Что за тень в твоей душе
Шрифт:
Гарри долго пытался игнорировать речевой поток Люциуса Малфоя, но терпение не было его отличительной чертой. Если б не беспомощное состояние, то он бы уже нашел, чем заткнуть эту моль в обмороке, а так… Заклинанием не швырнуть - палочку отобрали, скоты. Безпалочковой магией воспользоваться - да тут дышать тяжело, не то что колдовать. Ляпнуть гадость какую-то не выйдет, так как у него голос сейчас как у несолидного петуха. Куры, тьфу ты, Малфои засмеют. Ну, что же делать бедному сиротке?
И тут его взгляд упал на Драко. В голове закрутились шарики-винтики, и на свет родилась гениальная
– Драко, милый, так в горле пересохло. Не подашь ли ты мне стаканчик воды?
– нежно-нежно прошептал Гарри заклятому врагу. Огромной силой воли он заставил себя не смеяться, еще и умудрился придать своему взгляду легкий похотливый оттенок.
БРАВО! ГАРРИ ПОТТЕР - ВЕЛИЙ АКТЕР!
У Драко от неожиданности выпал из рук блокнот и перо. Он весь как-то сжался, покраснел и с опаской глянул на отца. Тот замер на полуслове, переваривая услышанное от Поттера.
Принц Слизерина быстро спохватился и решил поставить на место выскочку, но не рассчитал с силами. Поскользнувшись на своем же блокнотике, он всем телом повалился на врага номер один, при этом обняв его как родного. Гарри мученически охнул, когда его придавило.
Естественно Люциус увидел только то, что хотел увидеть, а именно страстные объятья. Драко хотел принять приличную позу, но к своему несчастью посмотрел Поттеру в глаза, и прикол у дуба повторился. Он и не услышал собственного утробного стона, зато у его отца появился звериный оскал. В тот момент, когда Драко наслаждался мурашками-блошками, которые бегали у него по коже, его папаша, окончательно обезумев, ринулся в бой.
Схватив сына за воротник, он одним рывком заставил его встать на ноги. Поскольку сынок был без мантии, а лишь в штанах и рубашке, то Люциус пришел в «дикий восторг» от того, что во всей красе увидел факт взросления своего чада.
Кто сказал, что аристократы сдержанные и воспитанные? Тот, кто не видел и не слышал, как воспитывает своего сына Люциус Малфой. Гарри не знал и половину тех слов, которыми был награжден наследник Малфоев. Хотя уже не наследник. Люциус пообещал лишить Драко наследства, удушить, утопить, а также вродить его назад в Нарциссу (интересно, а это как?).
Гарри уже плакал от смеха, а вот Снейп не знал, как прийти в себя. Наконец-то он очнулся и рявкнул на коллегу:
– Люциус, заткнись немедленно! Ты что не понимаешь, что он тебя разыграл?! Баран!
И с трудом оторвал руки обезумевшего отца от горла своего крестника. Тот уже не дышал, только ротиком двигал, как рыбка золотая в неводе. По этой причине он был уложен на соседнюю койку под аккомпанемент отборнейшей ругани профессора Снейпа.
Влив в бедную жертву Малфоевского безумия и Поттеровского слабоумия литр успокоительного, Снейп вернулся к своим «ненаглядным пациентам», мысленно проклиная Помфри за то, что согласился ей помогать.
Смерив Малфоя-старшего презрительным взглядом, он подошел к Поттеру, и к ужасу последнего, уселся на его кровать. Мало того, он не нашел ничего лучшего, как облокотится об мальчика, как будто тот диван какой-то. Гарри заискрил.
– Итак, мистер Поттер, на правах вашего преподавателя
– Чего?
– в один голос пропели оба больных. Правда, каждый о своем.
У Гарри в глазах потемнело, когда он попытался решить такое уравнение: Очки Гриффиндора - (50 баллов+50 баллов)- 200 за коридоры и первый урок ЗОТС = злой Гриффиндор + труп Гарри Поттера, зарытый где-то в Запретном лесу.
Люциусу Малфою было не до математики. Его больше волновало то, что о нем скажут - слабак, сосунок, неудачник, позор чистокровных и т.д. Он не мог позволить себе так опозорится в глазах людей.
– Можно узнать, почему это ты занял мое место?
– зарычал он на Северуса.
– Раз я перебрал немного на выходных, то можно меня записать в инвалиды войны? Ни фига, друг мой. Завтра я все также буду преподавать в этой школе, а ты ползи в свои подземелья икру метать.
– А силенок хватит, Люциус? Это решение Дамблдора, а не мое. Я не в восторге от того, что придется тянуть целых два предмета на своем горбу.
– Огрызнулся Снейп.
– Да можно подумать? Кому ты брешешь, собака? Да ты готов душу продать за то, чтобы преподавать свой ЗОТС. Я ли тебя не знаю? Обойдешься! Завтра я выхожу на работу! Еще не хватало, чтобы я потерял возможность ап… короче, потерял хорошую заработную плату. Хм.
– Люциус замялся и посмотрел на Поттера. Тому было не до них: он летал где-то в облаках.
– Я передам Альбусу, с ним и будешь разбираться, а сейчас выздоравливай… те оба.
– Он глянул на тело, на котором фактически лежал. Поттер, похоже, медитировал. «Да фиг с ним» - подумал Снейп.
– «Опять не выгорело с ЗОТС. Пойду мучить Альбуса».
* * *
После ухода Северуса Снейпа в палате воцарилась тишина. Люциус посмотрел на соседей: Драко сопел в две дырочки, Поттер же опять уставился в потолок. Да, веселенькое у него приключение. Правда, вспоминать ему его не хотелось совсем.
Этот чертов кошмар выбил его из колеи. Стыдно-то как! Когда он пришел в себя, то увидел что в его комнате проходит педсовет, а он в чем мать родила. Хотя заботливый Северус замотал его в покрывало. После всего этого его психика не выдержала и он, прямо посреди ночи, прихватив бутылку лучшего…, отправился к Северусу в гости.
Северус достались лишь запахи, так как он сам выжрал всю бутылку в одну харю. Дальше он не помнил. Очнулся он уже здесь, с таким головняком, что думать было больно. Драко сидел рядом всю ночь и весь день, и даже угроза проклятия не могла заставить его убраться. Только вечером в субботу он наконец-то ушел.
Сегодня утром пришла в себя Минерва Макгонагалл, которая после шоу в его спальне долго не могла стать человеком. Насладиться ее обществом не получилось. Едва углядев Пожирателя на соседней койке, она удрала к себе, даже Альбус не смог ее остановить. Ладно, подумаешь: меньше народа - больше кислорода.