше, чем писатели, такие как Том Харрис, который многие годы у меня консультировался, знают, как появляются на свет их герои. Может, в этом и есть что-то иарапсихологическое, я не буду с этим спорить».
В конце 1970-х Джон Дуглас и его коллега из ФБР Роберт Ресслер решили проинтервьюировать самых известных серийных убийц в стране. Они начали с Калифорнии, поскольку, по словам самого Дугласа, «Калифорния всегда лидировала по количеству жутких, душераздирающих преступлений». В выходные и праздничные дни на протяжении нескольких месяцев они переезжали из одной федеральной тюрьмы в другую, пока не побеседовали с 36 серийными убийцами.
Дуглас и Ресслер хотели установить наличие закономерности связи между жизнью маньяка и характером его преступлений. Они пытались выявить то, что психологи называют «гомологией», — соответствие между личностью и действием. После сравнения результатов бесед с уже известными им характеристиками убийств Дуглас и Ресслер убедились в том, что подобная связь существует.
Серийные убийцы, заявили они, подпадают под одну из двух категорий. Одни места преступлений свидетельствуют о логичности и предварительном планировании. Маньяк отбирает и выслеживает жертву для реализации определенной фантазии. Чтобы подобраться к жертве, преступник использует некую хитрость или уловку. Во время совершения преступления он контролирует ситуацию. Он не торопится убивать свою жертву, старательно воплощая в жизнь свои фантазии. Оп умеет приспосабливаться и перестраиваться. Он почти никогда не оставляет орудие преступления. Тщательно прячет тело. В своих книгах Дуглас и Ресслер называют эту разновидность преступлений «организованными».
В случае «неорганизованных» преступлений выбор жертвы не обусловлен логическими мотивами. Убийца стремительно нападает на первого встречного, вместо того чтобы выслеживать и угрожать. Он может схватить со стола кухонный нож и оставить его на месте преступления. Подобные преступления совершаются настолько неуклюже, что у жертвы нередко есть шанс дать отпор. Порой преступник нападает в очень опасных для себя обстоятельствах. «Более того, неорганизованный убийца не имеет никакого представления о личности жертвы и не проявляет к ней интереса, — пишет Ресслер в своей книге «Тот, кто сражается с монстрами». — Он не желает знать, кто она, и во многих случаях предпринимает попытки уничтожить ее личность, привести в бессознательное состояние, прикрыть лицо или стереть индивидуальность любым иным способом».
Каждый из этих двух стилей совершения преступления, утверждают далее авторы, соответствует определенному типу личности. Организованный убийца интеллигентен и умеет грамотно изъясняться. Он считает себя выше окружающих. Неорганизованный убийца непривлекателен и страдает низкой самооценкой. Нередко у него имеется какое-либо заболевание. Из-за чрезмерной замкнутости и многочисленных странностей у него нет ни жены, ни подруги. Если он живет не один, то обычно с родителями. У себя в шкафу храпит коллекцию порнографии. Машина, если она вообще есть, — полная развалюха.
«Считается, что место преступления отражает поведение и личность преступника так же, как интерьер раскрывает характер хозяина дома», — утверждается в криминалистическом пособии, в составлении которого Дуглас и Ресслер принимали участие. Чем больше они узнавали, тем очевиднее представлялись закономерности. Если жертва белая, то и убийца будет белым. Если убит пожилой человек, то убийцей окажется сексуально незрелый юноша.
«В ходе нашего исследования мы обнаружили, что... многие серийные убийцы безрезультатно пытались стать полицейскими и устраивались впоследствии на родственные работы: охранником или ночным сторожем», — пишет Дуглас. Поскольку серийные насильники зациклены па идее контроля, разумно предположить, что они испытывают восхищение перед социальными институтами, символизирующими контроль и власть. Из этого предположения вытекло новое: «В своих оценках мы стали упоминать о том, что неизвестный субъект будет разъезжать на автомобиле, похожем на полицейский, скажем, на Ford Crown Victoria или Chevrolet Caprice».
На первый взгляд система, разработанная ФБР, представляется чрезвычайно полезной. Рассмотрим пример, широко используемый в специализированной литературе. Тело 26-летней учительницы спецшколы было найдено в Бронксе на крыше здания, где располагалась ее квартира. Нападение, вне всяких сомнений, было совершено сразу после того, как она вышла из дома в половине седьмого утра. Ее избили до неузнаваемости и связали ее же собственными чулками и ремнем. Убийца изувечил ее половые органы, отрезал соски, искусал тело, исписал непристойностями живот, а потом мастурбировал и испражнялся возле тела.
Представим, что мы профайлер ФБР. Первый вопрос: раса. Жертва белая, стало быть, нападавший тоже белый. Ему предположительно от 25 до 30 лет — именно в этом возрасте начинали убивать 36 заключенных, которых изучали агенты ФБР. Следует ли расценивать это преступление как организованное или неорганизованное? Определенно оно относится к неорганизованным. Оно было совершено на крыше здания в Бронксе в светлое время суток — весьма рискованные обстоятельства. Так что же делал убийца в этом здании в такую рань? Возможно, это был уборщик или человек, живущий но соседству. В любом случае он хорошо ориентировался в доме. Неорганизованность убийства свидетельствует об импульсивности. Если он работает, то занимается физическим трудом, не требующим особой квалификации. Он, скорее всего, уже совершал преступления, связанные с сексом или насилием. У него либо вообще не было никаких отношений, либо имелся печальный опыт крайне неудачных отношений. А специфические увечья и акт дефекации наводят на мысль о душевной болезни или наркотической зависимости. Ну, и как м ы справились? Попали в десятку. Убийцей оказался Кармин Калабро, 30-летний неженатый безработный актер, который, когда не находился на лечении в психиатрической клинике, проживал вместе с овдовевшим отцом на четвертом этаже здания, где произошло убийство.
Но действительно ли этот психологический портрет сыграл решающую роль? Калабро уже значился у полиции в списках подозреваемых: если вы ищете человека, убившего и изувечившего женщину на крыше здания, не нужно прибегать к помощи профайлера, чтобы проверить безработного душевнобольного парня, проживающего с отцом на четвертом этаже того же дома.
Вот почему профайлеры ФБР всегда стараются дополнить общие характеристики организованности/неорганизованности характерными деталями — чем-то, что позволило бы полиции выйти на подозреваемого. В начале 1980-х Дуглас консультировал полицейских и агентов ФБР в округе Марин по делу Дорожного убийцы, который убивал женщин, совершавших пешеходные прогулки на холмах к северу от Сан-Франциско. По мнению Дугласа, убийца представлял собой классический пример неорганизованного преступника — белый, чуть за 30, склонный к внезапному нападению, синий воротничок, возможно, «в детстве он мочился в постель, устраивал поджоги и жестоко обращался с животными». После этого он перешел к социальной отчужденности убийцы. Почему он нападает в глухих лесах далеко от дороги? Дуглас предположил, что убийца стремился к уединенности, поскольку стыдился какой-то своей особенности. Может, физического увечья, скажем, отсутствующей конечности? Но как тогда он смог забраться так далеко в лес и оказаться намного сильнее жертв? Наконец его осенило. «Еще кое-что, — добавил я после многозначительной паузы, — у убийцы имеется какой-то дефект речи».