Что за чертовщину я сейчас прочёл
Шрифт:
— Я начинаю понимать, куда ты клонишь.
— Ой ли? Одно лезвие было создано пятьсот лет назад угукающим вонючим существом, которого ты бы никогда не признал человеком. Итак, когда этот примат решился создать этот инструмент — с той же целью, с какой я собираюсь его использовать сейчас — создал ли он его благодаря свободному выбору? Или это был лишь животный инстинкт, наподобие того, что заставляет насекомых разбегаться от света?
Хрипящий жук сполз с моей рубашки и я ощутил как его лапки щекочут мне шею.
—
— Я не знаю, чувак, спроси какого-нибудь учёного. Может, существо просто голодало, и увидело мёртвое животное, которое не могло прокусить своими зубами.
— То есть, ты хочешь сказать, что эту вещь изобрёл голод. Но, слушай, чем это отличается от скальпеля? В противном случае ты собираешься бросить вызов механизму, заставляющему дерево тянуться к свету, а насекомое — бежать от него прочь. Этой энергии, которая управляет всеми законами Вселенной, начиная от субатомных частиц и заканчивая твоим хрюкающим предком, который создал этот клинок. Энергии, которая существует только у современных людей.
— Тогда ничто из этого не было создано благодаря свободному выбору. Ты хотел услышать этот ответ, ага? Тогда получай, вот тебе мой ответ. Все мы, ну.... просто ёбаные животные или типа того. И как это вообще соотносится с этой ситуацией?
— Последний вопрос. Если ты прав и мы не в силах принимать свободные решения и следуем слепым инстинктам как насекомые, то есть ли у меня выбор, отрезать твоё лицо или нет? Меня будет вести инстинкт точно такой же, как и жучка.
Жучок заполз на мой подбородок, дыша ещё тяжелее. Кажется, я мог расслышать тихие жучиные проклятия между вдохами.
— То есть, ты хочешь сказать, что в любом случае отрежешь моё лицо, — сказал я. — Что, в общем-то, неважно, потому что это всё нереально. Верно?
— Ты мне скажи.
Нимф взобрался на каталку, обхватив ногами мою грудь. Он взял моё лицо в ладони, но затем всё стало запутанным, и теперь я сидел наверху, удерживая лицо мужчины в своей ладони, держа скальпель в руке. Но теперь на каталке был Джон, не я. Лезвие вошло в кожу и я провёл им по подбородку...
ГЛАВА 16: ВЕЛИКИЙ ХУЁВЫЙ ПОТОП
Я вернулся обратно в собственное тело и обнаружил себя сидящим верхом на Джоне. В моей руке вместо скальпеля была розовая резиновая елда. Я прижимал дилдо к его подбородку, будто бы пытался его вскрыть. Тем временем Джон пытался впихнуть что-то в мой рот — что-то, что крошилось об мою челюсть. Мы оба плескались в луже грязной воды высотой в дюйм.
Джон закричал:
— ЖРИ! ЖРИ, СУКИН СЫН!
— ПОГОДИ! ОСТАНОВИСЬ! — сказал я.
Мы оба моргнули и замерли на месте, принявшись осматриваться кругом. Мы были в Венериной Мухоловке, почившей под натиском вторгнувшегося паводья. Кругом были разбросаны пустые упаковки из-под секс-игрушек, будто бы это место было разграблено мародёрами, пытающимися оживить свои браки. Ощутимо воняло пердежом.
Я слез с Джона. Он застонал и отбросил в сторону что-то из сжатого кулака — пригоршню печенек орео, которые он, по какой-то причине, и пытался запихнуть в мой рот. Он поднялся из воды, после чего закурил.
Я спросил:
— Что произошло? Как долго я был в отключке?
— Я... не знаю. Последнее, что ты помнишь?
— Соевый соус. На заводе Фасоли Сосисоли. Я принял немного, потом всё стало странным. Потом я очнулся здесь. Только что.
Джон кивнул.
— Ага, я тоже.
— Ты сбежал. Выпорхнул из окна второго этажа.
— Ничего такого не припоминаю. Так или иначе, меня и правда потрепало. Повсюду царапины.
Я позвал Эми. Никакого ответа. Через окно пробивался солнечный луч, с восточной стороны. Неподалёку от двери лежало несколько сумок-шопперов из местного магазина технического оборудования. Я мельком осмотрел их содержимое и обнаружил несколько запечатанных пластиковых пакетов с ярко-жёлтым порошком. Один лопнул, демонстрируя своё содержимое — серу. Мы их купили? Если да, то зачем?
Я проверил, на месте ли мой телефон, и это оказалось именно так. Я позвонил Эми.
Она ответила:
— Это ты? Где ты находишься?!?
— Венерина Мухоловка. Я только что очнулся, когда мы с Джоном дрались на резиновых елдаках.
— Где ты был?
— Понятия не имею. Как долго я отсутствовал? Всю ночь?
— Всю ночь? Сейчас утро понедельника. Тебя не было двое суток.
— О. Блядь. Ты совсем ничего не слышала обо мне за это время?
— Ты принял Соевый Соус, глянул на Чейстити и закричал "ЭТО ХУЕПАД, КРОШКА!", после чего выбежал из здания. Сказал ей подождать с часок и так и не вернулся. Это была ночь пятницы. На самом деле, тогда она прождала до самого утра, но теперь уже давно ушла. Всю субботу и воскресенье я ничего не слышала о вас. Я чертовски волновалась. Что вы делали эти два дня?
— Без понятия. Возможно, смогу вспомнить позднее. И что, за тобой так никто и не пришёл?
— Нет, до сих пор. — ответила она, — Возможно, они не работают в выходные.
— Хорошо. Ладно... так где ты остановилась?
— Я ночевала в Фасоли Сосисоли. Не знала, куда ещё пойти. Спала в верхней одежде на диване, мёрзла всю ночь. Ники принесла мне еды. Впрочем, здесь меня никто не побеспокоил.
— Окей. Чудесно. Что ж... Вот блядь. Прости, Эми. Но, возможно, мы с Джоном позаботились об этом. Пока мы были под Соусом — возможно, мы всё исправили. Что-то произошло, пока нас не было?