Что видела собака: Про первопроходцев, гениев второго плана, поздние таланты, а также другие истории
Шрифт:
— Вы можете помочь нашему монстру превратиться в добрую, ласковую собаку, — ответила Линда. Было видно, что она долго раздумывала над тем, как описать Сахаринку. — Она на 90 % состоит из проблем и на 10 % из любви… Она всю ночь спит с нами, свернувшись калачиком. — Линда была очень привязана к Сахаринке. — Но она тащит все, до чего только может дотянуться, и портит. Мой муж инвалид, а она разнесла его комнату. Она рвет одежду. Прогрызла ковер. Терроризирует моих внуков. Если я открываю дверь, она убегает. — Закатав рукава, Линда показала руки.
Они были покрыты шрамами, следами укусов и царапинами, будто ее пытали. — Но я люблю ее. Что еще я могу сказать?
Сезар
— Вот это да.
Сезару около 35, он невысок и сложен как футболист. У него большие глаза, оливковая кожа и ослепительно белые зубы. Четырнадцать лет назад он, тайком перейдя границу, перебрался в Штаты из Мексики, однако по-английски говорит безукоризненно. Правда, когда волнуется, пропускает артикли, но это случается редко, поскольку и волнуется он редко. Увидев руки хозяйки, он сказал «Вот это да», но тем же ровным голосом, каким он произнес: «Чем я могу вам помочь?»
Сезар принялся задавать вопросы. Мочится ли Сахаринка в доме? Да. Какие вещи портит чаще всего? Газеты, пульты дистанционного управления и пластмассовые чашки. А как насчет прогулок? Брали ли ее в поездки? Ходит ли она по следу? На словах «по следу» он блестяще изобразил, как собака втягивает носом воздух. Да, Сахаринка ходит по следу. Как дела с дисциплиной?
— Иногда я запираю ее в клетку, — ответила Линда. — Но только на пятнадцать минут. После этого она тише воды, ниже травы. С дисциплиной у меня как-то не очень. Спросите детей.
— А у ваших родителей с дисциплиной было строго?
— Вижу, у вас не было правил… Что насчет физических наказаний Сахаринки?
— Я прибегала к ним раньше. Но мне это неприятно.
— А что с укусами?
— У нее просто в глазах читается: сейчас цапнет.
— Она напоминает, кто в этой стае вожак.
— А когда укусит, потом лижет меня полчаса.
— Она не просит прощения. Видите ли, собаки зализывают друг другу раны, чтобы стая была здорова.
Линда слегка растерялась.
— А я думала, она таким образом выражает сожаление.
— Если бы ей было жаль вас, — мягко возразил Сезар, — она бы вас не кусала.
Пришло время выступить обвиняемой. Держа ее на руках, словно маленького ребенка, внучка Линды Карли внесла в комнату бигля. Сахаринка была очаровательна, но в ее глазах сверкал недобрый огонек. Карли опустила Сахаринку на ковер, и та с важным видом подошла к Сезару и принялась обнюхивать его ботинки. Сезар положил перед ней газету, пластмассовую чашку и пульт управления.
Она кружила вокруг миски, не подходя к ней ближе чем на метр. В какой-то момент она собралась запрыгнуть на диван, но Сезар преградил ей путь. Потом сделал шаг в ее направлении. Опустив голову, собака попятилась в угол комнаты, улеглась и положила морду на пол. Перед ее носом Сезар разложил лакомство, пульт, газету и чашку. Сахаринка, бывшая гроза Мишн-Хиллз, закрыла глаза, признавая свое поражение.
— Она не знала никаких правил, никаких границ, — заявил под конец Сезар. — У нее были дрессура и любовь. Но она нуждается в дрессуре, любви и дисциплине. Когда мы кого-то любим, то удовлетворяем все его потребности. Вот это любовь. А вы не любили свою собаку по-настоящему.
Он встал и оглянулся.
— Пошли гулять.
Линда нерешительно вошла в комнату. Всего за пять минут ее монстр превратился в ангела.
— Не может быть! — прошептала она.
По утрам он выводит всю свору на четырехчасовую прогулку в горы Санта-Моника: Сезар впереди, собаки сзади. На питбулях, ротвейлерах и немецких овчарках
«Сейчас у меня 47 собак, — рассказывает Сезар. Он открывает дверь, и на улицу выбегают псы всех мастей и размеров. Сезар указывает на бладхаунда. — Он был агрессивен к людям, очень злой. — В углу двора сотрудники купают пшеничного терьера. — А эта здесь уже шесть месяцев, совершенно не доверяла людям. Ее жестоко избили, — поясняет Сезар. К нему подходит крупная немецкая овчарка, он лениво треплет ее по холке. — Это моя подруга, Красотка. Странные отношения сложились у нее с хозяйкой, нездоровые отношения. — Он качает головой. — Что-то вроде "рокового влечения". При виде хозяйки Красотка начинала царапать и кусать ее, а хозяйка в ответ: "Да, я тоже тебя люблю". А вот эта насмерть загрызла другую собаку. И вот эта тоже. Вон те двое ребят прибыли из Нового Орлеана. Нападали на людей. Вот этот питбуль с теннисным мячом загрыз Лабрадора в Беверли-Хиллз. А взгляни на этого — одноглазого. Лишился глаза в собачьих боях. И посмотри на него теперь. — Сезар погладил французского бульдога. Тот был счастлив, равно как и растянувшийся на солнце убийца Лабрадора из Беверли-Хиллз, и недолюбливавший людей бладхаунд, крутящийся с высунутым языком вокруг столика для пикника. Сезар стоял, окруженный собаками, выпрямив спину и расправив плечи, посреди тюремного двора — самого мирного тюремного двора во всей Калифорнии. — Главное, чтобы все оставались спокойными и послушными, что бы ни случилось, — заметил он. — Сейчас вы видите группу собак с одинаковым душевным состоянием».
Сезар Миллан ведет на телеканале Animal Planet передачу «Переводчик с собачьего». В каждой серии он восстанавливает мир в душах псов и в домах их хозяев. Он словно учитель — такой был, наверное, у каждого из нас в начальной школе: стоило ему зайти в класс, и мы, неугомонная ребятня, тут же успокаивались и смирно рассаживались по местам. Но что же в нем было такого особенного? Если бы вы спросили об этом тогда, мы бы, наверное, сказали, что слушаемся мистера Эксли, потому что он строгий и требует дисциплины. Но, по правде сказать, мы слушались и мистера Де-бока, а он был совсем не строгим. Все дело в том, что они оба обладали тем трудно определяемым качеством, которое называется силой духа. И если вы хотите обучать целый класс десятилетних сорванцов, или руководить компанией, или командовать армией, или войти в трейлер в Мишн-Хиллз, где бигль по имени Сахаринка терроризирует своих хозяев, вам не обойтись без силы духа. А иначе вам не поздоровится.
Позади центра, между забором и стенами соседних домов, на участке поросшей травой земли длиной в квартал Сезар организовал игровую площадку.
Как только собаки увидели, что Сезар подходит к задним воротам, они в радостном предвкушении рванули за ним, вваливаясь в узкую калитку клубком из шерсти и виляющих хвостов. На плече у Сезара висит сумка с теннисными мячиками, в правой руке он держит оранжевый сачок с длинной ручкой. С помощью сачка он достает из мешка теннисный мячик и мягким отработанным движением бросает его об стену. Десяток собак срывается с места и бросается его ловить. Достав следующий мяч, Сезар кидает его в другую сторону. За вторым мячом следует третий, четвертый, и вот уже в воздухе и на земле мелькает столько мячей, что собаки смешиваются в одну лающую, рычащую, прыгающую кучу-малу, в исступлении носящуюся по площадке. Гав! Гав-гав-гав! Гав!