Чудес не бывает

Жаков Лев Захарович

В успокоившихся было глазах брата тоже возникло какое-то недовольство мной. Мы опять установили глазной контакт. Драться мне не хотелось, но как-то зачесались руки, зазудели костяшки. Я подобрался и приготовился, соображая, как здесь удобнее развернуться в случае чего.

Один почти незаметный удар снизу в бок, я в ответ свернул ему челюсть - и мы сцепились.

Однако подраться не успели - отец опять держал нас за воротники на расстоянии своих длинных и сильных рук.

–Извини, отец, но я не могу на это смотреть.

Действительно,

его дергало.

Я пожал плечами, Винес потрогал подбородок пальцами. Эмир отпустил нас, и мы разошлись.

Я сел поближе к деду, ко мне подсел отец, братец пристроился с того конца дивана.

Так мы и молчали остаток вечера, пока Арбин не выставил нас с Винесом:

–Пора спать.

В середине ноября выпал снег. Я не находил себе места в мире, изнывал от безделья и скуки.

По молодому снежку утром ко мне зашел Винес. Так как он не баловал меня своими посещениями, серьезность у него на лице показалась мне лишней.

–Что на этот раз?

Он хмуро сел на сундук.

–Как насчет спросить разрешения?

–Оставь свои глупые шутки для другого раза, - огрызнулся он. Я пожал плечами:

–Тогда не тяни и рассказывай.

Он какое-то время раздумывал, с чего начать, сомневаясь. Сомнения чувствовались отчетливо, мешаясь с беспокойством.

–Помнишь ту историю с вампиром? Что там было?

–А что?

–Тебе сложно ответить?

–Нет, но зачем тебе?

–Какая разница? Надо.

–Мне не надо.

–Мне надо.

–Это твои проблемы.

–Черт, Юхас, что ты несешь?!

Меня несло, точно. Но что я мог сказать? Что ничего не было? Мне совсем не хотелось раскрывать роль Тики в той вампирской истории! А пересказ официальной версии он мог бы от кого-нибудь другого получить.

–Почему именно от меня ты решил все узнать? Спроси у кого другого.

–Юхас, ты баран…

–От дурака слышу.

–…упрямый. Меня интересует, что это было. Ты с ним сражался? Значит, знаешь. Остальные будут плести о своих страхах, ничего реального. Понял? Теперь прекрати строить из себя девственницу и объясни, с чем ты столкнулся.

–Зачем тебе?

–Ты еще и идиот. Я же объяснил, что мне надо знать точно, что именно…

–Нет, это ты идиот, братец. Я спрашиваю, зачем тебе это знать.

–А ты глухой, братец. Я же сказал - мне надо.

–Если тебе надо, ты ошибся дверью: сортир в другом конце коридора.

Он сжимал челюсти и кулаки, сдерживаясь, чтобы не броситься на меня. Я был ему за это немного благодарен: он сильнее и дерется лучше, след от нашей последней драки все еще желтеет на моих ребрах. Однако он вызывал во мне бессознательное раздражение, которое выливалось в постоянное желание противоречия.

–Юхас, - сказал он, наконец.
– Мне плевать на твои комплексы. Но мне нужно узнать. Потому что в городе опять происходит что-то странное. Ясно, садовая голова?

На этот раз сдерживаться пришлось мне. Кажется, получилось: я не подпрыгнул, не издал никаких изумленных звуков.

–Откуда ты знаешь?
– спросил я, соображая, мог ли Арбин рассказать про мальчишку. Вряд ли. Тогда с чего бы он заинтересовался странностями? Не в его характере.

–Я, в отличие от тебя, вросшего задницей в стул, хожу в город. И кое-что слышу, в отличие от тебя, глухого тетерева.

–А какое тебе до всего этого дело?

–Эта нечисть нападает на людей. А там Тики.

Сдержанность его заслуживала уважительного отношения. Но не искренности.

–Обычный вампир. Ничего особенного. Дохлое ходячее тело.

–Подробности, мне нужны подробности!

Я вздохнул и подобрал ноги, скрестив их по-турецки. Братец, сообразив, кажется, что я собираюсь ему поведать, напрягся.

Один путешественник по имени Бздю, - начал я, - нашел случайно статуэтку на горной дороге. На статуэтке были изображены странные знаки. Бздю отнес ее к лавочнику и показал находку. Лавочник оценил находку и сказал:

Наверняка она обладает волшебными свойствами.

Он посоветовал отнести ее к сэнсэю Вжо.

Сэнсэй Вжо предавался медитации.

Бздю рассказал сэнсэю свою историю. Сэнсэй Вжо посоветовал отнести эту статуэтку на северный склон горы Ху. Путешественник незамедлительно последовал совету мудрого сэнсэя.

Три недели добирался путешественник Бздю до северного склона горы Ху. Добравшись, он положил волшебную статуэтку на склон горы, и, решив, что не напрасно послал его сюда мудрый Вжо, принялся медитировать.

Климат в окрестностях оказался скверным, путешественника постоянно одолевали злые духи. Тогда Бздю подумал, что мудрость - дело не из легких. Промедитировав неделю, путешественник стал пребывать в дурном настроении. Еще через неделю Бздю решил, что достаточно просветлился, и продолжил свое путешествие по стране.

Винес выскочил в ярости, хлопнув дверью. Что за манеры!

Я встал и принялся шагать под апельсинами.

Что случилось, неужели опять Тики балуется? Не помню, брал ли я с него слово, что больше такое не повторится. Да и зачем?

Надо бы узнать, что творится в городе, из-за чего забеспокоился обычно невозмутимый братец. Какая нечисть в наше время, всех давным-давно перебили браконьеры? Чтобы взволновался этот по… хм, хм… пофигист, там должно быть нечто из ряда вон выходящее. Или напали лично на него. Неужели все-таки Тики?

Ректор меня вызвал после обеда. Он тревожно постукивал ногтями по дереву столешницы, покачивая головой в такт одному ему слышному ритму.

–Слушаю, - сказал я, встав перед ним.

Арбин махнул рукой в сторону камина и смел при этом рукавом со стола туго скрученный свиток. Я кинулся подбирать, но он раздраженно как-то послал меня сесть и сидеть тихо. Залез под стол, поднял свиток, после чего последовал за мной к своему месту.