Чудесные каникулы
Шрифт:
Ослик возмутился:
— Хороша хозяйка, ничего не скажешь! Берегла нас, берегла и вышвырнула!
Медвежонок молчал. Сидел, насупившись. Он глубоко задумался и, видно, старался что-то вспомнить. Он так погрузился в свои мысли, что даже курносый нос его сморщился.
Обезьянка, с досадой вертя свой длинный хвост, ляпнула:
— Пока болела, любила нас; а поправилась — идите прочь! Лучше б она поболела еще немножко!
— Лучше ты помолчи! — осадил ее Зайчик.
Вдруг Медвежонок
— Вспомнил! Вспомнил! Я слышал все, когда Мариша закрывала книжку.
— Что ты слышал? — кинулись к нему со всех сторон.
— Я слышал, как один летчик сказал пассажирам, что где-то гроза и дождь, гром и молнии, и самолет не может лететь дальше, что все пассажиры вынуждены будут ночевать в гостинице аэропорта, здесь, на месте. Сразу все вышли из самолета, летчики закрыли самолет и ушли.
— Ну и что? — спросил Ослик, потому что он ничего не понял.
— Как «ну и что»? — даже прикрикнул на него Медвежонок. — Это значит, что Мариша не покинула нас, а спит сегодня без нас и вернется…
— И завтра утром мы все вместе улетим к бабушке… — закончили его мысль остальные:
— И она поведет нас под яблоню, — сказал Буратино.
— И вместе с нею мы пойдем в гости к цветам, — сказала Кукла.
— А я буду бегать и прыгать среди цветов, — сказала Обезьянка.
— А я буду пастись на зеленой траве, — заключил Ослик.
Неожиданно раздались громкие голоса.
Только теперь Маришины друзья заметили, что уже рассвело. Сразу, в одно мгновение, они схватили велосипед, подняли его на кресло и втолкнули в книжку.
Даже давку устроили, так заторопились каждый на свою страницу. Только Медвежонок стоял в стороне и ждал, пока все займут свои места. Когда, наконец, все угомонились, он аккуратно закрыл книжку, сел на обложку и замер с красной погремушкой в руке…
Первой в самолет вбежала Мариша.
Кинулась к своему креслу.
— Вот они где, мои шалунишки! — и обеими руками прижала книжку к груди.
— Видишь! А ты думала, потеряла книжку! — сказал папа, улыбаясь.
Пассажиры заняли свои места.
Летчики закрыли дверь. Загудели моторы. Самолет вздрогнул и поднялся в воздух…
Мариша сидела у окна и разговаривала со своими друзьями — показывала им села, холмы, реки, города — и рассказывала о бабушкином доме.
Повести
Чудесные каникулы
Глава I
Тинел проснулся и в первое мгновение не мог сообразить, где он. Приоткрыл глаза и увидел угол своей подушки, на которой спит с тех пор, как помнит себя на свете, увидел и свое шерстяное одеяло, также давным-давно знакомое.
И все же почувствовал, что что-то не так, как всегда…
Заметил, что на стене нет зеленого листка, о котором он иногда вечерами придумывал столько сказок, воображая, что это не просто листок, а зеленая лодка, быстрая и юркая, на разъяренных волнах незнакомого моря… Где же листочек? Где лодка? Где храбрые мальчики из лодки? Ведь он их всех хорошо знает, потому что это его друзья, и ему даже трудно припомнить, сколько раз сидел он в этой зеленой лодке рядом с ними! И ни разу не случилось, чтобы он оказался хуже их, не таким храбрым… Где же листок?!
Или мама убирает в доме и сняла ковер со стены?..
Но почему стены не видно, она же белая?
Тинел высунул руку из-под одеяла и прикоснулся пальцем к стене: она тихонечко заколебалась… Брезент!
Перед его глазами была никакая не стена, а зеленовато-коричневый брезент.
Сразу повеселев, Тинел даже тихонечко прыснул: только теперь он вспомнил, где находится, и очень обрадовался. Он — в палатке!
А ночью Тинел спал на раскладушке… Вот между раскладушкой и грубым брезентом растет одуванчик и пучок зеленой травы.
Тинел повернул голову и увидел три раскладушки, поставленные вдоль стен палатки: мамину, Лины, его сестры, и Миликэ, старшего брата. Постели на раскладушках были застланы, все куда-то ушли.
Тинел зевнул от удовольствия и посмотрел в брезентовый потолок.
Он вспомнил, как вчера они приехали сюда, на берег Днестра, что к югу от города Сороки. Участники археологической экспедиции, во главе с Теофилом Спиридоновичем, устанавливали палатки, мама готовила ужин, Лина помогала ей, а Миликэ тащил из лесу хворост; Тинел тоже не сидел сложа руки — Теофил Спиридонович сказал ему, протягивая молоток:
— Держи, чтоб не потерялся в траве. Потом будем мастерить стол и скамейки.
После того как установили палатки, Теофил Спиридонович вместе с двумя студентами, Герасимом и Антоном, смастерили из досок стол, а вокруг стола — четыре скамейки. Сначала вбили в землю колы: для стола — длинные, для скамеек — покороче. Дэнуц, высокий и молчаливый подросток, помогал им.
Во время этой операции Тинел держал коробку с маленькими и большими гвоздями, доставал нужные и протягивал их то Теофилу Спиридоновичу, то тем двум студентам, когда они настилали на колья доски и вбивали в них гвозди. Под конец Теофил Спиридонович разрешил и Тинелу забить последние несколько гвоздей.