Чудес не бывает
Шрифт:
–Она следила за нами, эта тварь, - рассказывал он, пока я разглядывал длинный раны у него на руках, на плечах и на спине.
– Она шла за нами от рынка. Может, и раньше, но я заметил ее только тогда. Да нет, вряд ли раньше, на рынке привязалась. Ощущение мерзкое, скажу я тебе! У этого малолетнего мерзавца еще и глаза горели, чтобы мне провалиться на этом месте… - он подпрыгивал от возбуждения.
–Не вертись, - удержал я его.
– Спокойнее.
–…когда мы были уже почти на месте, я послал Тики бежать домой со всех ног, а
–Ладно, ладно, - сказал я.
– А догадался сжечь его? Может ведь и встать.
Винес выругался.
–Нет, у меня не оставалось сил на самое простенькое заклинание. Я сюда-то пришел кое-как. Слушай, там у меня на спине должна быть довольно глубокая царапина, она меня облапила, эта гнида…
Я как раз разглядывал эту "царапину". Действительно очень глубокая рана. Рубашка прилипла к ней, и кровь перестала идти, но сейчас, когда я отлепил засохшую ткань, рана закровоточила.
Подумав, что здесь весьма пригодилось бы дедово мастерство, я принялся за длинную тонкую щель в коже. Я откинул защиту и приник к его телу всеми чувствами. Придется обходиться своими силами, рана проходит опасно близко к легкому, почти задев его. Если Винес продолжит свои подпрыгивания, легкое порвется.
Я уложил его силой на сундук и велел успокоиться. Он лег, но продолжал ворчать, мешая мне. Но я быстро перестал слышать его, сконцентрировавшись на вздымающихся и опадающих пузырьках.
Долго я настраивался в унисон его дыханию, пульсу, подстраивая его жизненный ритм к своему. Сначала я задышал учащенно, как он, потом медленно стал вдыхать глубже, спокойнее, выдыхая воздух осторожно, еще осторожнее… Его дыхание выровнялось, он, кажется, задремал. Тем лучше.
Наклонившись над мускулистой спиной, я держал руки на краях раны, заставляя мышцы воссоединиться, восстановить целостность…
Я не врач. Это была импровизация, и странно, что она удалась. Но уж очень я перепугался, когда почувствовал, какой глубины был тонкий разрез, почти царапина. Что за когти у того мертвяка? Или не замеченное Винесом оружие?
Братец спал в моей кровати, окровавив ее. Завтра придется разбираться с кастеляншей из-за белья.
А где спать мне? В Школе еще не начали топить, хотя на дворе начало ноября, и который день снег. На полу спать совсем не хочется. Может, пойти к деду в кабинет? Если не заперто, - а он обычно не закрывает, - я смогу устроиться на диване.
Ругаясь на чем свет стоит, я брел по ночной Школе. Дежурный давно уже не трогал меня, зная, что я часто хожу ночью к ректору. Да он и спал, кажется: даже голову не поднял при моем появлении. Понятно, почему явление раненого Винеса не вызвало шума.
Я становлюсь излишне эмоциональным, сказал я себе. Бери пример с отца. Вот кто лишний раз глазом не моргнет.
Толкнув дверь и с удовлетворением убедившись, что она открыта, я бесшумно пробрался к дивану и радостно плюхнулся на него. И тут же соскочил: на диване кто-то спал!
Уже не спал.
Вспыхнул яркий белый свет. Жмурясь и прикрываясь рукой, я разглядел Эмира.
–Мирэн знает что, - сказал он безмятежно.
– Почему ты не у себя?
–Хм, - сказал и я, пытаясь выглядеть таким же спокойным. Однако меня трясло.
– В моей постели спит Винес.
–Сколько времени?
– спросил он, вставая. Он, как и я, спал почти не раздеваясь.
–Часов семь, - прикинул я.
–Что случилось, расскажешь по дороге, - бросил он через плечо.
Пришлось мне тащиться обратно, гадая, как он угадал, что что-то случилось. Я ведь не сказал, что братец ранен?
Братец дышал ровно, что меня порадовало. Эмир, подойдя и держа над его голой спиной белый огонек в ладони, тихо засмеялся. Я подошел, удивляясь, что Винес не накрылся одеялом, в келье было холодно.
–Потому что ты ввел его в транс, да так и оставил, - бросил отец через плечо.
– Убери-ка.
Я послушно прошуршал над Винесом мыслями. Эмир заботливо прикрыл его моим одеялом, после чего вышел, поманив меня.
Пожав плечами, я еще раз проделал путь от монастыря до четвертого этажа Замка. Я устал и хотел спать.
Когда мы пришли, дед сидел в своем кресле перед горящим камином и пил горячий чай.
–Мы тебя разбудили, дед?
– виновато воскликнул я.
–Нет, я рано встаю, - благожелательно откликнулся Арбин.
Да, пожалуй, человек, которого будят раньше, чем он планировал встать, вряд ли был бы так доброжелателен к разбудившим его.
–А я думал, это мы тебя разбудили, - пробормотал я, с вожделением глядя в сторону дивана.
–Ты слишком много думаешь, Юхас, - заметил дед.
– Разбудил ты не меня. И на лежбище можешь не смотреть. Садись ближе и рассказывай, зачем сдернул отца с постели.
Арбин элегантно послал большую чашку с чаем мне и маленькую с кофе - Эмиру. Горячий горький аромат ударил в нос, вызвав легкую тошноту.
–Я бы, пожалуй, чего-нибудь съел, - вздохнул я, усаживаясь в кресло. Отец занял прекрасный диван, устроившись там весьма неплохо.
Дед наигранно сердито кинул мне тарелку с печеньем:
–До завтрака осталось совсем мало времени, мог бы и потерпеть.
–Угу, - проговорил я сквозь сладкую массу.
После завтрака мне позволили-таки поспать.
Я всегда знал, что тот, кто издает законы и правила, сам им не следует. Правда, эти нарушители - высшего класса, их еще попробуй уличить. Но все равно грустно.
Они вошли втроем, Мирэне, зверски похожие, легкая походка, улыбка.
Только это была иллюзия. Как только тяжелая дверь кабинета отгородила их от населенного коридора, стало видно, что Винес еле идет, а Арбин с Эмиром поддерживают его. Да, малосимпатичное зрелище.
Я подвинулся, и братца пристроили на диване, рядом со мной.