Что я видел. Рассказы
Шрифт:
И еще скорей пошёл. А это вовсе не очень далеко, потому что мы скоро пришли. Там деревьев никаких не было, а на земле всё большие листья.
Я думал, что нарочно положены. А это они растут так. Они над самой землёй растут: листья, потом круглые шары, только жёлтые, а не зелёные. Очень большие.
Дедушка
Дядя Опанас сказал:
— Вот кабаки! Тебя посадить на кабак, так ногами до земли не достанешь.
Я хотел пойти, чтоб сесть. Вдруг собака бежит. Очень большая. Прямо на нас — и лает. И потом другая собака, немножко меньше. И тоже на нас.
Я испугался и закричал:
— Ой-ой! Дядя Опанас!
И я схватился за дядю Опанаса. А собаки всё бегут. И очень злые. Они совсем близко подбежали.
А дядя Опанас вдруг как нагнётся — и схватил кусок земли и крикнул:
— Геть, проклятые!
Собаки так и стали. Они рядом стояли и лаяли. И зубы скалили.
Дядя Опанас стал кричать:
— Диду! Гей, диду!
А там дальше стоял домик. Только не домик, а одна крыша. Прямо на земле. И оттуда вдруг вышел дедушка. Он стал смотреть на нас. А потом пошёл к нам. И он стал кричать собакам, чтоб они уходили. И чтоб нас не кусали, потому что мы знакомые. Собаки стали смотреть на дедушку, а потом на нас. И только немножко лаяли и махали хвостами.
Потом дедушка совсем к нам подошёл и сказал дяде Опанасу:
— Здравствуйте.
И я тоже сказал дедушке:
— Здравствуйте.
Только я не очень громко сказал, потому что собаки подошли и я всё равно очень боялся. А дядя Опанас увидал, что я боюсь собак. Поплевал на кусок земли и крикнул:
— На!
И бросил. А собаки побежали кусать эту землю, потому что подумали может быть, это еда.
Какой самый большой кабак
Дядя Опанас сказал, что я бабушкин внук и что мы пришли смотреть бахчу. И как растут кавуны, и какие большие кабаки, и ещё дыни. И мы пошли к дедушке в его домик. Домик называется шалаш. И мы шли потихонечку, потому что нельзя топтать листьев и веток. А ветки — как зелёные верёвки. И мы пришли к очень большому кабаку.
Дядя Опанас взял меня под мышки и тихонечко посадил на кабак. Я сел, и у меня ноги болтались, потому что я до земли не мог достать.
А дедушка сказал:
— Вот ты в Киеве расскажи, какие у нас в колхозе кабаки растут. В этот кабак тебя спрятать можно.
Я сказал:
— Не надо меня в кабак.
Дедушка засмеялся и говорит:
— А вот будешь листья топтать, так и посадим в кабак. А как не будешь, то мы тебе дыню дадим.
Я собак уже не боялся. Потому что они уже убежали. Они легли на землю, где дедушкин шалаш.
Бутылочки
Потом я увидел очень смешное. Росли там бутылочки. Дедушка сказал, что это тыквы такие. Только похожи на бутылочки.
Когда они поспеют, их можно высушить и середину всю вынуть. И можно воду наливать. И семечки в них можно насыпать. А сверху пробочкой закрывать. И так носить. Привязать к поясу и носить.
Дыня
Потом мы смотрели, как растёт дыня. Одну мы видели длинную. И она зелёная. Только немножко жёлтая.
Дедушка сказал:
— Ты понюхай.
Я сначала не хотел, а потом понюхал.
Она очень хорошо пахнет.
Дедушка тоже совсем нагнулся и тоже понюхал, а потом вынул ножик и отрезал дыню. И сказал мне:
— Неси. Мы её будем есть.
И мы пошли в шалаш. Собаки встали и к нам подошли. Только они не лаяли, а махали хвостами. И большая собака подошла ко мне. Меня понюхала и лизнула прямо в ухо. А я дыню нёс двумя руками, потому что она очень тяжёлая, и не мог отогнать собаку. А она взяла и ещё меня лизнула.
Дедушка ей сказал:
— Геть!
И топнул ногой. Она отбежала.
Мы залезли в шалаш. Я там мог стоять, как в домике. А дедушка и дядя Опанас не могли. И они стали на коленки.
В шалаше было совсем не жарко и очень хорошо. Потому что прохладно. А внизу был коврик из травы.
Это дедушка сам сплёл из камыша.
А дядя Опанас вдруг говорит:
— А что я тебе, дедушка, принёс!
Полез за пазуху и оттуда вынул что-то завёрнутое в платок. А в платке хлеб. Только круглый, как крендель. А я не знал, что мы крендель несём.
А я всё равно сказал:
— Вот что мы принесли, только я не знал.
Дедушка сказал:
— Ну, спасибо вам, что калач принесли.
Собаки стояли около самого входа, на солнышке. Они на нас смотрели и облизывались. У дедушки был чёрный хлеб. Он отрезал ножиком кусок, потом поломал пополам. И сказал мне, чтоб я дал собакам.
Я пошёл к собакам. А они обе — ко мне. Я хлеб назад запрятал и боялся дать, чтоб они за руку не укусили. И хотел кинуть. А я только хлеб поднял, большая собака — гам! — и схватила. Она за хлеб схватила, а руку не укусила. Я хотел крикнуть: «Ай, ай!», а не крикнул, потому что дядя Опанас и дедушка смотрели. А маленькая собака забежала сзади и тоже хлеб схватила. И прямо проглотила сразу. И они обе стали меня нюхать. И совсем мордочками тыкать.
Я нарочно руки раскрыл и им показывал, что больше нет. И пошёл в шалаш. А они в шалаш не смели ходить. И опять легли на солнышке.
Дедушка разрезал дыню. Она там розовая. И ещё больше пахнет. А в самой середине — длинненькие семечки. Их можно раскусить. У них кожура очень тонкая. И там в середине зёрнышко.
Дедушка сказал:
— Это что! А вот кабаковые семечки — так те самые вкусные.
И сказал, что потом даст и кабаковых семечек. А что сейчас будем дыню есть.
И мы все ели дыню. И я очень наелся дыней. Она вкусная. И в ней очень много соку.
Арбузы
Мы пошли смотреть, где арбузы растут. И смотреть самый большой арбуз. Мы тихонечко шли. А дедушка нагибался и арбузы немножко поворачивал. Это потому он арбузы поворачивал, что надо, чтоб солнышко их грело со всех сторон.
А самый большой арбуз я увидел, когда ещё до него не дошли. Он был большой, прямо как самовар. Больше моего мячика надувного. Если мячик даже со всей силы раздуть, всё равно такой не будет.
Дядя Опанас ухом прижался к самому арбузу, а потом пощёлкал арбуз пальцем. И потом сказал, что арбуз ещё неспелый, не звенит.