Что я видел. Рассказы
Шрифт:
— Спасибо, дедушка.
А дедушка говорит:
— На здоровье.
Бабушка сказала дедушке, что она ему глазные капли привезла и ещё лекарства из Киева.
Дедушка сказал:
— Вот это спасибо!
И мы пошли. Дедушка тоже шёл с нами до дороги, и собаки тоже. Бабушка собакам давала хлеба: она кидала, а они ловили зубами прямо на воздухе, даже подскакивали. И потом по дороге с нами пошли, только дедушка их назад позвал. Это чтоб они баштан стерегли.
Солнце совсем над землёй было, очень красное и прямо нам в глаза. Я
Бабушка меня за руку вела, я спотыкался и очень пыль ногами поддавал. И потом смотрел: пыль всё стояла, потому что ветра не было.
Мы пришли в столовую.
Потом мы ужинали. И там много людей было, и все говорили.
Только я не очень понимал, потому что по-украински.
Потом бабушка уложила меня спать.
САД
Мы с Марусей пошли в сад
Утром мне бабушка сказала, что я пойду с девочкой с одной смотреть яблоки. Я просил, чтобы потом, после яблоков, всё равно пойти к дедушке, который мне дал кабак, как бутылочка.
Я уже всё молоко выпил, что бабушка принесла, и тут пришла девочка.
Она совсем большая. Её зовут Маруся. А потом ещё девочка пришла и тоже сказала, что пойдёт с нами. Бабушка сказала, что этой девочке нельзя, потому что она должна учиться представление показывать. Бабушка её не пустила.
Мы с Марусей пошли, и Маруся говорила, какое интересное представление будет, и один мальчик будет красноармейцем, а другой ещё мальчик есть — он собакой будет. И он будет лаять, и кусаться тоже будет, и совсем весь будет в собачьей коже, и на четырёх лапах будет бегать.
Это вечером будут показывать, и все будут смотреть.
Маруся немножко непонятно говорила — она по-украински говорила.
И я не всё понимал и тоже говорил:
— Як? Як?
По-русски «как», а по-украински «як». Маруся говорит, а я, когда не понимаю, кричу: «Як? Як?» Она тогда опять говорит, и мы так всё шли за ручку.
Про абрикосы и про яблоки
Сначала по дороге шли, а потом Маруся меня пересадила через заборчик, а там сад.
Там деревья, все снизу белые. И выкрашены. А Маруся сказала, что не выкрашены, а извёсткой вымазаны, чтобы муравьишки не лазили, а то они залезают и едят яблоки и абрикосы.
Маруся сказала, что абрикосы ещё вкуснее яблок. Только они уже давно поспели, и их уже сорвали. Они жёлтые, прямо даже красные немножко и очень мягкие. А косточка большая, и её можно расколоть, и там большое зёрнышко. Оно вкусное, как орех.
Только ни одного абрикоса уже не было.
Потом я вдруг увидел дерево, а на нём большие яблоки. И одна ветка совсем низко. Маруся сказала, что нельзя рвать. А их там было так много, что я думал, что это они нарочно привешены.
Маруся сказала, что на ветке много яблок и она может поломаться. А она потому не ломается, что снизу палки подставлены.
Маруся сказала:
— Ось як!
Да и взялась за палку рукой и немножко потрясла. Совсем чуть-чуть. И вдруг два яблока упали. И одно — большое-пребольшое — прямо мне по голове.
Я сразу хотел засмеяться и хотел яблоко схватить, а потом заплакал, потому что очень больно. И потому что думал, что это Маруся нарочно затрясла, чтобы яблоки на меня падали.
Зачем палки
Вдруг залаяла какая-то собачка. И она выбежала к нам. Совсем маленькая.
Я её не боялся, а потом увидел: идёт дядя. И дядя кричит:
— Гей, кто там?
Я увидел, что это Матвей Иванович. И Матвей Иванович сказал:
— А, это Алёшка! Чего ты плачешь?
А я уже не плакал. Маруся стала мне головой мотать и бровями делать.
И ещё тихонько пальцем погрозила: это чтоб я не говорил про яблоко.
Я и не сказал ничего.
Мы вместе пошли, и Матвей Иванович сказал:
— Ты, Алёшка, осторожно ходи. Ты за палки не хватайся. Это нельзя.
А я сказал:
— Почему?
Матвей Иванович хотел сказать и не сказал, потому что Маруся скоро-скоро заговорила. Она всё говорила, что потому нельзя, что яблоки отрываются, а им ещё надо висеть.
А Матвей Иванович сказал, что вовсе не поэтому, а потому, что может обломаться веточка. А на этой веточке потом могло бы ещё яблоко вырасти, а там уже не вырастет.
Как яблоки собирают
Вдруг я увидел лестницу. А на лестнице стояла тётя. Она доставала яблоки. И давала их девочкам. А девочки их в корзину клали. А потом я увидал целую кучу яблок. Там сидели две тёти и яблоки смотрели. Возьмут яблоко, повертят, повертят и складывают в корзинки. Они на меня совсем не глядели. Это они глядели на яблоки.
Смотрели, чтобы пятнышка не было. Когда чёрненькое пятнышко, так это яблоко в другую корзину клали. А без пятнышек — это самые лучшие яблоки.
Мне Матвей Иванович сказал, что эти яблоки каждое в бумажку заворачивают, потом накладывают в ящики и крышки гвоздями прибивают. А потом в ящиках всюду развозят.
Их в вагонах развозят и на пароходах развозят. Куда угодно. И в Москву, и где французы живут, и даже англичанам, и всяким другим, потому что такие хорошие яблоки. И все их любят. А потом мы пошли, где собирают другие яблоки: очень жёлтые, с красной щёчкой. И они называются шафран.
Кто браковщик
Там очень много лестниц было, потому что там очень много яблок надо собирать.
Мне одно яблоко дали. И Марусе дали яблоко. А я взял и тоже стал смотреть: есть пятнышко или нет. Матвей Иванович стал смеяться и сказал про меня: