Чудесный день в аду
Шрифт:
Глава 7
Седой дал с колена две короткие очереди и рухнул в ручей, перекатившись. В тот же миг вода в ручье, где он находился мгновение назад, вскипела от ливня пуль. Не поднимаясь из воды, он выстрелил с руки и снова перекатился.
– Седой, граната! – заорал Джоник.
Три с половиной секунды работает задержка запала гранаты, но за это время Седой успел преодолеть десяток метров до пещеры и рухнуть за камни. Взрывная волна подбросила его тело и засыпала кучей мелкого камня. Уши плотно забило тяжелой звонкой тишиной, от которой, казалось, лопнет голова.
Он
Потом он просто провалился в пропасть. Причем ощущая ясно свое тело лежащим на мокрых от крови камнях, он чувствовал, как все его внутренности, оборвавшись, летят куда-то вниз, в бесконечный полет. Это было очень больно и крайне неприятно – ощущать, как проваливаются, отрываясь, твои внутренности. Он хотел взвыть от невыносимой беспомощности, лишившей его воли к сопротивлению, но рот, забитый каменной пылью, в бессильной потуге только выкашлял пару сгустков сцементированной кровью пыли.
Он беззвучно взревел, срывая с потаенных полок подсознания все неприкосновенные запасы духа, и, собрав в кулак жалкие остатки сил, выбрался из-под тела Джоника. С трудом подняв автомат, он увидел, что затворная крышка пробита прямым попаданием пули, и отбросил его в сторону. Уже ничего не соображая, потрясенный страшной контузией, он вырвал из подсумков две гранаты и, сорвав зубами предохранительные кольца, пошел, спотыкаясь и с трудом удерживая тело в равновесии, в сторону «духов»…
Его опередил Кум. Скатившись на пятой точке с горы, он с ходу открыл огонь из пулемета, делая огромные бреши в рядах атакующих. Увидев Кума, Седой слабо улыбнулся и метнул в гущу врагов обе гранаты… На большее сил не было, и он рухнул лицом в поток, захлебнувшись тяжелой мутной грязью, выбитой снарядами «крокодилов» со дна ручья… Он уже не чувствовал, как Кефир с Кумом выдернули его за шиворот из ручья и утащили под защиту остатков пещеры…
«Духи», получив отпор, отошли, унося раненых и убитых. Но времени было в обрез, поскольку вызванные по рации «вертушки» запаздывали.
Два тюка, обвязанные страховочными ремнями и подцепленные к транспортировочным системам, были вытащены на сухое место и подготовлены к эвакуации. Кум и Филин спустились с кряжа, видя, что ситуация внизу складывается критическая, и пулеметным огнем отсекли вторую волну «духов». Если бы не они…
Но в горах оставались еще два снайпера – Качок и Суслик, которые в настоящее время вели беспокоящий огонь, не давая «духам» перегруппироваться и снова атаковать разведчиков. Их нужно будет снимать с точек уже по ходу эвакуации…
Седой пришел в себя, и теперь его рвало мутной водой из ручья, которой он успел нахлебаться, пока разведчики не выдернули его из воды… Он был еще очень слаб и соображал с трудом, но то, что время безвозвратно уходит, сокращая шансы на успех эвакуации, он понимал четко. Язык плохо слушался его, поэтому он сорвал с головы гарнитуру радиостанции и сунул ее Мухину.
– Вызывай
– Вулкан, Вулкан, я Прибой! Вызываю на связь. Прием! – забубнил в микрофон Мухин. – Вулкан, Вулкан, я Прибой…
Седой склонился над Джоником. Тот смотрел широко открытыми глазами в синее небо и тяжело, со свистом дышал. Пуля, пробив магазин в разгрузке, прошла сквозь пряжку плечевого ремня, «раздевшись» от томпаковой оболочки, и вошла в грудь в районе легкого. Седой обработал рану как мог, но пуля явно пробила легкое, потому что у входного отверстия пузырилась светлая, жидкая кровь – верный признак. Еще три пули прошли «сквозняком» через мягкие ткани, не зацепив жизненно важные органы, и это было чудо, которым Господь иногда балует смелых, отчаянных людей…
– Как ты, Жека? – спросил Седой, промокая кровь на груди братишки.
– Пройдет. Живой же… – прохрипел Джоник своим сиплым басом. – А болячки заживут, как на собаке.
– Отозвались! – радостно возвестил Мухин. – Подлетное время – десять минут!
– Чего ты радуешься, летчик? – угрюмо спросил Филин. – «Духам», чтоб дойти до нас и расстрелять с колена, как в тире, потребуется в два раза меньше времени. Они нас просто задавят массой…
– Ладно, Филин, не пугай Мухина. Он у нас уже как свой. Вот еще раз вытащим тебя из задницы, капитан, и больше не попадайся мне на глаза… – Седой через силу улыбнулся.
– Да что-то сдается мне, что вы теперь до смерти моими ангелами-хранителями будете…
– Типун тебе на язык, летун!
Глава 8
«Духи» вяло постреливали в их сторону, но на приступ не шли, чего-то выжидая.
С горы вышел на связь Суслик, сидевший в своем гнезде прямо над лесом и видевший все передвижения «духов».
– Командир, Суслику! – Голос снайпера был напряжен. – Вы там ускоряйтесь как-то! Эти черти подтащили два миномета и сейчас будут устанавливать их.
– Так выбей на хрен расчеты! – психанул Седой. – Они у тебя в поле зрения?
– Один – да. Второй скрыт за группой кустарников. Вижу только шевеление в кустах и трубу.
– Качок, ответь! – Седой встревожился не на шутку.
– На связи, командир! – сразу же отозвался Качок. – С моего места я минометы не вижу. У меня перед прицелом только выход из леса. Суслик, сориентируй меня по часам.
– От твоего места на три часа смотри. Там две группы кустарников увидишь, за ними – минометы.
– Понял тебя! Перемещаюсь.
– Ну где же «вертушки»? – Седой с надеждой смотрел на небо. – Мухин, давай тереби своих соколов! Десять минут давно прошли!
Мухин снова забубнил в микрофон, вызывая борты, но тщетно. В эфире царила тишина.
– Тихо! – вдруг сказал Филин. – Тихо!
Разведчики замерли, прислушиваясь. Где-то вдалеке родился и погас такой родной, такой долгожданный звук моторов «вертушки».
– Пропал чего-то… – Филин даже телом вытянулся вверх, стараясь поймать звук.