Чудо Саян. Герои ненашего времени

Жизнь становится историей, когда начинаются утраты. Десятого декабря 1991 года Захар Ильич Горин потерял страну, в которой прожил 54 года, девятого декабря нелепо ушла из жизни жена, с которой он прожил 27 лет. «Порвалась связь времён». Распался дом, погибла гильдия, цех, к которому он принадлежал. Цех, десятки лет сооружавший «памятники минувшему деспотизму», – гидроэлектростанции на Волге, в Сибири, на Кавказе, в Средней Азии. И всё, что составляло быт, рутину

Привычный Горину мир, пусть несовершенный: дом, учреждение, куда ходил на службу 28 лет – всё распалось. Рвалась паутина-хранительница, паутина человеческих отношений, взаимных симпатий, уз семейных, цеховых, национальных. Эти путы, добровольно или в силу обстоятельств, связывавшие людей, эта сложившаяся иерархия ценностей, пусть не во всём справедливая, позволяла Горину «облокотиться на мир», надеяться, уповать на завтра. Паутина рвалась, и впереди мерещилась пустота.

Писать о людях, сохраняя их имена, дело деликатное и рискованное. Но поскольку нет никакой истории, кроме историй отдельных людей, автор сохранил реальные имена, кроме собственного имени. Авторский псевдоним введён, чтобы уйти от местоимения «я»: писать о себе, не приукрашивая, вряд ли возможно. Это будет не история, а психология.

Утром 9 декабря 1991 года Захар Ильич Горин приехал из командировки с Саяно-Шушенской ГЭС. Вечером того же дня погибла в автомобильной аварии его жена Ольга. Кто-то сказал: «От хорошей жизни не запишешь». Жизнь стала очень плохой, и Горин «записал». После похорон взял отпуск за свой счёт и к сорока дням со дня гибели жены написал и издал малым тиражом книгу об Ольге. Отпуск кончился. Надо было возвращаться «в хоровод». На восемьдесят первый день после гибели Ольги Захар Ильич с одним коллегой вновь вылетали на Саяно-Шушенскую ГЭС

Разруха в авиации к 92-му году была в самом расцвете. Так что перелет длиной в четыре тысячи километров, да ещё с пересадкой был делом нетривиальным. Время рейса на Красноярск за 80 дней поменялось. Горин с коллегой вылетели в три часа дня 29 февраля, и около двенадцати ночи приземлились в главном красноярском аэропорту Емельяново. В Петербурге погода была весенняя, снега почти не было. В Красноярске – минус двадцать четыре. Ветер. Вышли на улицу. Автобуса нет, интервал между рейсами – час. Холодно. Ехать в город особого резона не было: завтра утором – снова в этот аэропорт или рядом – в аэропорт Черемшанка, чтобы лететь дальше. Решили идти в гостиницу аэропорта. Гостиница то ли ремонтируется, то ли совсем развалилась и закрыта навсегда. На втором этаже светится одно окно. Дёрнули ручку двери. Открыто. По тёмной захламлённой лестнице поднялись на второй этаж. Женщина-сторож разрешила переночевать в коридоре на пыльных диванах под негасимой назойливой лампой без абажура, висящей прямо над диванами. Куда ни повернёшься – лампа светит в глаза. В шесть утра по-местному (два часа ночи по-московскому) встали, пошли выяснять обстановку. Обстановка была сложной, но не безнадёжной. Прямого самолёта в Саяногорск не было. Удалось купить авиабилеты на Шушенское на 11 утра. От Шушенского до Черёмушек на автобусе часа два. Правда неизвестно, будет ли автобус.

Через час самолёт Ан-24 приземлился в Шушенском. Боже, до чего заросла сюда народная тропа. В былые времена толпы паломников прилетали на священное место ссылки Ильича. Нынче беломраморный зал аэропорта пуст, самолёты прилетают в райцентр Шушенское только из Красноярска и не каждый день. Ура! Автобус есть, но только до Сизой. Это противоположный берег Енисея. Но там есть переправа по гребню плотины Майнской ГЭС. Майна – центральный посёлок «большого Саяногорска». От Майны до цели путешествия – посёлка Черёмушки рукой подать – двадцать километров.

Пятнадцать лет назад, когда Горин впервые ехал от Абакана к Саяногорску, дело было зимой, он думал: «Господи, как люди могут здесь жить? Деревьев нет, зима почти без снега, ветер». Все сто километров пути за окном автомобиля простиралась унылая, ровная как стол хакасская степь, по почти бесснежной земле ветер гонял пирамидки снежных вихрей. Первое впечатление оказалось обманчивым. Жить в этих краях можно. Это подтверждают и археологи, и садовые участки нынешних жителей, где вызревают даже абрикосы. Как-никак широта Воронежа. До нашей эры из этих краёв вышли в большой мир изобретатели штанов и уздечки скифы, а в XVI веке отсюда же ушли в Тянь-Шань киргизы. Вся Хакасия – археологический Клондайк. Территория Саяногорска – тоже. Самая древняя статуэтка из керамики на территории Советского Союза найдена здесь, в Майне, недалеко от впадения речки Уй в Енисей. Статуэтке шестнадцать тысяч лет. Нашли её недавно – при строительстве Майнской ГЭС и выставили в Эрмитаже. В XIX веке финские археологи М.Кастрен и И.Аспелин обнаружили у села Означенного камни с руническими письменами.

«Мегаполис» Саяногорск рождён Саяно-Шушенской ГЭС и городом может считаться условно. На самом деле это три близкорасположенных поселения на левом берегу Енисея. Каждое поселение имеет своё лицо и свою климатическую зону.

Самое северное поселение – собственно Саяногорск, пятидесятитысячный город из стандартных пятиэтажек и девятиэтажек стоит на ровной безлесной хакасской степи. На месте Саяногорска со времён Екатерины Великой был острог и село Означенное. Местные краеведы пишут, что в «означенное» на карте Сибири перстом императрицы место были сосланы участники пугачёвского бунта. Острога давно нет, есть большой Саянский алюминиевый завод, мраморный завод и ещё несколько промышленных предприятий, на которых работают жители современного Саяногорска. Река Енисей в этих местах равнинная, относительно спокойная, разделённая на рукава; берега и острова реки обрамлены неширокой полосой берёзовых и сосновых лесов.

Десятью километрами выше по Енисею, в предгорьях Саян – посёлок Майна с десятитысячным населением. По внешнему виду – типичная таёжная сибирская деревня с домами-срубами и четырёхскатными крышами, обрамлённая невысокими (до 300 метров) сопками. Здесь чуть ли не с петровских времён был медный рудник. Если верить памятной доске на старом краснокирпичном здании, рудник был основан в 1732 году. Знали эти места и золотую лихорадку: возле Майны впадают в Енисей две речки – Сизая и Уй. По берегам речек старатели мыли золото. На северной окраине посёлка контррегулирующая Майнская ГЭС. По сибирским масштабам – небольшая электростанция, – около 330 тысяч киловатт. Её главная задача – помогать в работе Саяно-Шушенской ГЭС, поддерживая необходимый уровень воды в Енисее ниже плотины Саяно-Шушенской ГЭС.

Возле плотины Майнской ГЭС – развилка дорог: налево, по гребню плотины – путь на правый берег, там деревня Сизая, малая родина легендарного борца Ивана Ярыгмна, прямо, вверх по Енисею, – к Черёмушкам, направо, вверх по берегу речки Уй – к базам отдыха – профилакторию Саяно-Шушенской и к горнолыжной трассе на горе Гладенькая. В 2007 году на Гладенькую приезжал кататься на лыжах президент России В.В.Путин. Неподалёку от развилки – кладбище. На нём в 2009 году будут похоронены те, кто погиб в аварии 17 августа 2009 года.

Ещё выше по Енисею, в 20 километрах от Майны – посёлок городского типа Черёмушки. Горный посёлок с двенадцатитысячным населением. Правый берег Енисея – почти отвесная стена высотой 600 метров. Левый берег более пологий. На береговой террасе шириной примерно 500 метров – «старые» Черёмушки, посёлок из панельных пятиэтажек для строителей ГЭС. Вторая терраса выше метров на пятьдесят. На ней посёлок эксплуатационников – кирпичные семи и девятиэтажные дома. Ещё выше по реке, в четырёх километрах от посёлка – Саяно-Шушенская ГЭС.