Чудо двух континентов
Шрифт:
Он взял ее руку в свою — уверенно и не сомневаясь больше ни в чем. Оба повернулись к судье, который ждал, чтобы сочетать их узами брака. А затем они произнесли свои клятвы.
— Объявляю вас мужем и женой...
Дверь с грохотом распахнулась, и в кабинет ворвался Чарлз.
Он был просто вне себя от бешенства. Его глаза почти вылезали из орбит. Дорогой костюм-тройка указывал на его высокое положение, но неконтролируемая ярость на лице говорила о плебейской несдержанности. Он ринулся к Пете, и Маркус понял,
Маркус среагировал очень быстро — в одно мгновенье закрыл Пету своим телом, защищая ее от гнева Чарлза.
— Ты, маленькая... — Чарлз бросился к ней, но Маркус опередил его, схватив за плечи.
— Что вы себе здесь позволяете?
— Эта... дрянь! — Чарлз уже не владел собой. — Я вернулся в офис после ланча и обнаружил это! — Чарлз вырвался из рук Маркуса и достал приглашение из верхнего кармана пиджака. — Я не знаю, как ей удалось обвести вас вокруг пальца...
— Никто меня не обводил вокруг пальца, — ледяным голосом сказал Маркус.
— Нет, она обманула вас, эта дрянь, эта...
— Прекратите немедленно! Вы говорите о моей жене!
Жене.
Это слово подействовало на Чарлза как ледяной душ. Он замер и уставился на Пету.
— Это невозможно. Пета — ваша жена? Почему вы женились на ней?
Невероятным усилием Маркус держал себя в руках.
— Ваши слова оскорбительны.
— Это она поступает оскорбительно! — снова закричал Чарлз. — Она пошла на это только для того, чтобы лишить меня собственности. Ферма — моя! Я сделал все, чтобы старушка приехала сюда...
— Убирайся отсюда! — Маркус повернулся к чиновнику, который стоял, в изумлении открыв рот. — У вас есть охрана?
— Меня пригласили сюда, — прошипел Чарлз.
— Приглашение аннулировано.
— Так же, как и твоя свадьба, Бенсон? Она незаконна! Ты не можешь жениться на Пете и просто так заграбастать мою собственность. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы аннулировать этот брак.
— Я не собирался жениться на Пете, чтобы тут же оставить ее, — сказал Маркус, осторожно подбирая слова. — Я уезжаю вместе с ней в Австралию.
Пета вышла из-за его спины, он привлек ее к себе. Они стояли рука в руке — муж и жена.
— Я возвращаюсь домой вместе с Петой, — мягко сказал Маркус, глядя в глаза Чарлзу, — теперь она моя жена.
— Только через мой труп...
— Как тебе будет угодно. — Маркус взглянул на сержанта. — Даррел, если здесь нет охраны чтобы справиться с этим... — он брезгливо поморщился, — ты поможешь мне выдворить его отсюда?
— С удовольствием, — осклабился Даррелл.
— Я тоже помогу, — добавила Руби.
— И я, — вмешалась Пета, — ведь он мой кузен. Должна же я врезать своему кузену!
— Невесты не дерутся, — сказал ей
Чарлз попятился к двери, как только Даррелл двинулся по направлению к нему.
— Мои адвокаты свяжутся с вами.
— Я искренне надеюсь, что они обладают лучшими манерами, чем вы, и будут вежливы с моей женой, — сказал ему Маркус.
Моя жена— как странно!
Маркус посмотрел на Пету, когда Даррелл захлопнул дверь за ее кузеном. Она была смущена не меньше его самого.
Это всего лишь иллюзия — то, что он чувствует к Пете, сказал себе Маркус. И то, как он прижимал ее к себе, — всего лишь показной жест для Чарлза.
Но Чарлз ушел, и им больше не надо было никого обманывать, а Маркус все еще держал Пету за руку, и ничто не могло заставить его отпустить ее.
— Мы можем продолжить? — поторопила судью Руби.
— Боже мой! Где я остановился? А, да, вспомнил! Итак, объявляю вас мужем и женой. — Он глубоко вздохнул и весело улыбнулся обоим. Задержка в церемонии могла выглядеть странно и нарушала порядок, но все говорило о том, что молодые люди, стоящие перед ним сейчас, действительно любят друг друга.
Пусть кто-то и опровергает это утверждение, но Генри Ричард Вотерхаус, судья города Нью-Йорк, был здесь для того, чтобы сочетать их узами брака.
— Вот и все, ребятки, — сказал он и закрыл свою книгу, — осталось совсем немного. Это моя самая любимая часть церемонии, и вот она наступила. — Его улыбка стала шире. — Теперь вы можете поцеловать невесту.
Маркус посмотрел на Пету и увидел в ее глазах панику. В этот момент он чувствовал то же самое.
Он не хотел этого делать, не хотел...
Нет, он хотел этого больше всего на свете!
Всего лишь поцелуй, твердил себе Маркус, и значит он не больше, чем их подписи на клочке бумаги.
Всего лишь поцелуй.
Но когда их губы соприкоснулись, оказалось, что это гораздо, гораздо больше — в этот миг все изменилось.
Внезапно все вышло из-под контроля. Нет, в отчаянии признался себе Маркус, все вышло из-под контроля, когда он встретил ее.
Теперь он никогда уже не позволит ей уйти.
Она была такой мягкой и податливой, но в то же время в ней чувствовалась сила...
Пета...
Маркус совершенно забыл о присутствии других людей — Руби, Даррелла и судьи. Он ощущал в этот миг только вкус ее губ и громкие удары своего сердца.
Его сердце, напоминавшее раньше бесплодную пустыню, теперь наполнилось радостью и светом.
Пета...
— Я уверен, вы будете очень, очень счастливы! — Судья не торопил их, но этот поцелуй длился слишком долго.
Маркус отклонился назад, но совсем немного, его руки оставались на талии Петы. Он смотрел на нее в изумлении, как и она на него.