Чудо о Розе
Шрифт:
Как и Бенедикт Аркадий был беден, за душой ничего, кроме плачей и снов... он их записывал... женщин он избегал... любил их издали... опасался приближаться... и это отнюдь не казалось ему странным...
Бенедикт, как и его дядя, был увлечен театром и женщинами... с примадонной он был связан замогильными записками... ее воспоминания были так глубоко погребены, что найти их никто другой не мог... или не осмеливался... извлечению воспоминаний способствовал и Аркадий... он был влюблен в примадонну и любое событие ее жизни не могло стать событием, пока оно не было записано в его книгу плачей...
Аркадий начинал заикаться,
Происходило это от переизбытка чувств...
"Я не знаю, люблю я ее или ненавижу...
– размышлял Аркадий...
– Тетя говорила, что я весь в отца, хотя она даже не знала, как его зовут... или звали... рассказывала о нем целые поэмы... выставляла его в привлекательном свете...
Дядя правил ее безумные поэмы, называл отца сумасшедшим евреем, говорил, что с ним было что-то не так...
Дядя был чиновником... день он проводил на службе в здании союза писателей... ночью писал... чем-то он был похож на пифию, сидел на треножнике у расселины в храме Аполлона Дельфийского на горе Парнас, и погружался в транс под влиянием опьянения, выкликал непонятные слова... тетя их переводила... иногда он впадал в эйфорию вплоть до буйного помешательства... далее следовал обморок... очнувшись, он ничего не помнил...
Между прочим, дядя тоже предсказал нашествие грязи и войну с собаками... ему было видение...
О своей службе в департаменте он говорил двусмысленно, но не избегал и резких суждений... он предпочитал Афины, однако уважал и Иерусалим...
Я им восхищался, а он пользовался мной... впрочем, кто только мной не пользовался...
Тетю дядя любил, но иногда распускал руки...
Были у него и странности... он думал, что он бог второго пришествия, пришел исправлять этот мир... он просто ослепился этой мыслью...
Ареста дядя не боялся... ходил по краю... и говорил, говорил... он умел говорить, но не договаривал... ходил по комнате из угла в окружении слов, которые прежде чем были произнесены, уже существовали в воздухе...
Говорил он лихорадочно и нервно... и картавил... и заикался...
От дяди я узнал о боге и его творении...
Власть он обличал в сластолюбии и лжи... и вынужден был даже скрываться..."
Размышления Аркадия прервались...
Появился Бенедикт...
Он сел на камень у груды камней и стал чертить какие-то знаки на песке...
– - Что это?..
– - Я усомнился... и бог отнял у меня слова, повиновавшиеся прежде моему желанию... он оставил мне только возможность писать...
– - Ну, так пиши... и что ты написал?..
Донесся странный гул, напоминающий рычание своры собак...
– - Что происходит?..
– - Не знаю... во сне мне было видение бога, но я усомнился, бог ли это?.. ну вот, и писать не могу... пальцы судорога сводит... во сне все возможно, и все вероятно... в сновидениях можно заблудиться и попасть не туда... и я заблудился... потом произошло что-то, нарушившее ход событий, и я очнулся... не понимая, где я, и как я попал сюда?..
– - Ты на одном из западных островов... их еще называют блуждающими...
– сказал Аркадий и умолк, побледнел...
– - Что с тобой?..
– - Какая-то странная слабость, головокружение... душно... дышать тяжело... что там?.. я слышу звуки...
– - Там море... прибой исполняет реквием... чайки солисты...
– - Их голоса напоминают мне стенанья, жалобы...
– - Так и есть...
– - Я задыхаюсь... такое уже было со мной во сне... знаю, что это сон, хочу очнуться и не могу...
Последовало бессвязное бормотание...
– - Повтори, я ничего не понял...
– - Во сне я видел нашествие грязи... грязь пришла освободить нас... я ждал этого, но не был уверен... дядя говорил, что мы живем без бога... обещал нашествие грязи... и она пришла... боже, темно как... или я слепну...
Аркадий умолк...
– - Кто я?..
– вдруг спросил он шепотом.
– Нет, молчи, не говори... я здесь инкогнито, попросил смерть, и она отпустила меня... мне жалко людей... они чувствуют себя униженными... впрочем, все это театр... игра... божественная комедия... бог перелистнет страницу и начнет новую комедию... одно время я был расклейщиком афиш, потом осветителем в театре... и, кажется, был счастлив... уже не помню... бедные люди... счастье так эфемерно... я хочу вернуться в город, в театр... здесь я мерзну и задыхаюсь... можно я прилягу к тебе на колени... мне бы немного поспать...
– - Ложись... однако, уже светает...
– сказал Бенедикт...
Аркадий лег и заснул... вдруг он сел и сказал, что он никакой не Аркадий, а сын бога, чем удивил и испугал Вику, которая решила, что он сошел с ума, однако он стал приводить доказательства...
Он был охвачен странным возбуждением...
Лицо его было бледное, губы серые, руки дрожали...
Аркадий все еще говорил, но понять его было невозможно... он совершенно окоченел и уже не чувствовал собственное тело... если оно у него было... сознание его затуманилось, мысли путались, пропадали... то он говорил, что жил в воде и мог там дышать... рассказывал, как он опускался в темноту, на самое дно... но дна не было... им овладело отчаяние, страх... он закричал и очнулся с жутким всхлипом и содроганием...
"Опять ему что-то привиделось..." - подумала Вика...
Она слушала Аркадия молча...
Ей не сразу удалось собрать в единую картину то, что Аркадий видел во сне, однако постепенно он вспомнил все видение, и весьма жуткое...
Рассказ Аркадия вызвал у Вики чувство страха и удивления не изображаемыми Аркадием картинами, а его поведением...
Аркадий снова заснул...
Это был не сон, некое видение...
Действие происходило в песках Средней Азии... потом пустыню сменили гиблые топи... ноги увязали в жиже, в ряске... странные голые деревья раскачивались над Аркадием... стонали... они как будто были наделены человеческими голосами, полными боли и отчаяния... они о чем-то молили его... он же не мог ни пошевелиться, ни заговорить... тело было ватное, совершенно беспомощное...
Аркадий очнулся, но не совсем... заговорил... умолк...
"Я повторяюсь... я уже говорил ей, что я сирота... я упал с неба... история моя начиналась, как и история бога, с ничего... от детства остались видения... я что-то видел, может быть, бога, который заменял мне отца... бог пробудил во мне чувство благоговения... я обращался к нему, не имея никакой другой причины, кроме необходимости... я чувствовал присутствие бога... бог был так близко... я ощущал его дыхание...
Иногда бог исчезал... и снова появлялся, будил меня прикосновением...