Чудовище для Цветаны
Шрифт:
Не прошло и недели, как новый начальник вызвал меня в свой кабинет, минуты две-три выразительно помалкивал, изучая мое закаменевшее напряженное лицо, а потом выдал:
– К сожалению, компания сейчас находится в небольшом финансовом кризисе, и мы вынуждены принять не самое приятное решение. Сокращения будут во всех отделах, но именно ваш, Цветана Андреевна, мы решили убрать целиком, оставив только двоих сотрудников, самых активных. Их мы переведем в отдел к программистам…
Не знаю, какой именно реакции от меня ожидали, но я просто молча кивнула, пожелала компании успеха, вышла и пошла радовать
К тому же у меня возникла залихватская идея перейти куда-нибудь сразу всем скопом. А если объединиться с остальными сокращенными по прихоти дорвавшегося до власти папиного сыночка, то сможем сразу мини-филиалом к кому-нибудь устроиться. Так что в панику впадать и рыдать ни у кого повода не было. Хотя расстроились мы сильно, чего уж там…
Зато в кои-то веки я уехала домой в шесть вечера, а не тогда, когда совсем стемнеет. Тем более сегодня была пятница, так что я клятвенно пообещала себе отдыхать все выходные, как хорошая девочка. Выспаться, не залезать в сеть и не волноваться, что в понедельник у нас сдача нового проекта. Не думать о том, что, может быть, надо проверить все еще раз так… двадцать, чтобы убедиться, что все идеально.
Зато смогу в воскресенье спокойно с подругами день рождения отметить, не переживая, что на следующий день на работу. Тридцать шесть лет тоже один раз исполняется. Возьмем и опять в тот же клуб сходим, повеселимся!
А «папенькины сынки» – они такие… Очень любят всем доказывать, что круче отцов. Уволить всех, на ком держалась компания, и набрать новеньких из своих, таких же нежизнеспособных.
Что ж, флаг в руки.
Утром я проснулась часов в десять от звонка Нины, той самой «краснощекой деревенщины», раскритикованной Максимом. Моя лучшая подруга просто захлебывалась от эмоций, так что у меня временно вылетело из головы и увольнение, и странный бред, который мне снился всю ночь.
– Представляешь, начала шарить шваброй у него под кроватью, а вытаскиваю одну палку! Щетка там осталась. Ну, думаю, сейчас палкой повожу и выпинаю… Цвет, представляешь, ее там не оказалось!
– Кого? – У меня, похоже, из головы вылетело совсем все, поэтому соображала я очень плохо.
– Да щетки ж! Она с палки слетела и осталась под кроватью, я теперь палкой шарю, а щетки нет! Пропала… Как провалилась куда!
– Ясно. – Зевнув, я потрясла головой, пытаясь сосредоточиться на проблеме подруги. – Может, у тебя там портал в другое измерение? – пошутила я. – И в нем дефицит со швабрами…
– Зато у нас дефицита нет! – воинственно выдала Нина. – Пойду куплю новую, скотчем щетку к палке примотаю… А, прибью еще гвоздями! Точно! И устрою там у них в портале пыльную бурю и изгнание всех фантиков! И так уже мусорное ведро целое вымела. Вот что ему фантики сразу не выбрасывать? Зачем он их под кровать кидает?!
– Потому что идти к ведру далеко, – фыркнула я.
В отличие от Нининого сына я фантики скидывала в большую миску с ручкой, которую постоянно таскала с собой и ставила то возле кровати, то возле ноута. Очень удобно… Набилась плотно мусором – можно сходить до ведра и выбросить все содержимое.
Подруга выговорилась и ушла покупать швабру, а я упала
Мне даже холодно было по-настоящему!
Глава 2
Во сне я брела по густому лесу в страшный снегопад, одетая в тонюсенькое льняное платье, очень похожее на ночную сорочку, спотыкаясь и трясясь от холода. Наткнувшись на высокую скалу и разглядев вход в пещеру, я сразу кинулась внутрь, даже не задумываясь, что там может быть уже занято.
Но в пещере было пусто. Быстро стянув мокрую одежду, я положила ее на почему-то удивительно теплые камни и постепенно задремала. Во сне! Однако вскоре резко распахнула глаза и огляделась. Просто показалось, что на меня кто-то смотрит. Или не показалось?
От ближайшей ко мне стены отделился цельный кусок камня и потрясся, словно мокрая собака, разбрызгивая вокруг себя мелкие камушки. Брызги разлетелись по всей пещере, но при этом ни один камушек меня не задел, словно я была в защитном коконе. Хотя стук вокруг стоял как от попкорна в микроволновке.
А обломок стены постепенно превращался в высоченного мускулистого гиганта. По-своему даже красивого, смуглокожего, с рублеными резкими чертами лица, плотно сжатыми, четко очерченными губами, глубоко посаженными глазами и густыми темно-золотыми волосами, стекающими по его плечам чуть ли не до земли. Эти волосы оказались его единственной одеждой. Поэтому сразу было заметно, что я его заинтересовала. Очень сильно заинтересовала!
Сон, такой похожий на реальность, из кошмарного перешел в эротический. Наверное, одной работой удовлетворяться сложно, так что тело потребовало свое и ударило мне по мозгам. Причем хорошо так ударило, сковородой, не иначе. Как еще объяснить, что я решила от души развлечься с сексуальным красавцем не в каком-нибудь роскошном отеле на шелковых простынях, а в полумраке пещеры, на жестких, пусть и теплых камнях?!
Навалившийся на меня обнаженный мужчина совершенно точно не был папенькиным сыночком – такой уверенный взгляд бывает лишь у настоящих хищников. И лицо, словно высеченное из камня, буквально кричало об идеальной хищной родословной.
Тело тоже было сформировано в диких экстремальных условиях, в которых и положено развиваться хищникам. Эта мускулистая задница никогда не сидела по восемь часов в офисе, эти трицепсы и бицепсы были сделаны не в тренажерном зале во время упражнений со штангой, эти поперечные мышцы на животе проявились не после изнуряющей сушки, а ноги стали такими не от ежедневных забегов на беговой дорожке.
Его прямые густые волосы, отливающие золотом, были такой длины, что я даже не сомневалась – сплю, причем крепко, отдавшись во власть подсознания.
Мужчина с довольным рыком подмял меня под себя, при этом тяжесть оказалась не то чтобы неощутимой, но приятной. Теплой. И камни были теплые. И мягкий рыжеватый свет в пещере тоже был теплый.
Я улыбнулась любующемуся мной хищнику, провела подушечками пальцев по уголку его рта, обрисовала впалые скулы, а потом, сжав крепкие широкие плечи и обхватив ногами бедра, требовательно выдохнула: