Чудо
Шрифт:
Я хихикнула.
– Тебе смешно, а оно, между прочим, попало в нос. Пришлось идти в ванную переодеваться. Я бросил испачканную одежду в душ и включил воду. Я боялся, что эта гадость останется на футболке. Это была моя любимая. С Бартом.
– Пятно отошло?
– Нет. Вино было довольно дерьмовым.
– Я подарю тебе новую.
– Уж пожалуйста.
Сколько же времени мы потеряли из-за
– Я ведь так до конца и не поверила, что ты мой, - прошептала я, съедаемая чувством вины. – Малейшее сомнение, и всё подтвердилось. Когда я увидела её в твоей квартире, красивую, без единого изъяна во внешности и одежде – это казалось таким правильным, таким… соответствующим, что ли. Я по сравнению с ней ничто.
– Ты для меня всё. Ты моё чудо, моя девочка. Искренняя, любящая, нежная.
– Я ушла, потому что почувствовала себя лишней.
– Почувствовала себя лишней. Как и наши подушки, да?
– Да. Я оставила их в старой квартире.
Произнеся эти слова, я снова заплакала. Это было так незрело, так по-детски, так эгоистично - решить всё за нас двоих, не дав Тому объясниться. Непонятно, кого мне было больше жаль – себя, или потерянные подушки.
– Не плачь. Они у меня, как и все твои вещи.
– Мои вещи у тебя?
– Конечно. Они в нашей квартире.
– Ты всё-таки её снял? – Я не знала, радоваться этому факту, или…
– Конечно, снял. Тебе же она понравилась, или я что-то путаю?
– Понравилась. Просто, я не думала, что после всего… после того, как я… ну, что ты сможешь там жить.
– А я не сразу туда переехал. Месяц метался между тремя районами, ждал, что ты где-нибудь объявишься. Господи, Вики, – Том закрыл глаза, и устало замотал головой, – если бы ты знала, как же я злился!
– Злился?
– Конечно! Я ведь всё понял, когда после ухода Терезы увидел, что подушки исчезли.
– Зачем она приходила?
– Квартиру посмотреть. Мы расстались по обоюдному согласию и, что называется, остались в нормальных отношениях. У нас много общих знакомых, и через них до меня доходили слухи, что у Терезы кто-то появился. Поэтому, когда она в тот вечер позвонила и сказала, что они ищут квартиру на Манхеттене, я не особо удивился и предложил свою. Тереза принесла с собой бутылку вина, и всё ходила, восхищалась квартирой. Хотя, там и восхищаться-то было нечем – все вещи уже были в коробке. Только подушки я не убрал, решил лечь на диване в гостиной. Не хотел спать в пустой кровати. Это же была наша первая ночь порознь.
Я кивнула. Именно поэтому я и приехала к Тому. Не захотела спать одна.
– Тереза тогда как-то
Том замолчал, и я обняла его, целуя в подбородок, шею, плечи – везде, куда могла дотянуться.
– Сначала я тебе звонил. Потом решил поехать и вызвал такси. Когда Пол отдал мне твой комплект ключей, я не на шутку перепугался. Дома тебя не оказалось, телефон ты отключила.
Я судорожно втянула воздух, смутно осознавая, что пока Том говорил, почти не дышала.
– Ты не объявлялась, и я стал злиться: на себя, что позволил этому случиться, на тебя, что ты так быстро сдалась. Моё мужское самолюбие было уязвлено, я собирался на всё плюнуть. А потом Джулия поставила мои мозги на место.
– Джулия?
– Да. Больше часа она орала, когда узнала, что мы уже полгода встречаемся. Джулз назвала меня эгоистом, не видящим ничего дальше собственного носа. Сказала, что ты не заслуживаешь такого осла, как я. А я говорил, что если бы ты меня любила все эти десять лет, то никогда бы не ушла вот так, запросто. А она заявила, что я ещё больший кретин, чем она думала.
Представляя их перепалку, я смеялась сквозь слёзы.
– Вики, сокровище моё, - Том вытирал мои слёзы тёплыми ладонями.
– Ты не думай, мне так же, как и тебе, придётся учиться жить с этой любовью. Я понимаю, иногда страдать легче, чем жить счастливо. Я и сам поступал так же. Но когда понял, что совершенно несчастлив без тебя, решил быть эгоистом до конца. Сначала я пошел к Николасу, потом к твоей матери, и, наконец, к шефу О’Брайану. И всем им я говорил одно и то же: что люблю тебя, что по глупости потерял и прошу их помощи, чтобы вернуть.
– А они что?
– Николас посла меня к чёрту. Твоя мама пообещала, что при встрече обязательно оторвёт тебе голову. А шеф признался, что раз в месяц ты оставляешь сообщение на автоответчике. Я знал, что ты обязательно вернёшься домой, только к кому и куда? Поэтому я заручился поддержкой всех родственников, и твоих, и моих, а после улетел в Нью-Йорк и стал ждать. И вот вчера твой отец позвонил…
– Предатель.
– … и первым же рейсом я вылетел в Сан-Франциско.
– Том, я такая глупая. Совсем ничего не знаю о жизни. Мне кажется, такая я тебе не нужна.
– Ты всегда была мне нужна, Виктория. И всегда будешь.
– Но я могу снова что-то сделать неправильно, и…
– Мы со всем разберёмся. Главное, не убегай больше.
– Не буду.
– Не верю!
Внезапно посерьёзнев, Том отодвинулся от меня и сел в кровати. Нагнувшись, он поднял с пола свою куртку, пошарил по карманам, а затем, достав что-то, снова бросил её на пол. Затаив дыхание, я смотрела, как он встаёт с кровати, обходит её с моей стороны и опускается на колени. Нетерпеливым жестом я отбросила одеяло и спустила ноги на пол.