Чудовища
Шрифт:
Снег хрустел под ногами, пока Ратибор со своим другом Ярополком и десятилетним сыном Святославом пробирались через заснеженную чащобу. Обильно поросшие пушистым инеем вековые деревья белели на фоне синего неба, кое-где виднелась их испещренная бороздами черная кора.
— Пап, там что-то есть, — еле слышно заметил Славик, указав в сторону и покрепче сжав лук со стрелой наготове.
— Тсс, — приложив к губам палец, ответил Ратибор и прицелился из лука — в высоких кустах и правда что-то шевелилось.
Из-за кустов выскочило двуногое
— Бездна Чернобога! — выругался белокурый Ратибор, ослабив тетиву и опустив лук. — Бесов краснопятный олень.
— Что? — поднял брови Славик.
— Краснопятные олени несъедобны, — объяснил стоявший позади Ярополк и пригладил окладистую черную бороду. Он был сбит крепко, по-бычьи: сплошные плечи, к тому же высок, на целую голову выше Ратибора.
— Зачем же тогда Сварог их создал? — возмущенно поинтересовался Славик. — Разве он не заселил землю тварями в услужение людям?
— Некоторых тварей он дал людям в услужение, а некоторых — во испытание, — с видом знатока объяснил Ратибор.
— Ядовитых тварей боги дали людям, дабы те не смели ослушаться их жрецов и всегда чтили заветы предков, — добавил Ярополк, и они двинулись дальше.
— Отец, что это? — задрав голову, поинтересовался Славик. В кронах деревьев, сбивая тучи снега, перепрыгивали с ветки на ветку рыжие существа, иногда они шумно хлопали крыльями. — Неужто летучие суслики?
— Они самые, сынок, — подтвердил Ратибор. — Запомни, краснопятные олени, летучие суслики, лохматые свиньи, узорчатые полозы и шипастые лисицы несъедобны.
— Что же нам только на хрюческих тюк охотиться можно? — нахмурился Славик.
— Еще на крыс, рогатых кабанов и полосатых собак, — ответил Ярополк.
— И на белопятных оленей, — добавил Ратибор. — Это те, которые четвероногие и с хоботками.
— Что же это за боги, которые создали такой мир? — задумчиво, словно обращаясь сам к себе, произнес Славик. Он высоко задрал голову и наблюдал, как поднимается пар изо рта.
Ратибор прицелился и выстрелил, после чего побежал в ту сторону, куда стрелял. Ярополк и Славик побежали за ним.
— Хрюческая тюка! — радостно заметил Ратибор, поднимая из снега белую шерстистую тушу размером с добротную лисицу, еще живую, ведь она судорожно билась в агонии. Пронзенная стрелой тюка испуганно зыркала выпученным черным глазом и, растопырив все шесть когтистых лап, извивалась все медленнее и медленнее, пока черный глаз не остекленел окончательно. — И какая крупная! Ярополк, глянь! Хорошая охота!
— У них здесь гнездо, — заметил Ярополк, заглядывая в дупло широченного дерева. Недолго думая, он засунул туда руку и резко ее выдернул, вскрикнув: — Жопа Чернобога! Эта тварь меня укусила!
Ратибор со Славиком зашлись дружным хохотом, а Ярополк обиженно скривился, выхватил висевший на поясе кинжал и начал тыкать им в дупло. Вскоре он вытащил оттуда израненную тюку и одним резким движением свернул ей шею, после чего та обмякла в его руках.
— Ну вот и все, — заметил раскрасневшийся Ярополк, часто дыша и выпуская клубы пара. — Охота не ахти, хватит разве что на плошку супа для каждого в семье, но хотя бы прилажу жене воротник к тулупчику.
— Даждьбог-то уже направил колесницу к земной обители, — заметил Ратибор, щурясь и указывая на закат. — Ахти не ахти, а надобно воротиться в поселок до ночи.
Так и сделали, развернувшись, быстро зашагали по своим следам, до темноты должны бы успеть.
— Пап, а пап, а правда, что в древние времена была Великая Зима?
— Правда, сынок, — кивнул Ратибор, не переставая шагать за Ярополком. — Длилась она десять лет, а прекратилась, только когда Белобог победил Чернобога и освободил огнегривого Семаргла из заточения.
— А почему, если зимой заведует Чернобог, снег белый, а не черный? — продолжал интересоваться Славик.
Ратибор поморщился и нехотя ответил:
— Да кто ж этих богов разберет?
— А мама говорит, потому что снег — это цвет Древа Жизни. И стоит то Древо в центре мира, когда грехи человеческие переполняют чашу терпения, тогда цвет с Древа и начинает опадать. А коли мы бы безгрешно жили, так и зимы бы не было, все время лето… — мечтательно поднял глаза Славик.
— Много она знает, — фыркнул Ярополк. — Снег есть гнев Чернобога, а белый он, потому что гнева много! Вот железо когда куют, оно же белеет, так и снег, побелел от гнева. А все потому что Чернобог ненавидит все живое, оттого и посылает на землю мороз. Вон, видишь? Летучий суслик на ветке насмерть замерз.
— Да он спит, наверное, — неуверенно возразил Славик.
— Ага, спит, вечным сном! Оно и не дивно, на таком морозе кто угодно уснет навеки, даже с такой шерстью, как у суслика.
Помолчали, но недолго, Славик продолжил:
— А правда, что в реках живут русалки? А куда они деваются зимой? Река же замерзает, что же они все время подо льдом сидят?
— Спят, наверное, как рыбы, — ответил Ратибор.
— Ярополк, а правда, что ты русалку видел?
— Правда, токмо не русалка то была, а вырожденец.
— Да какой же это вырожденец, если у него чешуя по всему телу и глаза желтые с продолговатыми зрачками, как у полоза? — возразил Ратибор.
— Так я и глаголю, русалки не такие, у них токмо до пояса чешуя, а сверху кожа как у людей и еще груди. — Тут Ярополк сделал характерное движение, будто взял в руки две спелые дыни.
— Груди? — почесал белокурый затылок Ратибор.
— И волосы! — кивнул Ярополк. — А у того нечестивца ни грудей, ни волос — какая же это русалка? Истинно глаголю, то был вырожденец!