Чудная Деревня. 1. Начало. 2. Скользкие вершины. 3. Русалочье озеро

Нурова Татьяна Анатольевна

– Негоже молодой девушке и красивой, – говорила она часто, – жить в нашем медвежьем углу. – А, значить,– тебе нужны деньги, ну ведь тебе некому помочь кроме меня. – И дом или квартиру тебе купить надо будет. – Да и одеться, обуться, а то и сходить куда. Подумав добавляла,– да может и парня заведешь хорошего. – Много ли ты здесь видишь с нами стариками, а там совсем другая жизнь.

– Любава да ты никак выгоняешь меня. – Я что тебе так надоела? – уже стала обижаться и злиться я на нее.

– Нет, не выгоняю и этот дом твой, и всегда я тебя ждать буду, – снова и снова повторяла Любава. – Но и дорога должна быть у тебя своя, – а не с нами стариками.

Увидев, что я обижаюсь на ее слова она замолчала и стала собирать деньги на мое будущее и экономить на всем. Теперь же с такими клиентами как Алиса откладывать деньги мы стали хорошо, все, что мне привозили мои дорогие пациентки я отдавала Любаве. Обычных людей, идущих к нам за помощью мы принимали так же, как и раньше и никаких угрызений совести у меня не было.

Жизнь наша снова

вошла в привычное русло. А весной незадолго до дня моего рождения Любава смущаясь, завела другой разговор.

– Елена, паспорт тебе нужно получить. – Мы и так забыли, что тебе документы нужны, тебе вот скоро шестнадцать будет, а паспорт то сейчас в четырнадцать лет получают.

Я растеряно помотала головой, как получать паспорт и оформлять документы не знала.

– Но это не беда, я уже договорилась,– успокоила тут же меня Любава,– я разговор не для этого затеяла. – И знаешь, – тут она замялась сильнее, – я хочу, чтоб ты мою фамилию взяла, ты же мне дочкой стала. – Если тебе – не понравиться, то можешь и оставить свою фамилию я не обижусь.

Обняв Любаву я успокоила ее,– а почему бы и нет, очень даже неплохо. – Ты мне стала Любава матерью настоящей. – Я очень люблю тебя и благодарна тебе за все, что ты для меня делаешь.

Любава раскраснелась и тоже обняв меня сказала,– а ты и есть теперь моя дочь, и никому тебя не отдам никогда.

Как всегда, Иван Ваныч взял на себя оформление всех моих документов. Съездила я с ним в Моршу сфотографировалась и там же отдала ему фото и деньги на оформление.

Из моих документов у меня была только метрика и той пользоваться было нельзя, ведь по ней я числилась пропавшей без вести. Иван Ваныч узнав, что я хочу взять Любавину фамилию потер лоб в задумчивости и произнес.

– Отчество тоже менять надо, уж до кучи, поэтому будешь Ивановной, – и ушел.

А, через неделю где-то вернувшись из города привез мне новенький паспорт. Открыв его я даже не удивилась,– Светлова Елена Ивановна. Ну что ж мне понравилось, как звучит все вместе, а от старой жизни у меня только имя сохранилось.

– Ну как звучит? – гордо произнес Иван Ваныч наблюдая за мной, – красиво звучит. – Своих детей у меня нет, а так хоть какая память обо мне останется с тобой, – добавил он смущаясь, что выглядело очень непривычно, Иван Ваныч всегда был в себе уверен, даже слишком.

– Спасибо вам за все! – я, очень растрогалась и даже как-то растаяла глаза у меня точно были на мокром месте.

Любава тоже промокнув глаза полотенцем произнесла глядя на смущенного Ивана Ваныча, – надо это отметить, – пошли все вместе пить чай, я пирогов напекла разных.

Вроде вот только весна началась, а уже и лето к концу спешит. Время бежит быстро, когда работы и хлопот много. В это лето я первый раз увидела русалок и хозяина реки Водяного. Не знаю, что я ожидала увидеть, когда с Любавой и Олькой мы пошли на берег реки. В голове у меня крутился почему-то Пушкинский дуб с русалкой на ветвях и котом на цепи. Хотя про русалок мне часто рассказывали и мои учителя, и Любава, но в голове как-то только дуб и остался. Я знала, русалками становились утонувшие девушки или самоубийцы, но не все, если за девушкой не было тяжких грехов, то она просто умирала. А вот в русалки обращались только те девушки, которые проще сказать нагрешили в жизни, и русалочья жизнь была им наказанием. Но смысла такого наказания я не понимала пока. Этой весной меня, и Ольку Любава повела к реке познакомиться с Водяником и русалками. Не знаю, в каком виде русалок видят все потому что не заметила ни в Любаве, ни в Ольке отвращения. Меня же при взгляде на русалок затошнило и чуть не вырвало, а еще я почувствовала волны ненависти, идущие от русалок к живым людям. Поэтому, я просто убежала с берега оставив Любаву с Олькой в легкой растерянности и потом дожидалась их вдалеке от берега и переживала. Может потому что все целительницы стоят рядом со смертью и видят ее всегда без прикрас, не знаю, я же подойдя к берегу и впервые глянув на русалок, увидела именно мертвых девушек, причем не первой свежести. Мертвые тела в разной степени разложения, которые еще и… разговаривали… и улыбались и двигались. Эта картина и вызвала у меня тошноту и ужас одновременно, это что – то совсем нереально страшное и противоестественное. Хотя надеюсь, может со временем привыкну к их виду. Да кстати и хвоста у них тоже нет, совсем, обычные девушки с ногами только мертвые. А водяник оказался обычным мужичком и внешне совсем не отличался от обычной нечисти уже знакомой мне, что-то среднее между лесным Хозяином и Домовым. Водяник сразу понял, как именно я увидела его русалок и не обиделся на меня, так Любава сказала, когда они с Олькой вернулись с берега. Ну что добавить, я разочаровалась в сказках про русалок и теперь старалась держаться от больших населенных нежитью источников с водой.

Любава насмотревшись телевизора большую часть денег, заработанных нами часто ездила и меняла в сбербанке на валюту, – а потом относила в тайник. Да – да, в нашем доме оказался самый настоящий тайник, и далеко не пустой. Любава мне про него никогда не рассказывала считая меня маленькой. А вот я постепенно доросла и до семейных тайн. Подпол в нашем доме был большой высокий, можно было свободно ходить в полный рост. Стены фундамента внутри были выложенными дикого камня. В одном месте большой камень, если знать, как на него нажать уходил в стену освобождая проход в который мы проходили почти свободно и естественно нагнувшись. За камнем было крохотное узкое и длинное помещение с люком в полу. Уже там, в тайном помещении в стене в каменной кладке был хитрый

тайник. В тайнике Любава хранила деньги и наши главные сокровища- корни мандрагора. Корень, подаренный мне лесным Хозяином, тоже там лежал. Корешков было несколько, каждая знахарка, живущая до нас в этом доме откладывала часть от своего корня на будущее. И на каждом сверточке с корнем стоял год и месяц, когда его взяли. Самому старому небольшому в мизинец корню было около трехсот пятидесяти лет. Я уже знала, чем старше корень, тем выше была его цена и впервые увидев какие сокровища хранятся в нашем доме, обалдела. Это было настолько невероятно, я осторожно разворачивала свертки с корнями мандрагора и прикасалась к ним чувствуя их магию и силу, и необычный запах. И, золотой цветок который я принесла лежал здесь же, он вообще был не имеющий цены так как считался сказочным. А подняв люк в полу, – я обнаружила тесный длинный подземный ход ведущий в лес. Любава рассказывала, на месте нашего дома сначала была землянка, позже она разрушилась и построили дом, но он тоже долго не простоял. Дома на этом месте несколько раз горели и от лихих людей, и от молний. А несколько раз знахарок, живущих здесь убивали и сжигали вместе с домом. Поэтому подземный ход был еще от первой хозяйки жившей в землянке. Потом со временем, заложили подпол из камня и если дом сгорал расчищали пепелище. И над подвалом возводили новые стены, а ход углубляли и делали дальше в лес все поколения хозяек. Любава рассказывала, что наш дом стоял здесь раньше самой Чудной деревушки и здесь всегда жили только травницы – знахарки и целительницы. А сама Чудная деревня не так давно образовалась даже по меркам живущих здесь детей Ночи. И многие дома в деревеньке тоже не раз горели пока жители не установили порядок и объединившись сделали защитную стену. И стало также в правилах обязательным что от ведьмака ведьмаку дом переходит, от колдуна колдуну. Место то особенное, за право проживать здесь даже до смерти бились, и свод правил тогда же придумали. Не расширять деревеньку, содержать в чистоте и охранять сообща. Тайн в Чудной деревне много было и раскрывались они передо мной неторопливо, а до многих, говорила Любава, я еще не доросла. В это лето приоткрылся полог тайны надо мной. Я уже понимала к этому времени, что за мной наблюдали и приглядывали с детства жители Чудной деревни. Ждали, буду ли я наследницей семейного дара. Когда же мой дар проявился меня взяли под защиту и спрятали здесь. Но я не понимала кому же я мешаю, а информировать меня никто не спешил, и от моих расспросов просто отмахивались.

В последний день лета утром нашли ходящего вокруг деревни мертвяка. Сквозь защиту он не смог пройти, а вот магические маячки, установленные около поселка, почему-то не сработали. Поймали его почти случайно в другом конце деревушки ближе к реке. Я первый раз увидела ходячего покойника. Мертвяк, растопырив руки и пялясь мертвыми белыми глазами бестолково, медленно передвигая ноги ходил вокруг магической ограды, защищающей деревеньку. Ограда магическая была без прорех ровной стеной вокруг деревни. И где мертвяк мог пройти вдоль стены, то натоптал за ночь целые тропки, обходя заросли деревьев и кустов. Его первой увидела и обездвижила заклинаниями Анна Леонидовна, живущая у реки в теремке. Около мертвого быстро собрались почти все жители и теперь пока ждали Питирима тихо перешептываясь. Я даже не поняла, как мы так быстро все собрались в одном месте, Любава утром вышла кормить курей, я чистить двор как мимо пробежала одна из ведьм и все как-то закрутилось. Мы все пошли смотреть и гадать что же случилось. Кто – то из жителей опознал мертвяка, им оказался сторож Василий с фермы с Баево. Нашелся у нас и некромант, который жил в одном из домов поблизости от Анны Леонидовны и сейчас он разговаривал с Питиримом в доме ведьмака. Неприметный старичок, живущий в большом двухэтажном доме никогда на моей памяти не выходил из своего дома, и я его тоже никогда до этого не видела. Звали старика Ильтишь, был он небольшого росточка, совсем незапоминающийся внешности. Старичок был очень нелюдим, и только работа по профилю заставила его выбраться из своего убежища. Н- да я знала, что дома рядом с Анной Леонидовной жилые, но кто там живет даже не подозревала, и радовалась про себя что мне хватило ума не подглядывать за его домом и его соседа тоже. Вскоре Питирим и Ильтишь подошли к собравшимся жителям, и я рассмотрев старика сразу же решила для себя что он просто невероятно опасен, даже не зная его специализации, а любопытство скорее всего меня бы тут же превратило в такую же тварь, которая теперь была поймана.

– Его кто отправил сюда отыскать брешь в защите, – авторитетно заявил Ильтишь, внимательно осмотрев мертвяка и проведя над ним какие-то манипуляции. – И на мертвеца наложены чары, а это вероятней сделал чародей. – Мертвец послан сюда на разведку, … и напугать нас. – Кто – то заранее убрал маячки снаружи стены, чтоб мы не заметили ничего раньше времени,– выразительно посмотрел в мою сторону, Ильтишь. – Тоже не самая простая работа убрать все наши маячки чтобы мы этого не услышали и не заметили. – Это вызов, нас ткнули носом как детей, показали нашу беспомощность.

Любава, крепко державшая меня за руку словно боясь, что я тут же потеряюсь, тут же отправила меня домой на хозяйство. Старшие жители собрались в доме Питирима, а остальные остались ждать во дворе, мне страшно не было, хотя я уже понимала, что происходящее как-то касается меня. Занялась рутинной работой по дому и во дворе,– поглядывая в сторону дома Питирима. Любава вернулась хмурая, но рассказывать мне ничего не стала, запретив мне выходить из дома совсем, я поняла, что и она толком ничего не знает. Чужих людей никого не было и это тоже было странно, к нам ведь летом постоянно кто- то приходил.