Чудовища
Шрифт:
— А то его выражение благодарности Великому Провидению, — тихо произнесла я, — это ты его научил?
— Да, — кивнул Зак. — Я воспитывал Пако в соответствии с культурой нгумба. Это их обычный обряд перед каждой трапезой.
— Но это же невероятно! — изумилась я. — Этот инопланетянин выражает благодарность перед едой! И при этом ученые считают его интеллект немногим выше обезьяньего? Что у них там за критерии интеллекта? Разве к ним не относится способность откладывать удовлетворение возникшего желания?
— Я и сам не знаю, как ученые могли
— Но ведь между интеллектом и самоосознанием есть разница, — заметила я, — они могут развиваться несоразмерно друг другу.
Хотя с другой стороны… Я глянула на большую голову Пако — наверняка там половина мозга за координацию одних только щупалец и отвечает. Впрочем, у людей тоже половина всех нейронов мозга находится в мозжечке — главном центре координации движений. И при этом у людей-то щупалец нет. Да и такой потрясающей ловкости с многозадачностью — тоже.
Впрочем, нгумба живородящие, и, учитывая их четвероногость, они могут позволить себе и еще большую энцефализацию, то есть увеличение мозга относительно массы тела. У людей энцефализация ограничена размерами женского таза. А, учитывая человеческую прямоходячесть, таз нельзя расширить слишком сильно. Роды у людей и так стали чрезмерно болезненными и опасными после «изобретения» прямоходячести.
А вот «кентаврикам» такое не грозит, бедра можно расширять и расширять, соответственно, и головы увеличивать. Так что эволюционные возможности по энцефализации у нгумба выше, чем у людей. То есть спустя какие-то несколько миллионов лет они могут достичь такого уровня интеллекта, что будут считать наш разум немногим выше обезьяньего.
Как же хорошо, что люди изобрели внешнюю репродукцию с помощью 3D-принтеров. Для нее расширение таза не нужно, так что можно увеличивать объем мозга хоть до бесконечности. Да и избежать массы проблем, связанных с внутриутробным периодом и родовыми травмами.
В комнату вошел Диодор, некоторое время печально смотрел на разложенного на полу Серафима, после чего осторожно поинтересовался:
— Есть ли надежда?
Все щупальца Пако в миг замерли, и он чуть повернул голову в сторону Диодора, после чего из синтезатора речи раздалось:
— Очень старый робот. Зачем такой старый? Проще купить новый.
— Да, мне уже говорили, — вздохнул Диодор. — Но, видите ли, Серафим близок моему сердцу, можно сказать, он мой друг. Не просто вещь, понимаете?
Пако склонил голову чуть вбок, рассматривая собеседника, еле заметно пошевелил антеннами и ответил:
— Пако понимает. Пако нужно время. Много времени.
— Конечно, — кивнул Диодор. — Я буду ждать. Если я чем-то могу помочь, дайте знать.
Пако медленно кивнул, и Диодор сел в кресло, видимо, приготовившись к длительному ожиданию.
Спустя несколько минут я нарушила тишину:
— Знаешь, Зак, я все думаю. Та тварь, она же установила себе импланты с помощью робота-хирурга и потом бросила их, перед тем как скрыться в системе вентиляции. Почему?
— Хм, — почесал подбородок Зак, — не знаю, может, он решил, что они ему больше не нужны?
— Скорее он не может имитировать неорганические вещества и сам себе установить импланты тоже не способен. То есть каждый раз после смены формы ему приходится устанавливать себе импланты с помощью робота-хирурга.
— Как хорошо, что у нас есть импланты, — заметил Зак. — Значит, все, что надо, — это постоянно быть на связи друг с другом через виртуальную реальность. Если кто-то уйдет из онлайна — значит, чудовище его сожрало.
— Да, и еще я думаю, кто-то из экипажа станции «Новые Горизонты 42» мог выжить.
— Каким образом?
— Так же, как и то чудовище, в гибернационной капсуле. Возможно, нам следует тщательно прошерстить орбитальное пространство вокруг Земли-12.
— В первую очередь надо завалить нашего монстрика, а потом уже тащить на борт нового! — возразил Карим, все это время ковырявшийся в менюшке тихо гудящего 3D-принтера. — Ну наконец готово.
— Что? — поинтересовалась я.
— Мини-робот, — ответил капитан и показал на 3D-принтер, створки которого с шипением открылись. Оттуда, помимо повалившего пара, вышел маленький шестилапый робот, напоминающий черного паука.
— Робот? — нахмурилась я. — Но ты же их ненавидишь!
— Отношения отношениями, а работа работой, — ответил Карим.
— Что ж ты не придерживался этого подхода, когда подбирал команду? — Я сложила руки на груди.
Проигнорировав мой вопрос, капитан сообщил:
— Этот робот создан специально для прогулок по вентиляционным шахтам. А я еще и прикрутил ему привычку стрелять плазмометом по всему шевелящемуся, что он там обнаружит.
— Плазмомет хорошая идея, — похвалил Зак. — Обшивку вентиляционных шахт он вряд ли сильно повредит, а вот органику поджарить вполне может.
— Я видел, как у той твари заживали раны, наносимые роботом, — кивнул капитан. — Вряд ли при таких раскладах ее легко убить. Но сверхвысокие температуры еще ни одна форма жизни не научилась переносить, тем более белковая. И кстати про высокие температуры: индивидуальные плазмометы тоже уже распечатаны. — Он показал на лежавшее рядочком оружие, и его быстро начали разбирать.
Конечно же, плазмометы выдавались только тем, кто мог выходить в виртуальную реальность с помощью имплантов. Я взяла в руку оружие, и рукоятка тут же изменилась в соответствии с формой моей ладони, обеспечивая идеальную стыковку. Как было бы чудесно, сейчас же выстрелить себе в сердце, сжечь свое тело дотла…
Нет. Это может причинить вред экипажу. Нельзя создавать опасность пожара в космолете, тем более что вирус и так уже начал свою работу, и скоро мое сердце остановится само. Тем более что гореть заживо все-таки неприятно, внезапная смерть намного лучше.