Чудесная миниатюра
Шрифт:
— Я с удовольствием съем все это, если вы приготовите мне обед, — заявил маркиз.
— Да, я должна устроить для вас обед, — ответила Ванесса. — Потому что ваш повар, как я догадываюсь, не пустит меня на кухню, где он царь и бог.
— В этом вы можете быть совершенно уверены! — поддразнил ее маркиз. — Я не позволю вам критиковать в моем доме лишь одного человека — Альфонса.
— Так он француз? — удивилась Ванесса. — Как вы могли забыть о патриотизме и осмелились во время войны нанимать на
— Альфонс давным-давно живет в нашем доме. Он стал поваром отца за пятнадцать лет до моего рождения, а потом перешел ко мне. Когда он решится меня покинуть, я переплыву канал в шлюпке контрабандиста и привезу другого повара-француза, — вполне серьезно сказал маркиз.
Ванесса весело рассмеялась.
Она с удовольствием слушала маркиза — говорил ли он о чем-нибудь серьезном или шутил. Когда же он улыбался, обычно холодное лицо его смягчалось, и в эти минуты маркиз казался ей невыразимо привлекательным.
Она привыкла к обществу немолодых людей — отца, матери, Доркас — и порой думала, что разучилась смеяться и радоваться жизни.
И когда маркиз говорил что-нибудь нарочито нелепое или подтрунивал над ней, она от души смеялась.
Вот и сейчас, возвращаясь в Лондон, Ванесса от души веселилась, слушая его остроумные реплики.
И лишь когда они подъехали к Айлингтон-скверу, маркиз напомнил:
— Не забудьте, я жду вас завтра вечером в половине восьмого. Я обедаю в восемь часов, в отличие от принца, который садится за стол в семь. Я пришлю закрытый экипаж, чтобы ваша прическа не пострадала и вы бы смогли надеть ваше лучшее платье. Вы должны познакомиться со всеми, и живущими в Рэкфорд-хаузе.
— Мое платье… не слишком изысканно, — смущенно пробормотала Ванесса.
— Вы женщина и никогда не поймете, если я скажу, что вам не нужны изысканные платья. Это правда, Ванесса, и мы знаем, что важна не сама рамка, а картина, которая в ней находится.
— И тем не менее, — откликнулась Ванесса, — мне бы понравилась рамка из алмазов или жемчугов или даже красивой эмали. Такими украшали свои картины миниатюристы эпохи Тюдоров.
— Когда-нибудь они у вас будут, — серьезно пообещал маркиз.
Она с изумлением поглядела на него, а потом подумала, что он может оказаться пророком. Ванесса надеялась, что маркиз сказал правду.
Она представила себе, как появится в Рэкфорд-хаузе в единственном вечернем платье, которое ей редко приходилось надевать.
Они свернули на Айлингтон-сквер, и Ванесса начала озираться по сторонам, опасаясь, что сейчас из ее дома выйдет мистер Барселло.
Девушка не рассказывала о нем маркизу. Ей было бы трудно объяснить, почему она сразу уступила требованиям подозрительного незнакомца.
Он вел себя тихо, старался не мешать ей и Доркас, но одно то, что этот человек
Ванесса сотни раз твердила себе, что должна была ему отказать. А потом признавалась — нет, ей бы это не удалось.
Он не понравился ей с первой минуты, когда Доркас провела его в маленькую гостиную.
Ванесса сразу догадалась, что он иностранец, стоило ей увидеть его резкие, заостренные черты лица. На вид ему было лет тридцать пять. Он показался ей полной противоположностью маркизу, с которым она только что рассталась. Мистер Барселло смерил ее дерзким, едва ли не вызывающим взглядом.
Его костюм тоже выдавал уроженца континентальной Европы: во Франции так одевались мелкие буржуа. Ванесса решила, что он скорее всего какой-нибудь преуспевающий служащий.
Он с преувеличенной почтительностью поклонился ей, и Ванесса тоже присела в реверансе.
— Вы мисс Лэнс? — спросил он. — Я хотел бы видеть вашего отца.
— Боюсь, что это невозможно, и думаю, моя служанка уже сказала вам об этом, — ответила Ванесса. — Мой отец болен, очень болен, и врачи запретили ему принимать посетителей.
— Я должен с ним увидеться, — словно не слыша ее объяснений, настойчиво произнес он.
Он говорил отрывисто, с сильным акцентом, и от этого у Ванессы создалось впечатление, будто в его словах таится угроза.
— Я уже объяснила вам, что моего отца нельзя беспокоить, — твердо, как только могла, произнесла она. — Но вы можете сказать, в чем суть вашего дела, и я ему передам.
На какое-то мгновение незнакомец растерялся, он явно не ожидал этого от Ванессы. А затем медленно проговорил:
— Я познакомился с вашим отцом несколько лет назад, еще до войны, когда он был во Франции. Он обещал мне свою помощь и поддержку, если я когда-нибудь окажусь в Англии.
— Вы встречались с моим отцом во Франции? — переспросила Ванесса. — Но ведь вы не француз, сэр?
— Нет, я португалец, как вы могли догадаться по моей фамилии, — откликнулся он. — Но с вашим отцом я познакомился в Париже.
Ванесса вспомнила, что ее отец был в Париже после революции, перед тем как Франция и Англия начали войну.
Он прожил там недолго и успел собрать небольшую коллекцию, которую по возвращении ему пришлось продать.
— Мой отец тяжело болен, — повторила Ванесса. — Если вы скажете мне, зачем хотите его видеть, может быть, я вам и помогу. Он очень откровенен со мной, и у нас почти нет секретов друг от друга.
Мистер Барселло задумчиво посмотрел на Ванессу, очевидно прикидывая, можно ли ей доверять.
«Интересно, какое у него дело к отцу?» — гадала Ванесса.
Насколько она знала, ни у ее отца, ни у матери давно не было никаких связей с Францией.