Чудеса в кастрюльке
Шрифт:
Игорь Филиппович рассвирепел. Первый раз за годы семейной жизни Рита увидела мужа в таком гневе.
– Значит, так, – ледяным голосом произнес он, – ты решила меня не слушаться и поступить по-своему. Я этого не потерплю. Другую бы выгнал сразу, без всяких разговоров, но тебя, дуру, люблю, поэтому даю шанс исправиться. Сейчас я уеду в клуб, потому что дома находиться невозможно. Ты же берешь девчонку и отвозишь ее к матери.
– Но…
– Все! – стукнул кулаком по столу всегда вежливый супруг. – Заткнись! Вернусь к полуночи. Если здесь
Потом он схватил с книжной полки бронзовую фигурку лошади, подарок Риты ко дню рождения, и со всего размаха швырнул ее в окно. Мигом посыпались дождем осколки, и несчастная женщина в ужасе поняла: муж не играет напрасно словами, он и впрямь выгонит ее, как выставил в свое время из этой квартиры первую супругу, которая, задумав стать светской львицей, принялась каждый день созывать к ужину гостей. Больше всего на свете Игорь Филиппович любил проводить вечера в тишине и спокойствии.
Когда, шарахнув стальной дверью о косяк, супруг ушел, Рита бросилась звонить Ежи, но бывшего любовника нигде не было. Домашний телефон монотонно вещал: «Сейчас никого нет, оставьте сообщение после гудка».
Мобильный так же безучастно талдычил: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия /сети».
Маргарита Федоровна металась по квартире, не зная, что ей делать. Стрелки часов неумолимо бежали. Наконец она вспомнила про Зою и поехала к ней.
– Умоляю тебя, – заламывала она руки, – приюти девочку на ночь, только до завтрашнего обеда!
– А завтра-то что случится? – удивилась Зоя.
– Увижу на конференции Ежи, и он вернет девочку матери.
Провизор лихорадочно пыталась сообразить, как поступить. Видя колебания подруги, Рита быстро добавила:
– Я заплачу, ты не сомневайся! Хочешь тысячу долларов?
И она стала лихорадочно рыться в дорогой сумке. Зоя разозлилась:
– Совсем с ума сошла? Убирайся отсюда! Рита вновь зарыдала:
– Ну прости, сама не знаю, что несу от ужаса! Господи, если ты мне не поможешь, хоть в петлю лезь! Придется везти Алису назад, вернется Игорь и выгонит меня на улицу!
Зое стало жаль глупую жадную подругу.
– Хорошо, вези ее ко мне домой, там дети. Здесь ведь не оставить.
Обрадованная Рита, забыв сказать «спасибо», ринулась к двери, волоча за собой хныкающую Алису.
– А дальше что? – поторопила я Зою. Та наморщила нос:
– Ничего! Сменилась я в десять, до дома добралась к полудню, Милена сказала, что около одиннадцати Рита приехала и забрала девочку. Дочка еще поинтересовалась: «Вы куда?» А Ритка ответила: «К матери ее сейчас отвезу».
На улице вовсю бушевала зима. Было темно, холодно и влажно. Такое ощущение, что на дворе не ноябрь, а Крещение или ветреный февраль. Погода прямо сошла с ума. Осенью морозит, а перед Новым годом пойдет дождь. Наверное, человек, без устали совершенствующий технику, нарушил что-то… Хотя, когда мне начинают говорить про резко изменившиеся погодные условия, про
Меня эти стихи утешают, значит, и нашим предкам казалось, что погода портится, и вовсе не научно-технический прогресс тому виной.
Не успела я войти домой и дошлепать до ванной, как на меня налетел Ленинид.
– Все носишься неизвестно где! Изождался весь!
– Я тебе нужна?
– Иди кухню мой!
Я заткнула раковину пробкой, надо постирать колготки, а то завтра не в чем идти, и ответила Лениниду:
– Зачем? У нас полный порядок!
– Вниз ступай, к Маринке, там прибраться требуется.
– Еще чего! – возмутилась я. – Это еще с какой стати!
– Так все, – гордо пояснил папенька, – закончили ремонтик.
– Уже?!
– Делов-то! Проводку проложить, потолок побелить да обои нашлепать. Осталось лишь полы в порядок привести, иди мой кухню.
– И не подумаю!
– Вилка, – грозно заявил папенька, – я не могу начать паркет делать, пока в кухне грязь.
– Вот Маринка с бабой Клавой из гостей вернутся и отмоют сами. Кстати, обещали только на три дня отъехать, а уже неделя прошла. Нет! Не хочу и не буду у них убирать!
– Тьфу, – обозлился Ленинид, – между прочим, я с работы отпросился только до пятницы, могу не успеть.
– Нет, я не поломойка для Маринки!
– Не спорьте, – улыбнулась Томочка, – ты, Ленинид, отстань от Вилки, она целый день бегает и очень устает. Где ведро с тряпками? Внизу?
Я посмотрела на Тамарочку. Бледная, с синяками под глазами от недосыпания, подруга готова была грудью лечь на амбразуру, избавив меня от хлопот. Стало стыдно.
– Иди лучше посмотри телик, – буркнула я, – небось Никитка опять всю ночь проплачет, сама уберу!
Глава 21
Кухня сверкала. Ленинид с приятелем постарались на славу. Потолок радовал белизной, стены нежно-розовыми обоями, в углу ждал своего часа свернутый в трубку новый линолеум. Собственно говоря, работы тут было немного. Протереть кафель, окно, привести в порядок кухонные шкафчики с плитой и вымыть пол. Я, ворча, принялась за работу.
– Вот ни за что не стану лезть внутрь шкафов и эти пятна жира отскребать не буду! Маринка с бабой Клавой в жуткой грязи живут! Смою только капли от побелки.
– И то верно, – сжалился надо мной Ленинид. Я принялась орудовать тряпкой, добралась до плиты и удивилась:
– Она новая?
– Да, – гордо сообщил папенька, – только что поставил.
– Это с какой стати? – закричала я. – Чем же вода, хлынувшая с потолка, могла повредить железной плите? Ну Маринка, вот пройда! Не растерялась! Все поменять решила! Ты где деньги взял? Ни фига себе! «Индезит». Да она жутких тысяч стоит.
– Не бери в голову, – хихикнул Ленинид, – даром досталась.